Страница 9 из 110
7
Наконец, начальство дало приказ переместить нас на зимние квартиры. Мы собрались, загрузили вещи и пешими потопали до города Кармлот, где должны были расположиться на зиму. Шли около пяти дней. Пришли в город и нас сразу же отправили в бани, потом сказали, что раскидают по теплым казармам и увольнительная. Гэл закинул мои вещи на нары, стоящие в дальнем и темном углу, и имеющие два матраса. Наши ребята расположились на соседних парных нарах. Только позже я узнала, что это казарма офицеров, а не простых солдат, которым я являлась, но эльфа никто не остановил. Все давно шутили, что эльф взял меня под свое крылышко, но когда он спокойно предлагал поработать с ним целый день, так как он работает со мной, то шутки тотчас умолкали. Все знали, что Гэлтирэль требователен, строг и неуемен в работе. В крепости Гэл после тяжелых тренировок будил меня среди ночи и вытаскивал на солому во двор. Тщательно массажировал руки, ноги и спину. Иногда мне казалось, что он знает, кто я на самом деле, но почему-то молчит. А иногда он мог предложить совсем несуразное, как сегодня. После помывки в бане предложил сходить к девочкам. Я молча собралась и ушла. Сходила в женскую баню, напарилась, выстирала белье, сняла комнату в трактире и наконец-то выспалась без лишней одежды.
В казарму явилась ранним утром. Гэл поднял голову и сердито отвернулся от меня. В недоумении уставилась на него: чего это он? Потом, не раздеваясь, легла рядом. Он не отреагировал, притворившись спящим. Целый день Гэл не замечал меня. Я же просто удивлялась его поведению, спокойно занималась, и только когда легли спать, тихо спросила его, глядя на его спину:
- Гэл, пожалуйста, удели мне минутку своего времени. – Он повернулся и зло смотрел на меня. – Ты можешь мне объяснить, что с тобой сегодня происходит? В чем я провинился перед тобой? – Эльф в свою очередь тихо спросил:
- Почему ты вчера ушел, Лис, и никого не предупредил? Я беспокоился.
- Вы собирались гулять после бани, сходить к девочкам. Я туда идти не собирался, поэтому и ушел. Отдохнул в кругу знакомых. Если бы я знал, что тебя это так обидит, то никогда бы так не сделал, - я протянула руку к Гэлу и провела ею по щеке, - прости меня, я так больше не буду делать, обещаю! – Я видела, что он оттаял, но на лице он сохранял холодное выражение. Я вздохнула и сказала, - Гэл, спокойной ночи! – отвернулась, свернулась клубочком, натянув по самые уши одеяло, задремала. Уже во сне почувствовала, как эльф подтянул меня к себе, обнял, прижимая к телу. Удобно улегшись в объятиях Гэла, я уснула и спокойно спала до утра.
Тренировки продолжались в прежнем режиме. Ко мне относились снисходительно, помогая, где нужно, даже эльфы стали подправлять и направлять. Иногда у меня возникало ощущение, будто они боятся показать себя с хорошей стороны, и отталкивание это показное. Однажды, когда ждала Шлона, попала на урок Алмона. Он обучал стрельбе из лука. Я внимательно смотрела на позу стреляющего, движения, то, как держит лук, стрелу, метится. Один из его учеников отошел. Я подошла к барьеру, около которого стоял Алмон, и, став позади его, тихо попросила:
- Можно мне попробовать, очень хочется. – Алмон, взглянув на меня сверху вниз, сделал приглашающий жест. Я взяла лук, наложила стрелу, натянула тетиву, прицелилась и выстрелила. Попала, конечно, не в яблочко, однако в мишень. Эльф сказал:
- Попробуй еще. – Я опять, уже гораздо уверенней, наложила стрелу, натянула тетиву, Алмон подправил палкой высоту рук, приподнял подбородок, шлепнул по попе («Не девочка, чего оттопыривать!») и разрешил выстрелить. Отпустила стрелу, точно в яблочко. Подошел ученик, освободила место. Поклонилась Алмону и сказала:
- Спасибо, учитель, Ваши уроки бесценны. – Он кивнул головой и опять пошел вдоль ряда, делая замечания лучникам. У меня зудели руки, так хотелось и мне обучаться этому виду боевого искусства. Но меня уже разыскивал Шлон, который сегодня выполнял роль учителя. Вздохнув, пошла за ним.
О Шлоне можно говорить часами, как о его незаурядно-смешной внешности, многочисленных боевых талантах, так и похождениях, причем до икоты смешных. Он, истинный холостяк, имел нескольких детей от разных женщин, на которых не собирался жениться, однако всегда помогал им, чем мог. Мальчишек обучал с младенчества, едва они могли держать деревянный обучающий меч, а единственную дочь боготворил, не ставя в грош ее мать. Удивительный мужчина, любящий до безумия детей и презирающий родивших их женщин. Со мной он особо не церемонился. Едва я встала на позицию, он набросился на меня. Стала отбивать, парировать удары, нападать. Он крякал от удовольствия. Эта тренировка была и ему и мне в удовольствие. Покрытые легкой испариной, мы звенели мечами на весь двор. Он объявил перерыв. Я рассказала ему, что сегодня первый раз под руководством Алмона стреляла из лука. Шлон улыбнулся и сказал:
- И все тебе надо. Зачем? Любопытство?
- Нет, я хочу покончить с мразью, которая жрет людей.
- Тогда нужно уничтожить глупых правителей и деньги.
- Согласен. Но надо защищать простой люд от нечисти. Естественно, что на трон простых людей не пустят, так хоть убивать нечисть. Хоть так.
- Глупый ты, Лис, молодой и глупый.
- Ну и пусть, зато вас всех люблю. – Шлон рассмеялся и взъерошил мои волосы.
- На девку ты, Лис, похож, смазливую.
- Ой, Шлон, я тебя умоляю, не начинай сызнова, и так все уже защипали. Будь я девкой, ты бы со мной шуры-муры не крутил, слишком страшненькая девка была бы. – Он хлопнул меня по плечу, посмеялся и стал подниматься:
- Давай, надо позаниматься еще. Тебе к Вэону идти с короткими мечами заниматься. Гэлтирэль занят и попросил его. Пошли. – Опять зазвенели мечи, опять вскрики, топот, отскоки, выпады, нападения, удары.