Страница 50 из 306
Малкольм всегда насмехался и утверждал, что Заафир такой добренький и наивный в своего киррэна. Дарелин тоже пытался всем помочь, раз за разом забывая о том, что с ним сотворили те же люди.
Гибрид, живущий у него в квартире, не был опасной химерой. И уж тем более не имел никакого отношения к тем тварям, которые когда-то оказались у них дома.
Даже наоборот – получалось, что он дважды спас Зафа. И пусть действовал Итаним так благодаря программам, это ничего не меняло.
Лае не мог просто сделать вид, что так и надо. Но чем можно отблагодарить робота?
Задумавшись, Заф снова потянулся рукой к шнурку на шее, вцепившись в узелок. Может, если он предоставит все полученные данные, то гибриду позволят попасть в Отдел? Итаним ведь мирный, наверняка принесет пользу. Никто там не захочет его утилизировать только из-за того, что тот не является «подходящей моделью для соревнований» или «надежным охранником».
Лае хмыкнул и разжал пальцы, посмотрев на отпечатавшийся след от шнурка. Уж самому себе можно было признаться, что гибрида ему жалко. Создание, которое сотворили люди, казалось Заафиру очень одиноким и несчастным. Робот, подстраивающийся под своего владельца во всем, всегда готовый прийти на помощь и умереть за хозяина, но не наделенный разумом.
Игрушка, которой дали человеческий облик, но не вложили душу.
Искусственный Интеллект был приятным в общении, и Заф порой забывал, что тот – всего лишь тщательно подобранные строки кода и набор программ.
Людей на той же Меге огромное количество, но обратил внимания на сломанную куклу лишь Чайка. Неужели им настолько все равно, что тот, кого создали им на защиту, мог быть уничтожен?
Заф много читал про человеческую психологию, но все равно не мог этого понять. В сознании людей роботы, даже на органике, были лишь машинами – как планшеты или личный транспорт. Их покупали, меняли, перепродавали из-за каких-то мелких царапин на покрытии, подбирали к модной в этом сезоне одежде и аксессуарам, а старых выбрасывали или дарили кому-то.
Соня однажды рассказала, что ее сотрудники нашли в одном из грузовых контейнеров на соседней планете сорок выкинутых кукол. Почти все из них были синтетиками, и после подзарядки вновь заработали, но двое оказались именно гибридами на органике.
Компания IMT забирала побитых роботов, но некоторым было просто лень звонить по короткому номеру, и они отправляли кукол на свалку.
Нет, Заф никогда так не поступит. Он снова попробует уговорить начальника. Передаст собранные данные, попросит Вольфа. Тому наверняка будет интересен новый вид химеры.
В самом крайнем случае попросит Соню, чтобы та взяла Итанима себе, когда время Зафа закончится. В ней хирург был уверен – девушка не станет плохо относиться к гибриду, особенно если ее об том попросить.
А зерно... Может быть, если Заф признается в том, что сделал гибриду несколько переливаний крови, то Илья не станет сильно ругаться?
Из спальни донесся шум. То ли стон, то ли хриплый выдох – хирург не смог разобрать, выронив печеньице и вскочив на ноги. То перевернулось в воздухе и шлепнулось намазанной стороной на стол.
Распахнув дверь, Заф ворвался в комнату.
Гибрид, отбросив одеяло, пустым взглядом таращился в потолок. Пальцами он вцепился в ворот пижамы, то ли пытаясь содрать ее, то ли задушить себя. Лицо его, всегда спокойное, исказилось. Щеки и лоб были болезненно красные.
Подскочив к кровати, лае прикоснулся ладонью ко лбу Итанима. Тот был горячим настолько, что даже воздух рядом нагревался.
– Тихо, тихо, все хорошо... – Мягко произнес Заф, судорожно пытаясь понять, что произошло.
Гибрид слепо зашарил взглядом по его лицу. Глаза у него казались совсем прозрачными. Разжав пальцы, Итаним судорожно вцепился ладонью в рукав его рубашки, не позволяя хирургу убрать ее ото лба, и на выдохе снова тихо застонал.
Это не было похоже на жар. Вообще ни на что из человеческих болезней не походило.
Заф неловко присел, протянул вторую руку, успокаивающее положив ее гибриду на макушку. Скосил взгляд вниз, и замер.
Там, где Итаним оттягивал ворот пижамы, пробивался желтоватый свет. Полз к рукам, светящейся паутиной расползался под кожей, перебирался на шею и лицо.
Лае похолодел.
Воздух задрожал от жара, а ткань пижамы, пропитавшаяся потом, потемнела. Воротник начал обугливаться.
Зерно, разрушив защитную оболочку, прорастало. Медленно, мучительно, расплескивая энергию и мощь. Неправильно.
Невовремя.
Не в крылатом.
В роботе.
В химере.
Свечение перекинулось на руки гибрида, прожгло тонкую ткань рубашки, опалило жаром Зафа.
Если лае, носящий на себе «последний шанс» погибал, зерно прорастало в нем в миг смерти, изменяя крылатого и даруя пусть другую, но жизнь.
Заф знал единственный зарегистрированный случай успешной передачи зерна в человеческие руки. Эрелим рассказывал, что в не предназначенном для него теле крошечная искра замерзнет и погибнет, а если носитель умрет раньше – разорвется. И воронка от взрыва будет больше десяти километров в диаметре.
Лае боялся, что зерно, по ошибке попавшее в тело гибрида, замерзнет.
Но то, разрушив оболочку, медленно прорастало.
Мучительно медленно.
С каждым мигом теряя силу.
Заф слышал боль так, словно жар бежал под кожей у него самого. И понимал, еще не осознавая до конца собственное понимание – зерну уже не хватает энергии для завершения роста. Слишком много прошло сквозь тело гибрида силы, очень много расплескалось. В крылатом зерно прорастет за считанные секунды...