Страница 7 из 110
6
Перед сном я тщательно вымыла подмышки, лицо, тело, как могла. Потом в туалете сменила рубаху и постирала ее водой. Все укладывались спать. У меня пылало лицо при мысли, что я должна спать рядом с мужчиной, точнее с эльфом. Потом отругала сама себя: будто не тридцатипятилетняя тетка, а шестнадцатилетняя девица на выданье. Сняла штаны, осталась в подштанниках и рубахе. Эльф равнодушно скользнул по мне взглядом и отвернулся. Легла спиной к нему и закрыла глаза. Ребята еще гоготали, но на них стали шикать и они через некоторое время угомонились. Вскоре все спали. Проснулась рано утром, когда только стали просыпаться первые ребята. Подняла взлохмаченную голову, огляделась. Вроде все хорошо, и я спала нормально, не приставая к эльфу. Тихо поднялась, стала одеваться, Гэлтирэль открыл глаза. Я улыбнулась ему:
- Доброго утра, Гэл. Я ночью не бил тебя, не пытался задушить или залезть, куда не следует? – Эльф улыбнулся:
- Нет.
- Тогда можно рассчитывать, что этот день пройдет нормально. – Гэлтирэль хмыкнул и тоже стал одеваться. Сходила умыться и почистила зубы тем примитивом, который был у меня. Расчесала волосы, стянула их кожаным шнуром. Отправилась в числе первых завтракать. Гэл сел рядом. Я удивленно подняла на него глаза, но парень преспокойно принялся за завтрак.
Доела и отнесла тарелку с кружкой обратно. Вышла во двор, потянулась, стала немного разминаться. Голос Гэла стал для меня полной неожиданностью:
- Лис, я, конечно, понимаю, что работать в такой день не очень хочется, но надо. – Удивленно посмотрела:
- Гэл, сегодня ты мой учитель?
- Тебя не устраивает?
- Нет, что ты! Конечно, устраивает. С чего начнем?
- С повторения. – А после он меня так гонял, что занятия с Чаром и Жердью показались бутонами цветочков. Я выдохлась уже к обеду, но держалась на самолюбии. Обед почти не ела, не хотелось. Немного попила отвар и легла на полчаса – мое уставшее тело молило о пощаде. Но злой эльф не дал долго отдыхать и стал гонять меня, то и дело шлепая то по спине, то по попе деревянным мечом. Думала, что этот день не закончится никогда. Вечером из последних сил помылась, переодела рубаху, сполоснула грязную в воде, оставила на просушку. В туалете размотала грудь, тщательно вымыла все, и вытерла насухо, чтобы не было опрелостей. Сполоснула тряпку и повесила сушить, обмотала сменной тряпкой, натянула рубаху, чистое белье и пошлепала к ужину. Вяло перекусила, выпила отвар и завалилась спать. Проснулась глубокой ночью от прикосновения прохладной руки ко лбу. Тихо спросила:
- Кто это? – тихий шепот в ответ:
- Лис, я, кажется, тебя загонял. Я проснулся от твоего стона. У тебя что-то болит? – Ха, что-то! Да у меня болело все, что только можно! Я мужественно выдавила из себя:
- Гэл, не говори ерунды! Если ты меня пожалеешь, плохо подготовишь, нечисть сожрет и сапог не оставит. Ты все делал правильно. Извини, я действительно плохой сосед по койке, мешаю спать. Отдыхай, я пройдусь. - Встала с постели и вышла во двор.
Звезды холодно глядели с небес, ветер чуть слышно шевелил листвой. Я села на солому и стала смотреть на светлые небеса. Раздавшийся рядом голос, заставил меня почти что подпрыгнуть.
- Тебе мышцы надо размять. Ложись на спину.
- Гэл, ты с ума сошел? Ты представляешь, что о нас могут подумать?
- Ты завтра не можешь работать, вот о чем тебе надо думать. Ложись. – Сильными руками Гэлтирэль стал осторожно разминать мышцы ног. Я закусила губу, чтобы не кричать от боли. Слезы потоками лились из глаз, но я упорно молчала, лишь сильнее сцепив зубы. Потом также осторожно размял руки и перешел на спину, потребовав снять рубаху. Я категорически отказалась. Он фыркнул и продолжил через ткань рубахи, но наткнулся на мой самодельный корсет. Потребовал, чтобы я его сняла. Естественно, получил отказ. Он легким движением повалил меня на живот, сел на ноги, задрал рубаху и, расслабив корсет, тщательно промассажировал всю спину. Облегчение было такое, что захотелось спать. Гэл поднялся на ноги, прошел к рукомойникам. Пока он мыл руки, умывался и зачем-то мочил голову, я успела тщательно завернуться в корсет, надеть рубаху и сесть на солому.
Гэл хмуро посмотрел на меня и сказал:
- Чего сидишь, Лис? Завтра тренировки, спать долго не будешь, - и прошел в казарму. Я поднялась и последовала за ним. Когда уже улеглись, я тихо сказала:
- Гэл, спасибо тебе за все! – До меня донесся его сонный голос:
- Угу. – И я заснула.
Тренировки шли своим ходом. Были особенно тяжелы первые две недели, а потом тело привыкло и стало справляться с нагрузками. Теперь я уже неплохо отбивала и парировала. Конечно, мне было далеко до таких асов, как мои новые друзья, но была намного лучше новичков, даже уже тренирующихся здесь.
Надо мной часто смеялись, думая, что я женоподобный мужчина. Однажды позвали меня к девочкам, но я отказалась. Особо надоедливый приставал, пока у меня не лопнуло терпение. Я встала изо стола и сказала, глядя на них в упор:
- Чтобы идти к женщине, нужно твердо знать, что ты можешь ей дать, а мне давать женщине нечего, вот таким я появился на свет, но не горюю, если не преуспел в одном, преуспею в другом, - отвернулась и пошла к выходу, буркнув на ходу, - спасибо и приятного аппетита. – За столом была мертвая тишина, и за мной сразу вышел Гэл. Я села на ступени, ведущие в кухню, он сел рядом. Помолчал, потом сказал:
- Мы все приходим в этот мир такими, какими должны быть. Ты особенный и это не порок, за который должно быть стыдно, а стимул движения к новому.
- Вот и я о том же. Спасибо, Гэл. – Он обнял меня, и ненадолго после этого случая меня оставили в покое.
В один день мне Кот принес кожаные латы, затянул меня в них и вручил настоящий меч. Я покрутила его в воздухе. Он мне не понравился, а чем я сразу же заявила ему. Он переглянулся с Чаром и потащил меня в кладовые оружейника. По дороге я захватила с собой Гэла, с просьбой помочь выбрать оружие. Так что в кладовые вломились втроем.
Мы отбирали понравившиеся мечи и кидали их у двери. Я прошла в самую глубь кладовой и увидела парные кинжалы в чехлах и парные короткие мечи. Схватила их и прижала к себе. Гэл попытался объяснить, что работать одним мечом тяжело, а двумя еще тяжелее. Я согласно кивала и в конце его тирады сказала, немного обиженная:
- Гэлтирэль, если не хочешь учить меня работать с двумя мечами, так и скажи. Естественно, что большой меч важнее, и я не собираюсь бросать работать с ним, но чем больше я знаю видов оружия и могу пользоваться им, тем больше мои шансы выжить. – Кот только покачал головой и вздохнул:
- Гэл, он одержимый, не пытайся его переубедить. – Осторожно положила свои находки на стол у двери, я стала выбирать меч, в итоге, Гэл сам подобрал мне подходящий моим вкусам и интересам. Уже на выходе из кладовой он сказал Коту:
- Пока не затачивайте оружие. Пусть работает так, надо еще приемы оттачивать. – Кот согласно кивнул, захватив с собой часть моего оружия, пошел к месту работы.
С этого дня я занималась не только длинным мечом, но понемногу короткими мечами, училась метать кинжалы. Ребята смеялись моей одержимости, но искренне радовались за успехи. Задирать меня никто не смел, так как за меня стоял основной костяк этого отряда. Последующие два месяца прошли для меня как один день. Теперь я сражалась неплохо, могла постоять за себя. Уже был второй месяц их осени. Было днем тепло, как у нас в сентябре, но ночи холодные. Иногда я просыпалась от того, что крепко обнимала Гэла, ища у него тепло, или грелась, уткнувшись носом в шею. И он прижимал к себе, а на утро, перекатывал меня обратно. Я часто шепотом спрашивала, почему он такой худой, но такой горячий. Но он лишь только улыбался и отмахивался, грозя, что если не отстану, то греть больше не будет.