Страница 78 из 306
Грамота с серебристыми буквами «Лучшему хирургу частной клиники имени Энрике Г.» взирала на него со стены с молчаливым равнодушием. Заф поджал губы, вновь пытаясь выровнять табличку.
Сидящий на диване Итаним зашелестел оберткой от шоколадного батончика. До ужина было еще три часа.
– Теперь ровно, - выдал Рис, тоже рассматривая висящую на стене рамку.
– Это идиотизм, - не выдержал Заф. – И напоминание моего самого страшного прокола.
– Почему?
Хирург вздохнул тоскливо.
– Потому что за все время моей работы в этой клинике у меня никто не умер, - хмуро поделился Заф. – А у врачей, даже самых лучших, бывают умершие во время операций. Сердце слабое, повреждения сильные, привезли поздно, шансы выжить стремились к нулю… Причин масса. А у меня все пациенты живы.
– Потому что ты лае? – уточнил Рис наивно.
– Потому что я дурак – убито признался Заф. – А так не должно было быть.
Рис вытащил из коробки еще один батончик. Задумчиво повертел в руках и положил обратно. До ужина было уже два часа пятьдесят восемь минут.
– Ты делился с пострадавшими своей кровью?
– Нет конечно! – возмутился хирург, и сразу же смутился. – Я им просто пел. И пару раз... Ладно, не только пел. И не пару раз. И вообще – у меня была веская причина, я не мог поступить иначе.
А должен был, - мысленно добавил лае. Должен был. Хирург, у которого на столе не умер ни один пациент, довольно подозрительный. В самом деле, медицина иногда бывает бессильна, как и золотые руки врачей. Но Заф, видя, что человек на операционном столе начинает умирать, не мог этого допустить.
А теперь напоминание об этой глупой ошибке висело на стене в гостиной. Как немой укор.
И как напоминание о том новогоднем дне.
Единственное, что было хорошим – при вручении этой грамоты Зафу подарили корзину с фруктами и шоколадом. Фрукты теперь лежали в вазе на кухне, а большую часть сладостей уже распотрошил и умял Рис.
– Законами лае запрещено петь посторонним? – дотошно уточнил гибрид.
Хирург сложил руки на груди и уселся на диван, буравя табличку хмурым взглядом.
– Не запрещено. Просто я на задании, и не должен привлекать к себе лишнее внимание. А за эти месяцы у меня не было ни одного умершего. Я думал, что обойдется. Что никто не заметит. Не обошлось.
– За такое могут наказать? – встрепенувшись, спросил Итаним, перестав рассматривать грамоту. Зафу она не сильно нравилось, значит, и Рису тоже.
Хирург отрицательно покачал головой.
– Нет. Ну, может быть Илья выговор сделает. Я ничего серьезного не нарушил. По крайней мере, я на это надеюсь.
Только в один день дал свою кровь всем пациентам в клинике, и усыпил медсестер и других врачей – чтобы они не мешались и ничего не заподозрили.
Хорошо еще, что во время пения вся человеческая техника немного сбоит, и записи с камер в больнице повредились. Никто не умер, и необходимости проверять записи тоже не было.
Но если бы Заф этого не сделал, то Рис замерз бы на крыльце перед домом. Так что жертва была оправданной.
– А какие наказания предусмотрены?
– Дай подумать... Выговор, дополнительные дежурства, уборка дальних домов... – Принялся перечислять хирург.
– Существует ли смертная казнь? – Насупившись, уточнил Рис, рассматривая лицо Зафа.
Крылатый улыбнулся, и положил ладонь гибриду на разноцветную макушку, успокаивая его.
– У нас нет смертной казни для лае.
– А для не лае есть?
Хирург покопался в памяти, выуживая перечень всех законов и правил собственного мира.
– Есть, - наконец признался он. – Но в последние лет пятьсот смертная казнь в моем мире не применялась.
– Почему?
– Потому что кроме лае, лиров и лилимов у нас нет больше никаких других рас. Арх один есть, и пара златокрылых еще, но их убивать нельзя и не надо, - Заф покосился на батончик в руках Риса. – Может, сначала дождешься ужина, а уж потом возьмёшься за сладкое?
Итаним сосредоточенно посмотрел на шоколадку, потом перевел взгляд на гору оберток. Подумав, неуверенно вернул батончик в корзину.
– Я жду ужин уже три минуты и сорок две секунды, - доложил Рис довольно.
***
В темноте Рис открыл глаза. Некоторое время, не мигая, пялился в потолок.
Потом отбросил одеяло и сел, свесив ноги с дивана.
«Местное время 2.14 ночи, 24 января 2432 года»
«Уровень опасности – минимальный»
Встав, гибрид бесшумно побродил по комнате. Зайдя на кухню, напился сока из холодильника. Снова вернулся к себе на диван. Сел. Тот заскрипел.
Склонив голову к плечу, Рис потрогал пружины под обивкой, прислушиваясь к протестующему скрежету.
Диван ему нравился. Это было место гибрида, ночью безраздельно принадлежащее лишь ему. Пару раз Рис засыпал и на кровати, пытаясь сравнить ощущения. Наверное, он бы перебрался на нее, но Зафу на диване, даже разложенном, было неудобно. Все же крылатый был очень высоким и широким, и ему приходилось поджимать ноги.
Конечно, днем Заф мог сесть на диван. Это делали даже его немногочисленные гости. Соня, или Егорович. Или Маничка.
Визит Манички со своей куклой – подходящим для соревнований органиком Unit’ом принес некоторые разрушения. Толстый человек так плюхнулся на диван, что пружины немного погнулись, и теперь тихо скрипели в некоторых местах. А еще Маничка сильно намусорил, и Итаним весь следующий день доставал из всех щелей по квартире шелуху от семечек и какие-то металлические проводки. А потом еще Рис на полу под диваном нашел несколько кусочков пластика. Они напоминали изломанную микросхему – вероятно, человек держал ее в заднем кармане штанов и когда садился, то раздавил ее своим весом.