Стихия Перемен

— Ай! Раззява! Куда прешь, чтоб тебе… — госпожа Стратег больно стукнулась лбом, налетев на кого-то.

— Да пошла ты курица, не видишь, тороплюсь… — невежда не остался в долгу, оказавшись еще и хамом. С поразительно знакомым голосом. Они встретились глазами. Пауза последовавшая за этим была достойна лучших традиций драматических представлений главных подмостков Балбараша. У импозантного Эльмеора Огненного было крайне ошарашенное выражение лица и совсем уж непристойный взгляд. Он, кажется, тоже мало, кого замечал, торопясь по своим делам.

— Эээээ, простите, господин маг…

— Ничего-ничего, это вы простите, госпожа Виссарди. Госпожа? Вы живы?!!! И… эээ отвратительно выглядите!

Почти месяц без купания и возможности привести себя в порядок. Месяц унизительного отношения от черни. Месяц оправления естественных надобностей на морозе. Месяц голоданий и чуть ли не побирушничества. Её за это время четырежды пытались изнасиловать и дважды убить! Отвратительно выглядит?

Рикону затрясло от истеричного смеха.

— Да, Эльмеор! Ты прав. Я отвратительно выгляжу! И пахну так же. И еще у меня есть желание кого-то убить. Все равно кого. Хочешь тебя?

Он был настолько поражен зрелищем восставшей из посмертия блондинки, что не сразу и спохватился.

— Ах, простите! Позвольте я вам помогу! Проведу вас в…

Рикона решительно отодвинула Эльмеора в сторону и, чмокнув в щеку, отчего глаза мага стали походить на глаза лисицы которую охотник вместо того чтобы убить стал принуждать выплатить пеню за каждую украденную курицу, побрела к воротам башни. В глазах уже двоилось от усталости, а по обмороженным щекам начинали течь нервные слезы.

В крохотном, чудом сохраненном мешочке на поясе, вместе с костями хранилась возможность сквитаться с Драконом. Да за тот путь, что ей пришлось проделать, блондинка была готова этого Темного Властелина удавить собственноручно!

Шаг. Шаг. Шаг. Эльмеор стоял слепо глядя ей в след. Молодые Семинаристы побросав все свои дела смотрели на молодую женщину, упрямо распахнувшую врата Белой Башни.

Её не все знали, особенно среди самых младших, но тут уж как водиться — внимание привлекает внимание.

— Мне здесь перестает нравиться. Совершенно перестает, — тихо шепнул в ухо Эльмеора женский голос. — Когда оживают мертвые, они всегда имеют, что сказать.

И жрица Теллана, не узнанная никем из своих воспитанников мягко скользнула между разноцветных курток, оставив мага одного. О Тьма как не вовремя! Предчувствуя самое худшее он, кусая губы, поспешил следом за женщиной, провожаемый десятками любопытствующих взоров. По увитым вечно зеленым плющом ступенькам наверх, вдыхая вторгшийся в царство магических благовоний запах усталости. С верхних пролетов долетал возбужденный гомон.

Предательским железом тонкого стилета наемного убийцы прозвучали встретившие его слова алхимика Панира, крепко сжимающего свою потерявшую прямо на ступеньках сознание помощницу. Толстенький алхимик, вокруг которого стояло все Белое Собрание негромко, с сильным от волнения акцентом сказал:

— Она знает как отыскать Дракона. Она так сказала.

— Госпоже Виссарди нужно дать прийти в себя, — заключил Старейшина. — И обстоятельно расспросить.

— Значит это повторилось? — Оплетала поудобнее устроился в кресле, приготовившись слушать. — Получается, что царь снова проиграл? А наш работодатель выбросил на стол очередной туз? Кстати о тузах, вы перемешиваете колоду уже более чем достаточно. Сдавайте.

Карты — настоящее чудо, привезенное контрабандой через Царство из Балбараша — ложились на зеленое сукно стола, ухмыляющимися мантикорами вверх. Немногочисленная компания собравшаяся в гостях у таинственного мэтра Оплеталы отвлеклась от распития благородных напитков и созерцала процесс раздачи. В золотых кубках плескались глинтвейн и кровь. Светильники ярко освещали поверхность стола, оставляя гостей и помещение в густой тени. Подобно хозяину все они крайне не любили без нужды демонстрировать свой внешний вид. Даже друг перед другом.

— Как вам моя новая резиденция? — полюбопытствовал мэтр, поднимая карты оказавшейся на свету когтистой лапой.

Из темноты раздались вежливые комплименты. Гости поднимали карты, демонстрируя странные как у самого мэтра Оплеталы руки.

— Не знаю, но старая мне нравилась лучше, — произнес, успешно прячась в темноте некто, очертаниями головы похожий на журавля. — Жаль, что её больше не существует.

— Мне так же очень жаль, — с достоинством принял соболезнования мэтр. — Я сожалею о вашем уютном убежище, которое пострадало под влиянием этих каменных варваров!

— Варваров? — скрипнул Журавль. — Сложно назвать неживое привычными нам терминами. Это магия. Магия высшего порядка.

— Я вынужден констатировать, что это правда, — тряхнул гривой третий гость, с массивной крепкой фигурой. Золотистая шерсть покрывавшая лежащую на подлокотнике кресла из красного дерева лапу лоснилась сытой силой. — Магия, которая в свое время заставила нас эволюционировать и развиваться, отсеивая в наших видах наиболее нежизнеспособных особей, дала миру нас. А сама застыла. Осталась по сути той палкой, которой дикари сбивали с деревьев фрукты и колотили бизонов. Все эти их молнии и огненные валы — палка. Но сейчас получается, что заморские коллеги превзошли здешних чародеев. Совершенно иной уровень. Прискорбно.

— Преувеличиваете, — крякнул Журавль. — Оживить каменную армию затратное дело, но ничего революционного здесь я не вижу. Эти големы, или если угодно гоблеты, все та же палка! И вам ли этого не понимать, особенно после вашей замечательной работы на тему общих закономерностей развития магической теории. По словам учеников небезызвестной нам всем Семинарии сей труд пользуется огромным успехом и считается чуть ли не хрестоматийным. Вот бы удивились чародеи если бы узнали, что автор писал под псевдонимом и совершенно не принадлежит к их виду. Вскрываемся?

Оплетала молча положил карты на стол.

— В следующий раз сдаю я. А вы были в Семинарии?

Журавль с превосходством кивнул клювом. Серебрящаяся стальными связками лапа одну за другой положила на бархат карты. Яркая дорогая краска радовала глаз.

— Не самолично конечно. Притворился духом и явился к кругу во время очередного открытого урока. Весьма познавательно было пообщаться с тамошними учениками. У меня две пары.

— Значит я выиграл, — золотистая лапа, похожая на львиную приласкала белые прямоугольники своих карт мягкими подушечками пальцев. Комбинация представляла собой возрастающие друг за другом по рангу карты. — Гоблеты это никакая не палка! Управляемая волей одного человека армия, которая перерабатывает страдания убиваемых! Какая же это палка! Здесь явно чувствуется присутствие изощренных заклинаний. Тех же, что искусственно продляют зиму!

— Ну, по поводу погодной магии я вам уже говорил, что это все глупости! — не согласился Журавль. — Вы конечно маститый специалист в этой области, но не могут же Старшие волхвы быть глупее вас? Уж они бы определили эту магию, как нарушение Божественного Порядка. Да и Боги людей… тот же…

Разговорившегося Журавля ненавязчиво оборвал Оплетала:

— Давайте все же без имен. Мы не люди, для нас это может быть весьма небезопасно. Я кстати поддерживаю Искателя в его теории. Гоблеты, погодная магия, изменение подводных течений морей. Это все в ведении школы магии Острова Харр. И очень похоже на Окультов про которых мы очень долго не могли прийти к единому мнению.

— Теперь уже все совершенно ясно. Окульты и гоблеты сделаны одними руками. Только механизмы разные. Хотя их я совершенно не понимаю, и наверное никогда не пойму.

— Для нас сейчас важнее не механизмы, а намерения, — снова вмешался Оплетала. — Раз уж мы сошлись на том, что каменная армия несет для нас угрозу устранить её следует как можно быстрее.

— М-да… наше ремесло сейчас страдает. Хотя ваше согласие на последний заказ лично мне кажется небезопасным, — Журавль наклонился изучая розданные карты. Львинообразный сосед приглушенно рыкнул: