Страница 49 из 94
-Так, - мстительно зашуршал бумагами, извлеченными из сейфа, налоговый полицейский.
Виктор смотрел на его манипуляции, думая о полуночной встрече на крыше гостиницы с женщиной, сидящей в дальней углу кабинета. Вспомнила она его? Вряд ли. При таком муже на посторонних мужчин внимания не обращают.
-Вот! Что можете сказать о своем знакомстве с майором налоговой полиции Валентином Андреевичем Сидоровым?
-Ничего. Я с ним не знаком.
-А у нас несколько иные данные!
Безруков пожал плечами, заявил, что рад за полицию, которая знает больше, чем он. Капитан строго одернул шутника:
-Не надо дерзить! Не в вашем положении так остроумничать!
-Почему нет? Мне здесь нравится, как вы загадочно намекаете на страшную тайну и требуете, чтоб я ее угадал!
-Не надо угадывать, скажите честно...
-Что сказать? О чем сказать? Хоть намекните, какого хрена меня вызвали? Поделитесь своими данными и я отвечу, а Эркюля Пуаро изображать не надо, не дотягиваете. Да и на мисс Марпл не похожи...
-А я говорю, не дерзите! У нас тут много таких было, так что не надо! Вы всё прекрасно понимаете по факту отношений с майором Сидоровым, - капитан был тупо настойчив, к тому же их слушала его (красивая!) жена, и Виктор решил похулиганить:
-Я могу быть уверенным, что сказанное не выйдет за пределы этого кабинета?
-Да! Тут, главное, правду. Говорите.
Озорство еще можно было остановить, но Безруков настолько поразился совпадению вымысла с реальностью, что восторженная мысль смела все наставления Ландо:
-"Надо же! Немудреная схема розыгрыша, вычитанная в детстве из повести Квина, работала! Вот это да, никогда бы не подумал, что такое случиться наяву!"
Виктор подался вперед, сделав таинственное лицо. Заинтригованный капитан подвинулся навстречу и даже повернулся ухом, куда Безруков и шепнул:
-Правда - величайшая драгоценность, нужно ее экономить!
-Что вы сказали?
-Не я, Марк Твен.
Издевка дошла до капитана, который вскочил и начал наливаться краснотой, дозревать, словно синьор Помидор:
-Да вы что себе позволяете...
Виктор подумал - капитан хочет его ударить, так резко тот шагнул в обход стола, и тоже встал, чтобы выставить блок. Но Ермаков печатным шагом вышел из кабинета. По развитию событий следовало ждать грохота двери, ан нет! Дверь прикрылась аккуратно. Зато резко прозвучал знакомый голос:
-Вы почему так по-хамски себя ведете?
Мгновенный страх разоблачения пробил Виктора (а вдруг она поняла, что является причиной издёвки?), и попытка выкрутиться не удалась:
-Капитан вел себя, как дешевый детектив. Я хотел получить ответ на свой вопрос...
Голос заледенел:
-Нет, вы сознательно унизили человека! Человек на работе, а вы устраивате розыгрыш! Мните себя умным, а сами на уровне мачо из сериала, этакий Хулио Волосатос. Видели б себя со стороны, бизнесмен! Джинсы, серые носки, черные лаковые туфли, оранжевая рубашка и зеленый пиджак! Хорошо, что не малиновый, а то бы совсем попугай ара!
-Какое отношение имеет моя одежда...
-Прямое! Эта не одежда, это - бред, что точно отражает вкус, интеллект и уважение к окружающим. Самопредъявление вровень с помойной шушерой, зато амбиций немеряно! Научитесь соответствовать своим претензиям на ум, а потом шутите! - И она вышла из кабинета.
В этот раз дверь хлопнула, аж бумаги со стола вспорхнули, спланировали на пол. Виктор поднял листки: - "...майор Сидоров получил через племянницу от В. Безрукова две тысячи долларов за содействие в сокрытии налогов...".
Вот это да! Впервые в жизни Виктор держал в руках донос, фигурантом которого и являлся. Стукачи были всегда, даже в школе, но такого он себе не представлял. Стало понятно, чего добивался Ермаков, но унижение внезапно оболганного человека вызвало волну гнева и желание найти негодяя, накропавшего донос.
Позыв к действию заставил вскочить и кинуться к двери, чтобы потребовать от капитана имени доносчика. Затем пришло понимание нелепости такого требования (кто тебе это скажет?), и Виктор вернулся к столу, быстро пролистал папку. Тут были секретные документы (со штампом!), два похожих доноса и кадровая справка майора. В графе родственники записана Нинка, племянница. Это у нее Виктор купил бывшую молочную или квасную цистерну-полуприцеп, бесполезно торчавшую на её садовом участке, как ёмкость для воды. А получился резервный топливный бак, для колонны в Туву или в иную глухомань.
-"Ой, дурак,"- запоздало подумал Виктор, осознав глупость содеянного. Предупреждал его Ландо? Предупреждал! А он из пустого самолюбия жестоко обидел капитана. Много ли чести потешаться над недалеким человеком, который умнее от этого не станет? Ему так не понравился капитан, потому, что очень понравилась жена капитана, а что в результате? Хотя почти ничего из её обвинительной речи он не понял, ощущение осталось обидное. Как она сказала - "самопредъявление"?
-"Надо узнать, с чем это едят, самец хренов," - обругал он себя, и тут дверь отворилась.
-
Глава восьмая
Ирина.
Ирина была вне себя. Так сорваться! Она досадовала на Степана, выглядевшего полным дураком перед этим ехидным парнем. Она сердилась на себя, и это было совсем скверно. Тот тип не так уж и неправ, ведь и ее начинала раздражать игра Степы-недотепы в умудренного следователя. Сказал бы, что есть донос на майора и допросил бы, как нормальный человек. Нет же, начал выделываться, вот и получил по заслугам!
Но промолчать и позволить безнаказано унижать мужа? Нет! Она никогда и никому не давала Степана в обиду, хотя тот часто подставлялся, вылезая со своими нелепыми суждениями. Ирина запрещала ему раскрывать рот в компаниях, при незнакомых людях. В своем, привычном со школы, кругу, на Степины перлы не обращали внимания - мели Емеля, твоя неделя! Да и уровень друзей был примерно такой же. Но порой Ирине приходилось бывать в среде научной и артистической элиты, где капитан Ермаков мог опозориться с первого слова своих убогих сентенций.