Страница 52 из 122
Дома Диона считали погибшим и вся страна носила по нему траур. Права же наследования престола король готовился передать супругу его сестры, то, что унёс дракон. Но это не радовало монарха, он сомневался, что избранник дочери окажется достоин доверия. Сама же принцесса интересовалась только нарядами и не была готова принять на себя бремя власти. Какова же была радость короля и королевы, когда сын вернулся к ним живой и здоровый! "
(Из учебника истории для четвертого класса элидианской средней школы).
***
Ближе к весне погода совсем испортилась. Вдобавок к морозам задули злые ветры, проникавшие в каждую щёлочку, а оттепели приносили всё больше снега, который под лучами солнца таял, а за ночь схватывался и превращался в крепкий лёд. Обязанностью принца была ежедневная чистка крыльца и лестницы: с них надо было скидывать снег и сбивать наледь. С каждым днём делать это становилось всё трудней. Поначалу хватало лопаты, но после очередной оттепели приходилось орудовать топором, иначе лёд не поддавался. Дион вслух посмеивался, что это заменяет ему воинские упражнения и не позволяет утратить форму, а в душе его росло отчаяние: чем дальше, тем больше ему казалось, что зима продлится вечно. Он ждал тепла и одновременно боялся наступления весны. Не потому, что придётся покинуть уютный и уже ставший родным домик ведьмы, а потому что Грар проснётся. Дион понимал, что занял чужое место, и осознание этого придавало его близости с ведьмой особую остроту. Любовная интрига с чужой женой всегда риск но когда ты уводишь женщину у дракона... Элидия не заговаривала о том, как Грар может воспринять эту новость, но ясно было, что не обрадуется. Разгневается скорее всего, а дракон в гневе — это катастрофа.
Одно утешало и усыпляло тревогу: то, что весна ещё не пришла и до пробуждения Грара далеко.
Тем временем весна неслышно приближалась.
Эли каждый день радовалась, что солнце встаёт раньше и садится позже, но Дион этого не ощущал, пока однажды не вышел спозаранку с лопатой и не увидел, что уже светло, хотя всего декаду назад в это время было глаз коли.
Примерно тогда же Элидия начала собираться в дорогу. Дион только глаза таращил, глядя, как растёт груда тюков, которые она вознамерилась взять с собой.
- Как мы всё это потащим? - спросил он.
- Никак, - пожала плечами Эли, - Мужики придут, тюки в деревню спустят и на санях отвезут нас на ярмарку. Ведьме многие хотят услужить. Да, ты не забыл, что до самого города будешь играть роль моей племянницы?
Она потрясла перед носом принца одеждой, подходящей для девушки, в которую собиралась его обрядить.
Это пугало Диона, пожалуй, посильнее, чем даже гнев Грара. Изображать девчонку, что может быть унизительнее для мужчины, тем более для принца? Но, по словам Эли, другого выхода не было. Он только надеялся, что никто в Нанарии об этом не узнает.
К тому времени, когда им пришла пора отправляться в путь, день действительно прибавился весьма существенно, а солнышко пригревало всё сильнее. Лёд со ступенек уже можно было не счищать, он сам таял, а дерево успевало высохнуть прежде, чем снова обледенеть. Примерно за декаду до того дня, как они собирались уезжать, крестьяне прочистили дорожку до ведьминого дома и к Эли потянулась цепочка страждущих. Большинство шли за зельями, но дважды Элидии пришлось спуститься в деревню: корова не могла растелиться, а баба разродиться.
Когда Дион посочувствовал ей, ведьма только рукой махнула.
- Летом меня почитай каждый день дёргают. Роды — это самое милое дело. Святое, можно сказать. Хуже, когда люди конечности ломают или в драке кто-нибудь вытаскивает нож, а такое тут регулярно случается: горы, да и народ у нас суровый. Ну да в этом году отдохну. Тебя до твоей Нанарии провожать — это я в лучшем случае до следующей весны не вернусь. Поэтому, кстати, все свои запасы зелий выгребла: продам на ярмарке, будут деньги на дорогу.
Дион робко спросил:
- А Грар тебе ничего не дал? Ну, золота…
- Дал, - недовольно скривилась Эли, - Как всегда пожадничал. У дракона золото выманить — это я не знаю кем надо быть. В общем, на дорогу туда может впритык и хватит, но я же ещё вернуться собираюсь. Да и негоже принцу хлебом с водой питаться и под кустом ночевать. Нам придётся купить лошадей и оружие… Ты же умеешь держать в руках меч?
Дион поспешил заверить ведьму, что и меч, и кинжал, и лук со стрелами ему не в новинку. Эли успокоенно покивала:
- Ну вот и славно. На ярмарку ты приедешь девушкой, а уедешь молодым знатным господином. Нравится такой план?
Возражать принц и не подумал. Чем скорее он избавится от личины лже-Дианы, тем лучше.
В нужный день всё случилось так, как планировала Эли. Пришли три здоровых мужика, забрали все приготовленные ведьмой тюки и унесли их вниз по тропинке. Элидия и уже наряженный девицей принц поспешили за ними. Дион тихонько шипел, когда наступал на подол длинной юбки или она цеплялась за кусты и камни. Но даже если местные барышни позволяли себе ходить в горы, надев штаны, то на ярмарку в таком виде ехать было совершенно невозможно. Приходилось терпеть.
Утешало то, что под трехъярусными оборками, украшенными широкой расшитой каймой, прятались удобные кожаные штаны, заправленные в модные по здешним местам сапоги с ушками. Стоило содрать с себя ненавистную тряпку и сбросить личину, как Дион превратился бы в того, кем и являлся: красивого молодого парня.
Накануне Эли долго колдовала над подвеской, сделанной из кожи и вшитых в неё разноцветных речных камешков. Перед выходом повесила её принцу на шею и сообщила:
- Твою личину я привязала к этой штучке. Спрячь под рубашку и ни за что не снимай, пока не скомандую. Пока она на тебе, все буду видеть перед собой девушку. Прости, но без юбки не обойдёшься: основные изменения касаются тела, на куртку я навела только лёгкий морок, чтобы крой и отделка казались женскими.