Страница 42 из 52
По телевизору показывали футбол. Тоня наблюдала, как игроки гоняют мяч, дерутся, зарабатывают карточки и ругаются с арбитром. За деньги. Странно, но в этот раз женщину почти не задевало то обстоятельство, что трудится она больше, но получает несоизмеримо меньше. А ведь еще вчера финансовые вопросы в списке ее приоритетов стояли на втором месте, сразу после сына. Теперь же передвинулись на две ступеньки ниже. Вакантные заняли еще нарожденное дитя и Роберт.
Тоня отчаялась. Совсем. Неделя поисков закончилась ничем. Родители Ласточкина отказались дать телефон без разрешения сына. Почти свекровь сообщила, что тот давно не звонил, но голос при этом звучал нетвердо. Тоня сделала вид, что поверила, и даже поблагодарила женщину. Не хотела ссориться с матерью Роберта. Да и силы пора поберечь. Она нужна своим детям.
Счастье, что у собственной матери пока не закончился отпуск. Луговая попросила, чтобы та не отдавала Валика его отцу. Во всяком случае, до тех пор, пока они с Робертом не выяснят отношения, не решат, как собираются жить дальше – вместе, порознь.
То, что и раньше они с Ласточкиным существовали скорее порознь, чем вместе, угнетало неимоверно. Столько лет знакомы, а Тоня до последнего времени ни разу не озвучила единственному близкому мужчине свои требования. Лишь потакала прихотям. Неудивительно, что тот привык к такому положению вещей. Многих устроили бы подобные взаимоотношения. Возможно, Роберт и не догадывался, что Тоня недовольна. Что чувствует себя ущербной.
Завязывая отношения с Марковичем, женщина надеялась на изменения к лучшему. Что ее личностная планка поднимется выше, появится уважение к самой себе. Однако теперь, когда Ласточкин ушел, хлопнув дверью, Тоня поняла, что любит его, несмотря ни на что. И обманула зря. Нужно было сказать правду об их общем ребенке.
Когда вратарь в зеленой форме пропустил очередной гол, Тоня переключила на другой канал. На экране возникла парочка, слившаяся в объятии – до очередной ссоры. Если судить по анонсу внизу экрана, показали лишь половину сериала. Значит, взлеты и падения у героев еще впереди.
Раньше Тоня частенько вместе с коллегами подшучивала над очередной «Санта-Барбарой», но на собственном опыте убедилась, что жизнь порой подбрасывает гораздо более заковыристые сюжеты.
Тоня вздохнула и переключила телевизор на мультфильмы. Глядя на ослика – друга Винни-Пуха, женщина вдруг заплакала. Беззвучно. Слезы просто текли и текли.
«Даже порыдать не для кого!»
Тоня вытерла ладонью соленые дорожки и поплелась в кухню за молоком. Ужинать не хотелось, но она должна думать не только о себе.
Звонок в дверь застал ее в прихожей. В первый момент Тоня решила, что ей показалось, настолько неуверенно и коротко тот прозвучал. Женщина замерла на месте, повернув голову к двери.
Через какое-то время звонок повторился. Луговая бросилась открывать. Не посмотрев в глазок, распахнула дверь.
Ласточкин стоял, опершись руками о дверной косяк. Хмурый такой, насупленный. Входить не торопился. Осмотрел Тоню с головы до тапочек и поинтересовался:
– Не помешал?
Неужели подумал, что она не одна? Дурень! И она дура, потому что обрадовалась ему. Неизвестно ведь, с какими новостями явился.
– Ключ потерял?
– Нет. Просто подумал, что ты… Мы, вроде как, поссорились. То есть, разошлись. Препятствий больше нет для… кого-то другого. Я не прав?
– Заходи. Мне нельзя на сквозняке стоять.
Сердце громыхало от волнения, но Тоня заставила себя повернуться к Ласточкину спиной и уйти в комнату.
«Кого-то другого». Дурень и есть. Но он – ее личный дурень.
Тоня не стала прихорашиваться, как делала это обычно. В чем была, подогнув ноги, устроилась на диване. Благо, живот еще позволял.
Женщина коснулась его рукой и заметила, как Роберт проследил за этим движением.
– Я сяду?
Это Ласточкин спросил, или ей послышалось?
– Что?
– Ну, если нельзя, то постою. Нам нужно кое-что обсудить. В спальне никого нет?
За кого он ее принимает?!
– Я с работы, уставшая и беременная. Мне не до… этого.
– Ответь, пожалуйста. Не хочу выяснять отношения при свидетелях.
– Я бы не впустила тебя, если бы… – Что-то не туда разговор повернулся. Она планировала вернуть Ласточкина, а не оттолкнуть. – Нет там никого. – Роберт кивнул. А Тоня решилась: – И не было никогда. Ласточкин, ты – единственный мужчина в моей жизни. – На угрюмом лице промелькнула такая довольная улыбка, что женщина не выдержала и добавила из вредности: – Но я пыталась найти альтернативу. И мне почти удалось.
Роберт взъерошил длинные волосы.
– Почти?
– Да. – «Прекращай дразнить человека, недолго и доиграться». – Ты хотел поговорить.
Ласточкин заметно повеселел и тотчас устроился в кресле. Взял пульт.