Страница 77 из 81
50. Прощание…
Ночь стояла теплая, только вот ветер не на шутку разгулялся, и незакрытое окно хлопало рамой, грозясь в одну прекрасную минуту разлететься на сотни осколков. Полная луна со своим сырным узором освещала темную комнату не хуже лампочки в сто ватт, оставляя на стенах силуэты покачивающихся деревьев. Из соседней тихо доносился «Magnificat» Палестрины. Неужели им действительно под него лучше спится?!
Человек, сидевший в кресле, повел затекшими ногами и пошевелил пальцами в цветных тапочках с меховым ободком. Газета в его руках зашуршала. Не было понятно, насколько удобно было ему читать в темноте, хотя, как уже говорилось, лунный свет сегодня отчего-то был особенно ярким…
На столике рядом с креслом дымилась полная кружка ароматного кофе. Там же стояла конфетница, полная конфет, и варенница, полная варенья. А еще и малинового цвета флоксы в вазе, пахнущие просто изумительно одурманивающе. Маленький подарок уже прощавшегося лета.
Стрелки на старинных часах показывали час ночи.
- Надеюсь, они уже там заснули… - прокряхтел человек, переворачивая страницу. – О! – воскликнул он, наткнувшись на интересную статью.
Следующие четыре минуты человек напряженно и торопливо читал. А потом на его лицо наползла довольная улыбка.
- Так он все-таки справился? Отлично!
Мужчина встал, бросил газету на столик, схватил кружку и направился в другую комнату, желая поскорее поделиться новостью, но вдруг выронил чашку, которая, приземлившись на мягкий ковер, осталась цела, но потеряла ровным счетом все свое содержимое, и замер на месте, словно окаменев. Будто бы то, что он увидел, было василиском. Однако перед ним стоял вовсе не древний змий. Это был молодой человек. Симпатичный, но отчего-то удивительно жуткий.
- Доброй ночи, Анатолий Альбертович, - сказал гость, улыбнувшись. – Давно не виделись.
- Антон Владимирович?! – воскликнул тот, отшатнувшись.
- Он самый, - Тоша поклонился. – Соскучились?
- Что вы тут делаете? И как нашли нас?!
- Это было несложно. У той, что вы послали, был записан ваш адрес.
- Ни… - он осекся. – Вы знаете?
- Ага, - Антон прошел мимо Анатолия, который словно бы боялся пошевелиться и следил за посетителем одними глазами, и сел в то самое кресло, где только что отдыхал хозяин.
Парень схватил ложку и попробовал варенье.
- Вишневое… - пробубнил он, отставляя варенницу в сторону. – Кое-кому понравилось бы.
- Ч… что вы хотите? – спросил Анатолий, все-таки найдя в себе силы развернуться.
- Поговорить.
- Поговорить?
- Да. Есть пара вопросов.
- Пара? – переспросил Соколов скорее просто для того, чтобы не молчать.
Он сглотнул, схватился левой рукой за большой палец правой – привычка, выработанная еще в детстве – и крикнул куда-то в сторону.
- К…Коля подойди, пожалуйста!
- Пусть не торопится, я сначала хочу узнать кое-что у вас.
- У меня?!
Домов кивнул. В коридоре зашаркали тапочки.
- Чего ты шумишь, они только заснули, - послышался недовольный голос, и из-за поворота показался нескладный силуэт старшего брата.
Тот также замер, как и младший при виде их гостя, и остановился, даже не переступив порог. Антон задорно помахал ему ручкой, словно приветствуя давнего друга.
- Приведи их, - сказал Анатолий. – Минут через пять… нам хватит? – поинтересовался он у Тоши, тот снова кивнул. – Только не сразу буди – ладно? – не сейчас!
Николай кивнул и снова исчез, причем, было похоже, что с превеликой радостью. Еще бы! Неожиданный визит вряд ли обещал что-либо хорошее. А как всегда хочется отложить нечто неприятное хотя бы еще на несколько минут!
- Что вы хотели узнать? – спросил ученый дрожащим голосом, который становился все тише с тем, как затихали удаляющиеся шаги его брата.
Антон зевнул. Эта проклятая непринужденность хуже, чем явная угроза!
- Что они вам обещали, м? – спросил Домов, сладко потягиваясь. – Зачем вы помогали им?
- Я… - Соколов опустил голову. – Я просто полюбил их. У меня, знаете, никогда не было детей, и…
- И они захватили ваше сердце! – фыркнул Антон.
- Как бы это неправдоподобно вам не казалось, но так и есть.
Тоша прищурился. В лице Анатолия было что-то, чему хотелось верить. Что-то необъяснимое и все же очевидное.
- Вы видели их лица, их славные мордашки… - говорил он действительно с отцовской нежностью. – Когда я смотрю на них, то мне хочется сделать так, чтобы сбылись все их мечты, чтобы они были счастливы… - Соколов вздохнул. – Особенно Эн… У него такой грустный взгляд. Это трудно – нести на себе ношу настоящего. Би и Пи беспечны, их вотчина то, что покрылось прахом и то, что является лишь призрачным туманом, возможно никогда не осуществимым… А Эн, он то, что скрепляет былое и грядущее.
- Или же ваяет его, - вставил Антон.
- М? – поглядел на него Анатолий.
- Что ж, вашу точку зрения я понял. Остальное я хочу задать вашим ангелочкам. Подождем их.
Соколов послушно замолчал. Ему вообще было трудно вытягивать из словно сведенного горла какие-либо слова, а воспаленный рассудок отказывался составлять разумные предложения. Все, что он говорил сейчас, казалось ему сущей нелепицей, и он пламенно желал тут же все перефразировать, ибо боялся, что собеседник может его не понять, но еще больше боялся что-нибудь вновь произнести. Поэтому теперь, когда ему разрешили замолкнуть, это стало для него настоящим спасением.
Ожидая, Тоша без приглашения лакомился конфетами, складывая обертки в аккуратную кучку. Соколов младший жевал большой палец, неотрывно глядя на него, отойдя к стенке и прислонившись на нее так, будто без опоры уже не стоял на ногах. Наконец, появились те, ради которых они все тут собрались.
Малыши были одеты в пижамы с мультяшками и выглядели заспанными, хотя Пи и Би уже игрались друг с другом, Эн как обычно был тих.