Страница 15 из 15
Они почти вырвались. На парковке, найдя пустую, пусть и окровавленную машину, мать заперла их изнутри и бросилась в ближайший магазин – за продуктами. И больше они её не видели, только слышали крик. Когда заражённые начали подбираться у их убежищу, мальчик открыл окно и попытался вытянуть сестру, но та неожиданно заупиралась и зарыдала. Заражённый бросился вперёд и пробил рукой стекло со стороны девочки…
Очнулся Бубен уже в машине, куда его затащила семейная пара, тоже едва вырвавшаяся из города…
Как всё началось – он не понял. Проснулся он явно слишком поздно и едва не опоздал. Одновременно начали кричать и метаться куры, заскрипели ворота, в которые кто-то упёр что-то тяжёлое и раздалась ругань. Ворота были обшиты специальными мешочками с гематитом, так что использоваться для тарана заражённых было невозможно. А забор он предварительно обшил колючей проволокой. Так что нападение было неразумным: он в крепости, у него есть оружие, а нападающие в случае отступления оказываются просто в чистом поле. Но раздалось несколько чётких команд, и сразу же удар. Судя по всему, заражёнными кто-то командует. Бубен сбежал вниз по ступенькам и вооружился. Возможно, если выбить главного, то заражённые просто разбегутся. И всё станет как было раньше...
Он промахнулся. Четыре раза. Нападающие – нет. Да и сложно было промахнуться в забор. Едва ворота открылись, внутрь двора хлынула волна из заражённых. Однако сам главным не появился. Он вообще после первого выстрела стало намного осторожнее: спрятался за забор, говорил тихо и старался не выделяться из толпы. Но несмотря на это Бубну удалось ещё три раза прицелиться и выстрелить. Потом стало не до этого: нужно было спасать хозяйство. Он схватил мешок, полный мелких камешков гематита и бросился вниз. Пока нападающие пытались сломать крепкую дверь в здание, насыпал круг из гематита вокруг клетки и закрыл дверь в подвал: незачем заражённым видеть своих мёртвых товарищей…
Он стояли вокруг и было видно, что от их привычной решимости ничего не осталось: камешки он взял из самого центра озера и они должны были служить последней линией обороны. И служили.
-Ну, кто тут у нас?
И Бубен пожалел, что оставил ружьё в комнате: сейчас оно очень пригодилось бы. На него из толпы смотрела стандартная бандитская рожа. Таких было много до эпидемии и, честно говоря, парень надеялся, что во время эпидемии они все умерли. Как оказалось – нет.
-Кто такой, я спрашиваю!
Парень упрямо сжал губы, и опять ничего не сказал. Он не станет говорить, даже если его станут резать на части. Тем более, что взять здесь кроме кур этому человеку всё равно нечего: лопасти генератора он вчера на ночь обмотал изолентой, а до машины в подземном гараже без электричества никак не добраться. Так что всё, что можно здесь найти – это три десятка кур и самодельный парник с овощами. Даже гематит был закреплён под металлические листы и его не было видно. Вместе с Никой они всё сделали так, чтобы в даже в случае захвата их убежища, противнику не досталось ничего из настоящего богатства.
-Говорить не будем, значит? А если я тебя по-плохому спрошу? Не хочешь? Эй, ребята, ну-ка дайте его сюда!
Но заражённые не шевелились: их сковал страх. «Паническая атака, - вспомнил Бубен, - Они не могут и шагу сделать, сколько вокруг гематита. Так что с курами разбираться бандиту придётся самому»
-Эй, а чего это никто ничего не делает? – только сейчас понял бандит, - Я кому сказал? Дайте мне его сюда поближе.
-Они не сдвинутся с места.
-Чего? Ты чего сказал? Сам-то хоть понимаешь, с кем разговариваешь? Да я тебя!
Бубен сделал один шаг назад и… с щелчком закрыл замок куриной клетки. И спокойно сел на пол. Теперь никто не сможет до него добраться. Даже бандит. Потому что замок открывается только внутри.
-Да я тебя сейчас… О, точно, застрелю!
И бандит направился к лестнице. А Бубен схватил двух кур и бросился наружу. Заражённые его не трогали: он всегда носил одежду с гематитовыми мешочками, пришитыми к телу. Так что он выскочил во двор и на рысях проскочил всё расстояние до забора. Раздался звук выстрела и земля рядом вспучилась: противник открыл огонь. Парень рванул вправо, пуля ушла слева, рванул влево, пуля ушла ещё левее. Противник был неглуп и стрелял на опережение. Но за Бубном со своим старым оружием, которое над перезаряжать вручную, он явно не успевал. Он скрылся в лесу раньше, чем пуля прошло ближе двух метров от него…
Было страшно. И холодно. Куры под курткой тоже мёрзли и поэтому перестали вырываться. Одна, кажется, даже заснула. От бывшего убежища раздавались крики: бандит нашёл настолько мало, что теперь разрушал всё, чтобы оно не досталось хозяину, когда тот вернётся. Но Бубен держался и даже не вздрогнул, когда раздался судорожный крик кур, которых начали есть заражённые. Всё, на что он потратил столько времени и труда. Что, как он считал, обеспечило ему спокойное будущее, было разбито, покорёжено, сметено, этим недочеловеком, который считал себя выше других только по праву сильного.
Вторая курица тихо завозилась, устраиваясь поудобнее. Мох, который он уложил в несколько слоёв, утраивая себе постель, оказался влажным, и сейчас ноги невыносимо мёрзли. Да и бокам было тепло только из-за кур. Ужинать пришлось сырым яйцом. Зажигалка была в кармане, но разжечь костёр он не решился: он ушёл не настолько далеко, чтобы это стало безопасно. Столб дыма в безветренную погоду поднялся бы над лесом, выдав его местоположение. А потом опустилась ночь и зажигать костёр стало нельзя из-за света. Так что он просто поужинал и устроился в своём импровизированном ложе…
Он проснулся оттого, что кто-то тряс его за плечо. И только потом понял, что кур под боком больше нет. И судорожно рванулся, открывая глаза. Над ним склонился мальчишка, что раньше всегда приходил звать на обед. Он выглядел почему-то очень радостным.