Страница 28 из 64
Я радостно кивнула и с разбегу запрыгнула ему на руки. Теперь он никуда от меня не денется...
И не делся. Отшвырнув таблетки, машинально подхватил, чтобы я не упала; руки наткнулись на голую кожу. Я обняла его, крепко-крепко, и лизнула в ухо.
- Не сердись, что я всем наврала... Я просто хочу побыть с тобой.
Том посмотрел на меня потемневшими глазами.
- Ты моё чудовище неисправимое... сладкое...
...А потом я позорно расплакалась.
Том гладил меня по волосам, встревоженный, и спрашивал, что случилось, что он сделал не так. В этом весь Том! С ним-то как раз всё так, даже слишком... Именно сейчас я окончательно поняла, насколько он отличается от всех моих прежних парней – эгоистов, думающих только о себе, воспринимающих отношения со мной как должное, для которых я была лишь инструментом, тренажёром для удовольствия – и всё. А Том и в постели продолжает относиться ко мне как к любимой женщине, каком-то драгоценному дару, обладать которым великое счастье. Заботится о том, чтобы мне было хорошо, отодвигая себя на задний план, и шепчет, какая же я красивая, его сокровище, его солнышко... Как я могла его так долго не замечать?! Как могла жить без всего этого?!
Я вытерла слёзы и виновато потёрлась щекой о его грудь.
- Прости... Всё хорошо. Том, я... Кажется, я люблю тебя.
Он замер, задержав дыхание, потом судорожно выдохнул и снова утопил руку в моих волосах, а другой крепко прижал к себе.
- Саби... Девочка моя...
Иргинтас.
Смешно: сидишь дурак дураком – в новом костюме, в театре (лет десять там не был), но рядом – такая девушка, что поневоле начинаешь получать удовольствие. Альфи снова надела своё зелёное платье, жаль только, что с какой-то серебристой фигнёй сверху, чтоб закрыть «неприличную для театра» татуировку. Без неё гораздо лучше. Я когда первый раз увидел её в этом прикиде – тогда, перед вечеринкой у этого жирного урода – чуть мимо стула не сел. Что там какие-то жалкие размалёванные куклы из светской хроники! Алька почти не красилась, не ходила по всяким финтес-клубам и пиццу с нами наворачивала только так – а от её фигуры, от всей неё просто крышу сносило. Прямая спина, открытые загорелые плечи, и на одном – серебристо-чёрный хищный зверь перед прыжком. Так руки и тянутся погладить...
А она на эту красоту какую-то «болеру» напялила, сидит вся довольная, наслаждается спектаклем. Не замечает, как я тайком на неё пялюсь. Кстати, а спектакль тоже ничего оказался, некоторые вещи совершенно актуальны – и не только к нашему времени, а к нам самим...
В антракте мы выпили шампанского и разделили «по-братски» припасённую из дома шоколадку. Альфи ещё раз отметила, какая же она молодец, что заставила меня купить этот (дурацкий) костюм, и как он мне идёт. Ну, я сильно-то и не спорю, просто непривычно.
- Ладно, признаю, что ты права, и не зря потратила столько денег. Я вот тебе в отместку тоже что-нибудь куплю, на свой вкус...
Она в ужасе замахала руками – «только не это!»
- Куплю, куплю. И буду смертельно оскорблён, если ты это не наденешь. К Саби с Томом на свадьбу, например.
- А чего это ты об этом заговорил? Насколько я знаю...
- Тома, то он, как благородный человек, скоро ей это предложит, - уверенно закончил я. – Слушай, ты что, разве ничего не поняла? Саби специально устроила весь этот цирк, чтобы услать нас нафиг и соблазнить этого тормоза. Так что давай не будем торопиться домой, посидим ещё где-нибудь...
- Нет, ну ничего себе! – рьяно возмутилась Альфи. – Вот что за девчонка, не может без своих выкрутасов!! Могла бы просто попросить нас всех пойти в ночной клуб, ради такого дела можно и помучаться немного...
- «Просто» - это не её стиль. Да ладно, не злись, ведь весело было. Тому больше всех огребать, а мы на халяву на хороший спектакль попали.
- Что, скажешь, и тебе нравится? – недоверчиво поинтересовалась она.
- Представь себе. Вот куда бы я точно не пошёл – так это в оперу. Был один раз в детстве – хватило.
- Даже за миллион евро бы не пошёл?
- Не-а.
- А за...
- А за ночь с тобой бы пошёл, - вдруг ляпнул я. Прикусил язык – поздно.
Она посмотрела на меня взглядом «как же вы, кобели, меня достали», отвернулась и сказала, что сходит пока в дамскую комнату, а я могу возвращаться в зал. Понятно, придёт, когда свет погасят, сядет и уставится на сцену, а если дотронусь – отшатнётся или даст по рукам. И снова будет права. Ой, дурак...
Я увидел её раньше, чем ожидал – и это не принесло мне никакой радости. Чёрт, ни на минуту нельзя оставить эту женщину, так и норовит какой-нибудь козёл прилипнуть!!