Безумие

Йен, стянув кухонное полотенце с крючка и низко нагнувшись, начал вытирать носки ботинок от крови. Полностью окунувшись в это дело, он пробурчал себе под нос:

- Ты меня подставляешь.

Джин лукаво посмотрела на юношу, опустив голову вниз. Отдирая пряди волос от липкой шеи, она промурчала, улыбаясь:

- Люди по природе своей вообще узколобы. Поверь мне, если будут искать убийцу среди нас, то на угрюмого и замкнутого одиночку подумает первым, нежели чем на кого-то вроде меня.

- Хочешь сказать, - поинтересовался Йен, выпрямляясь, - ты дурой только прикидываешься?

Он небрежно скомкал грязное полотенце и бросил его в раковину. 

- Прикидываюсь? – искренне изумилась девушка, хлопая глазами. – С чего ты взял?

Томсон бросил в сторону охотницы прицельный взгляд, после чего, перешагнув через переломанные ноги убитого, вышел в коридор, желая убраться прочь от свихнувшейся девицы как можно быстрее. Джин же, в свою очередь, довольно улыбаясь, играючи соскочила со стола, перепрыгивая через труп, словно ребенок по классикам. Она застыла на входе, медленно повернув голову. Девушка уставилась на бледнеющее лицо без тени улыбки в смазанных губах.  

Вспоминая недавнюю борьбу на кухне, Джин с хрустом размяла плечи, повернув голову на бок. Мертвый взгляд убитого смотрел в упор на свою убийцу, скрюченными, коченеющими пальцами пытаясь дотянуться до ее ног. Девушка, бросив последний взгляд на плод своих трудов, вышла в коридор, зачем-то притворив за собой дверь.

Ночной город встретил их пустой улицей, пронизывающим, влажным сквозным ветром, который, словно змея, просачивался в швы одежды, кусая кожу. Высокие, многоэтажные дома нависали со всех сторон, упираясь крышами в облачное, черное небо. Редкие фонари тускло горели, иногда моргая и мигая, порождая странную пляску теней на каменных панцирях зданий. В такое позднее время редко встретишь людей, но сейчас, в этом районе, мимо не проносились даже машины, - улица пустовала, полностью покинутая. Казалось, даже черные провалы окон домов взирали вниз своими пустынными, мертвыми глазницами, давным-давно опустевшие без хозяев. Йен закурил, задумчиво рассматривая полутемную, мрачную и узкую улицу. Вполне возможно, что сейчас, в каждом темном окне, за старой занавеской, на него взирают обезумевшие, плотоядные глаза монстров, подосланных ВЛЦ, чтобы истребить добрую половину этого города.     

Джин застала Йена по среди тротуара. Он застегивал куртку, низко опустив голову, но Джинджер даже так заметила, что его брови нахмурены и сведены к переносице.

Она становилась неподалеку, усмехнулась, облокотившись на ствол дерева. Пребывая все еще в запале после погони за добычей, она не чувствовала ни холода, ни пронизывающего ночного ветра. Вытирая правой рукой испачканное лицо, она поинтересовалась:

- Ты злишься, что я не поделилась добычей?

Йен одернул куртку вниз и широким шагом направился прочь, намеренно не замечая наличия девушки рядом. Лишь на ходу он сухо бросил «нет», собственно не особо заботясь, услышит она это или нет. Смерть того несчастного трогала его в самую последнюю очередь. А вот столь неприятное и вездесущее соседство с этой взбалмошной охотницей держало все его нервы на пределе. Джин вскоре пристроилась рядом, кое-как поспевая за быстрой походкой парня.

- Я знаю, почему ты так бесишься, - улыбнулась она. – Все потому, что ломка уже начинает дышать в затылок, да?

Йен не ответил, но лицо его помрачнело в миг при этом страшном слове.  Переживать вновь тот ужас, который грозит в равной степени каждому из таких, как он и Джин, ему хотелось меньше всего на свете.

- Как-нибудь разберусь, - прорычал он скомкано.

- Я тебе не нравлюсь, да?

- Еще бы.

Джинджер вздохнула, скрестив руки на груди. Запал постепенно спадал, и теперь девушка начала зябнуть. Она нахохлилась, словно воробей в зимнюю пору. Белое облачко пара вылетело из ее рта, и она поежилась, мимоходом покосившись на ночное небо, словно бы проверяя собственные догадки, что сейчас действительно ночь. В погоне за добычей ты мало что успеваешь замечать. Даже время.

- Это была мелкая сошка, - вздохнула Джин разочарованно. – Так, мелкий порок, мелкий человек… Мне тоже надолго не хватит. 

Йен покосился на собеседницу и подметил, что ее «ночной» облик стал спадать. Волосы вновь обрели свой безумный оттенок весенней травы, а глаза больше не так наполнены мраком. Он что-то недовольно пробурчал и расстегнул свою куртку, чуть ли не бросив ее на плечи Джин. 

Та благодарно посмотрела на него, ничего не сказав, и закуталась по плотнее.

- Тогда мы с тобой в одном и том же дерьме, - все-таки снизошел до ответа Йен. Он остановился, тяжело вздохнул. Потянулся за очередной сигаретой в кармане джинсов, но в последний миг передумал, пряча руки в карманах.

Подобная ситуация, нужно было признать, была из неприятнейших. Если ты, монстр, внезапно решил стать святым и более не марать руки в крови других, то ломка, в конечном итоге, убьет тебя. Ты будешь медленно терять рассудок от голода по чужой смерти, мучительно сходить с ума от жажды крови, ты будешь слабнуть духом, и чудовище, которое живет внутри тебя, медленно захватит бразды правления всем твоим существом. И, чем дольше оно будет управлять тобой, тем меньше шансов, что твоя личность выживет. В конечном итоге другие безнадежные придут по твою душу, чтобы не пасть в ту же бездну отчаянного безумия.