Дом с белыми клибисами

Авис смотрел на них сверху, на их усталые фигуры, спокойные жесты и думал: какими же странными люди становятся с возрастом. Так любят поучать, делиться опытом, давать советы, в то время как сами погрязли в собственных проблемах. Окажись Авис на месте леди Ветты, давно бы уже возглавил народное ополчение и как минимум вернул бы себе должность начальника городской стражи. А она сидит тут, сгорбленная, как старуха, и смотрит на мир такими глазами, будто все, что она видит – одни лишь воспоминания и никакого будущего попросту нет. Есть только бесконечное унылое настоящее. А мастер Кан? Он хоть и выглядит весельчаком и балагуром, но в те минуты, когда думает, что никто его не видит, тут же словно бы угасает. Словно он не для себя радуется жизни. Ну вот что мешает им обоим сражаться за свое счастье, за свои мечты? Почему вообще люди становятся стариками? Калеб вон хоть и седой, а куда моложе этих двоих. Стоит себе, уцепившись за штурвал, чуть ли не приплясывает.

Авис прошелся по верхнему уровню, поглядел, как замедляется движение земли под ними: это Калеб решил, наконец, испробовать магический двигатель, и теперь пытался повернуть обратно. Ветер загудел куда ярче: они теперь летели против него. Воздух закручивался внутри дома, выл и гудел. Леса и луга снова сменились пашнями. Показались стада овец и коров, а в серой дымке вдали снова стали различимы крыши домов.

Авис взял найденный в одном из сундуков старый и обшарпанный бинокль, лег на живот на самом краю второго уровня и вгляделся в силуэты домов. Силуэты были весьма и весьма расплывчатыми, и почему-то на правый глаз изображение шло точнее, чем на левый, так что Авису пришлось долго крутить колесики для настройки, прежде чем город стал хорошо видим.

Вот он, дом герцога. Большая оплывшая каменная блямба на вершине одного из холмов. От него вниз вьется довольно крутая дорога. Но рядом нет ни одного дома: все они находятся гораздо ниже, словно подданные перед троном короля. Это хорошо: можно будет лететь на небольшой высоте, не боясь задеть чей-нибудь флюгер и наделать шума раньше времени. Кстати о шуме: надо бы закрыть этот чертов шкаф с инструментами, в котором так жутко завывает ветер.

Авис хотел было встать, но тут заметил маленькое бело пятнышко, что двигалось по одному из балконов. Каким-то неведомым чувством он понял: это Сайка. Она жива. И она ждет.

 

Она стояла на балконе.

- Куда вы смотрите? – спросил ее Тэш.

- Никуда, - она быстро отвела взгляд от бесформенного силуэта на горизонте. – Идемте. Пора примерить мой наряд для завтрашнего торжества.

Леди Сайка повернулась и пошла в дом. Следом за ней засеменила наставница. В услугах строгой женщины теперь почти не было нужды: чуть больше суток назад ее подопечная вдруг резко изменилась. Нет, она не стала образцом красоты и изящества, но… Слуги дома Санвай стали побаиваться ее, как боялись только леди Сельвию. Даже сам господин Тэш – правая рука господ – почему-то перестал смеяться над неуклюжей девочкой и лишь настороженно на нее поглядывал.

Модистка уже ждала их в комнатах покойной герцогини. Пальцы у женщины слегка подрагивали, а лицо было бледноватым.

- Ну что вы стоите? Живее, живее! – прикрикнула она на помощниц. Те тут же окружили леди Сайку, сняли с нее домашнее платье и осторожно, со всей торжественностью облачили в нечто пышное, с огромными шелковыми розами цвета свекольного румянца. Леди Сайка повернулась к зеркалу, посмотрела, как эти цветочные россыпи оттягивают подол. Шевельнула плечом и странно наклонила голову.

- Это другое платье, - заметила она.

- Да, госпожа, - кивнула модистка. – Его Светлость сказали, раз вам так не понравилось предыдущее, нужно его заменить.

- Заменить? На что? На эту вот безвкусицу? – девушка презрительно поджала губы: платье было настолько безвкусным, что это бросалось в глаза даже тем, кто в этом совершенно не разбирался. Модистка невинно хлопала глазами. На ее лице читалось: «Ну что вы, я бы никогда не посмела сшить вам плохое платье в отместку за тот укол булавкой!» Леди Сайка еще раз задумчиво посмотрела в зеркало, и взгляд ее сразу зацепился за другое яркое пятно в отражении. Она обернулась: на кресле лежало еще одно платье нежно сиреневого оттенка. На нем не было никаких цветов. Тяжелый шелк был уложен красивыми складками, и только по краям шла аккуратная вышивка нитками того же оттенка: почти незаметно, но именно это в ней и привлекало.

- Я хочу вон то платье, - уверенно сказала девушка.

- Но, - залепетала модистка, - это платье для леди Сельвии. Она рассердится…

- Тэш! – громко позвала леди Сайка.

- Да, госпожа, - мужчина сразу же показался в проеме дверей.

- Передай герцогу: мне не нравится сшитое для меня платье. Я хочу другое – то, что делали для леди Сельвии, - сказала девушка, даже не поворачивая к нему головы.

- Хорошо, я передам.

- Немедленно!

- Слушаюсь.

Тэш коротко поклонился и вышел. Его не было долго. Все это время леди Сайка стояла, не шевелясь, словно статуя. За ней, чрезвычайно гордая успехами ученицы, такой же статуей стояла наставница. И только швеи-помощницы опасливо переминались с ноги на ногу перед ними и украдкой обменивались выразительными взглядами.