Недруги

- Посадка на рейс «Москва – Ираклион (Крит)» объявляется открытой. Пройдите…, - поставил в известность пассажиров громкий женский голос из динамиков, расположенных по всему аэропорту.

- Наш рейс. Юль, идём, - спокойно проговорил Лера, однако, в душе всё ещё посмеиваясь над шокированными лицами Егора и Вали, когда они узнали о статусе Юли. – Извините, ребята, нам пора.

- Вы летите на Крит? Этим рейсом? – стараясь прийти в себя от последней новости и казаться невозмутимым хотя бы внешне, спросил Горов.

- Да, - осторожно ответил Лера, начиная попой чувствовать, что этот вопрос таит подлянку уже для него.

Интуиция у Ларина была отлично развита ещё в бытность его бурной молодости, когда разные неприятности так и сыпались на его пятую точку и в этот раз она также не подвела.

- Надо же, мы тоже летим этим рейсом, - ответил Горов, не зная то ли радоваться, то ли проклинать судьбу злодейку, хотя всё-таки радости было больше вновь лицезреть Леру ещё чуть-чуть подольше, а в голове роилось множество вопросов и первым среди них был: «Как так вышло что Лера женат на женщине? Неужели его заставил отец? Но ведь это Лера! На него просто невозможно как-либо повлиять, если он сам того не захочет. Наши совместные школьные годы были прямым тому доказательством. В какой-то момент я не выдержал и согнулся под гнётом обстоятельств, последовав мнению большинства и предал Леру».

- Тогда идёмте вместе, - улыбнулась Юля, подхватывая сумки, лежащие на соседнем сиденье, в руки и приглашая мужчин следовать за ней, мельком приметив яркие, но совершенно различные эмоции, написанные на лицах троицы: муж выглядел явно недовольным; шатен по имени Егор же напротив, казалось, обрадовался; а последний из них блондин Валя всё ещё выглядел сбитым с толку.

«Что же произошло между этими тремя?» - размышляла Юля, но спрашивать Леру не решилась. Не то время и место для этого, возможно, потом, если не забудет в суете.

Егор с Валей встали позади пары Леры и его жены. В голове Горова никак не укладывалась мысль, что Ларин может быть женат на девушке. Что должно было случится с его бывшим, чтобы это стало возможным? Мужчина скользнул внимательным взглядом по женщине перед ним, выискивая нечто необычное, особенное из-за чего её мог выбрать такой непростой, но несомненно прекрасный мужчина, как Валера Ларин. Может между ними существует некое негласное соглашение, и она просто прикрывает его похождения перед родителями? В конце концов, такое вполне вероятно. Егор и сам задумывался о таком варианте отношений с противоположным полом, так как не думал, что когда-либо сможет рассказать семье о своей истинной сексуальной ориентации. Но главная проблема состояла в том, что найти такую девушку едва ли представлялось возможным, да и не был он настолько богат, чтобы обещать своей «будущей жене» золотые горы. К тому же, такая ситуация скорее всего не устроит его настоящего партнёра. Кому понравится вечно лгать и прятаться? Даже Валя сегодня не выдержал и ляпнул об их отношениях, как только почувствовал малейшую опасность. А, если бы парень ошибся и это оказался не Лера – его бывший, а кто-то тот, кому, действительно, не стоило знать о реальных предпочтениях Егора.

Пока Горов рассуждал в таком ключе, Валя и правда волновался о том, что сказанул ранее о своем настоящем статусе по отношению к Егору. А ведь тот просил его и не раз никому не говорить, так как он ещё не готов открыться миру. Парень несчастно вздохнул и посмотрел на пару перед ним. Мужчина был очень красив. На вид ему было около тридцати лет. Высок и отлично сложён, что было заметно даже сквозь свободную одежду, джинсы и толстовку, в которую Лера был одет. Можно сказать, что он обладал классической красотой: полноватые губы, прямой нос, совершенные черты лица и яркие голубые глаза в обрамлении длинных чёрных ресниц. Классический образ разбавляла модная ассиметричная стрижка, серьга в виде гвоздика с драгоценным камушком в ухе и маленькая черная родинка над верхней губой, что делало его вид игривым и слегка бунтарским, а чертенята, плясавшие в глазах Валеры, когда они до этого разговаривали, заставили Валю ощутить неуверенность в себе и в тоже время притягивали словно магнит. Неудивительно, что Егор не смог забыть этого парня, конечно, если это действительно тот самый Лера.

А, вот, Юля внешне казалась совершенно обычной. На вид она являлась погодкой своего мужа. Шатенка с ничем непримечательными чертами лица, ростом чуть ниже среднего и неплохой подтянутой фигурой, правда, бёдра, на субъективный взгляд Валентина, были немного широковаты, но не ему судить, так как сексуально девушки его не привлекали. Хотя было в женщине некое очарование. Обаятельная улыбка, теплый мягкий взгляд карих глазах. Этакая нежная домашняя кошечка. Ухоженная и знающая себе цену. Но разве такому видному интересному мужчине, как Лера, будет этого достаточно?

Очередь из пассажиров продвигалась довольно стремительно и вскоре обе пары взошли на борт самолёта. Лера с облегчением выдохнул, когда его бывший со своей пассией отправились в хвост самолёта, тогда как места четы Лариных располагались примерно в середине. Валера не любил сидеть вблизи туалетов, где вечно шастали пассажиры, он, вообще, порывался взять билеты туда и обратно минимум премиум-эконом или, ещё лучше, бизнес-класс, но его экономная жена, выросшая в малообеспеченной семье настояла на местах в эконом-классе, сказав, что лететь им недолго – меньше четырех часов, так стоит ли тратится, хотя нынешний бюджет их семьи вполне позволял немного пошиковать. Но его жену, что касалось финансов семьи, переубедить было трудно, поэтому они пошли на компромисс и билеты в обратный путь были куплены в бизнес-класс. Лера иногда думал, что прожить вместе так долго они смогли только благодаря тому, что всегда могли договориться и найти компромисс для обеих сторон, и большая часть из них принадлежала его жене. Она умела привести неоспоримые для Леры доводы и выбрать самый удачный вариант для обоих, никогда не пытаясь настоять на своем лишь из принципа или женских капризов, хотя, если говорить о капризах, то в этом с Лерой мало кто мог сравниться, так как в этом он был докой, разоряя своих бывших, в бытность своей бурной молодости, на дорогостоящие подарки.