Страница 18 из 52
* * *
Прежде чем ответить, Паша вперил взгляд в Литу, делая вид, что пытается вспомнить. Сказал почти безразлично:
– Впервые вижу. Может быть, рано или поздно… Такое лицо невозможно забыть.
Пока говорил, не сомневался, что все это – правда. Ведь на работе Лита ни разу не показалась ему, не посмотрела в глаза. Почему? Теперь же заявилась сюда с бабушкой и, обтянувшись невесомым шелком, демонстрирует необычайно аппетитную фигуру. И снова таки интересно – зачем?
С некоторых пор Марк ненавидел женские тайны, все эти игры – «стой там» или «следуй за мной», поэтому судил о поведении Литы по проверенным временем критериям.
Да, руки у нее – волшебные. Девушка здорово ему помогла. И он обязательно поблагодарит ее – позже, не при всех. Однако то, что Лита участвует в заговоре двух обаятельных, весьма им уважаемых, но вездесущих бабушек, или сама, что еще хуже, спровоцировала совместные с ним посиделки, Павлу не нравилось. Он чувствовал себя гусем, которого хозяйка наметила употребить на Рождество. А Марк такое не любил.
– Как ты красиво сказал! – бабушка всплеснула руками, словно он выдал сонет, не менее. Павел едва не закатил глаза. – Личико, словно у куколки. Ее глаза в первый момент выглядят и не серыми вовсе. Есть в них что-то от мха и озерной глади. Опалы, не иначе.
Внутренне усмехнувшись восхвалениям учительницы музыки в отставке, Павел снова посмотрел на Литу. Ее щеки приобрели багрянцевый оттенок, а пальцы теребили салфетку. Чашку девушка так и не донесла до рта. Поставила на блюдце. Наверное, опасалась выплеснуть содержимое на шикарное платье. Кто бы мог подумать, что массажистка с острым язычком умеет так смущаться. Или это – только игра?
Но эти глаза и рот… Хотя бы на них он мог смотреть безнаказанно и в рамках приличий.
«Какие соблазнительные губы!»
Марка снова посетило то странное ощущение, которое он испытал, стоило гостям появиться на пороге квартиры. Навязчивое чувство, что Павел видел этот образ раньше, не проходило.
«Невозможно».
Фигуру он разглядел и запомнил, что скрывать. Но личико свое «Гюльчатай» ни разу ему не продемонстрировала.
«А если бы показала? Что изменилось бы лично для тебя?»
Марк и сам не понимал, что его гложет, прямо грызет изнутри, мешая наслаждаться спокойной компанией. Прежде он никогда не реагировал подобным образом на гостей, точнее, особ женского пола, которых его бабушка приглашала на чай. Даже развлекался за их счет. Понимал, что это – не слишком интеллигентно и не по-джентльменски, но пока все оставалось в его мыслях, никто особенно не страдал.
Только бабушка каждый раз расстраивалась. Жаловалась, что Паша лишает ее возможности понянчить правнуков. Валерия Алексеевна не знала о его проблеме, а Марк не торопился о таком объявлять. Ничего, после того, как он женится на Тоне, у бабушки прибавится множество забот. Она тотчас засадит ребенка за рояль. Ненавязчиво, между прочим, но настойчиво примется наставлять мальчика на путь истинный, как когда-то собственного внука.
– Спасибо за комплимент, – пробормотала Лита, и Марк снова уставился на ее рот. «Накрашен, или это естественный цвет – сочный такой?» Сообразив, какое направление приобрели его мысли, Марк отхлебнул кофе и сосредоточился на разговоре. – Но ничего такого в помине нет. Глаза самые обыкновенные. Серые. – Павел заметил, как Раиса Платоновна ткнула внучку локтем. Точно, заговор. – Но метафоры удачные.
Надо же – «метафоры»! А ведь в ней, Лите, все гармонично. Кроме цвета волос. Неестественный какой-то. Ей бы больше подошел каштановый, как у…
Павел не успел додумать мысль, поскольку в комнату вихрем ворвался его двоюродный брат.
– А вот и я! Не ждали? Всем привет!
Чуть повыше Марка и худощавый, в отца, Евгений Крутов, двадцати семи лет от роду, бросил рюкзак в угол комнаты и с протянутыми руками направился прямо к столу. Темные волосы, обычно собранные в хвост, разметались по плечам, а на загорелом лице сверкала широкая улыбка.
Валерия Алексеевна прямо расцвела от радости. А вот Лита странно сникла, даже съежилась. И лицо побледнело.
«Знакома с братом, и не рада встрече? Странно».
– Женечка приехал!
– Прилетел! Паш, подвинься, – Марк слегка откинулся в кресле, чтобы бабушке было удобнее обниматься с внуком. Женя обошел кресло брата и устроился рядом с Валерией Алексеевной, расцеловал ее в обе щеки. Оглядел присутствующих и неожиданно воскликнул: – Да тут еще есть, кого целовать! Паула, какими судьбами?
Женя потянулся к гостье и запечатлел на пламенеющих щеках громкие поцелуи, затем познакомился с ее бабушкой, и опять поцеловал Литу, обнял и даже втиснулся между ней и бабушкой, а Павел в это время пытался прийти в себя.
«Паула. Вот, значит, как. Мог и сам догадаться».