Страница 100 из 124
С лестницы разносились множественные шаги. К нему собирались уже более солидные количества противника и лучше их принять на лестнице. Оставалось надеяться, что они одумаются раньше — чем Марк переломает им все кости.
XXXIX
В палате раздался звонок. Было утро и время клонилось к обеду. Солнце уже давно взошло, но окна были плотно зашторены и не пропускали света. Капитан сидел на своей койке и смотрел в темноту выключенного телевизора. После вчерашнего — он не сильно верил своим глазам. Чаусс пережил сотни смертельных и невыполнимых операций, не получив, ни одного тяжелого ранения. А тут, в уличной драке — ему разбили нос, руки и сломали три ребра. Неслыханно!
Телефонная трубка продолжала настойчиво звенеть. Чаусс посмотрел на свои руки, под бинтами, находились сбитые костяшки. Красные пятна крови, проступали сквозь аккуратно наложенную повязку. Благо руки слушались полностью, но бинты немного мешали. Рядом, на тумбочке, лежал пояс со снаряжением. Чаусс переложил его на койку и вытянул оттуда нож. Дрожащими руками — он перерезал повязки на кистях. Чаусс отодрал накладки с костяшек и крепко сжал кулаки.
– Вот так получше... – сказал он в пустоту.
Звонок оборвался, а корка на кулаке треснула и пустила немного крови. Мелочь. Он собрал кровь остатками бинта. Его даже не смогли заставить снять штаны и обувь. Чаусс сидел с голым, забинтованным торсом и рассматривал свои сбитые руки. У него была сверх развитая мускулатура, для своих-то не юных лет. Даже плотные повязки на пояснице — не могли скрыть все шесть кубиков пресса.
Чаусс вспоминал — в тот момент, когда на него набросился Марк, он даже не боялся, он скорее, недоумевал? Как так, всё может оборваться, всего за одно мгновение? В одно мгновение — Чаусс пинает его по земле как окурок. А уже в следующее, этот окурок крошит скамейки, боевых роботов и машины — в попытке прикончить тебя.
Дышать было тяжело, проклятая шина на носу, не давала нормально вдохнуть. Но к этому было не привыкать. У него с детских лет, нос был десятки раз перебит и переломан, сейчас это лишь навевало далекие воспоминания. На нём лежала ответственность, за командование всем отделением — которое отвечало за поимку Племени и их оперативников. Но сейчас, всё стояло в автономном режиме, а он провалился в первой же стычке. Причём с таким громким треском!
Его одолевала злоба и недопонимание. Как такое могло произойти? Что вообще произошло?! Это несказанно выводило из себя! Такого подготовленного человека как он, которому всё таки не доводилось сталкивать с подобным раньше. Чаусс брал штурмом города. Выбивал дух, у самых опасных военных группировок на планете! Даже подбирался к стенам Вавилона! А неудача, была всегда так близко! Какой-то поварёнок, отделал его как самую облезлую боксёрскую грушу!
Дзюттэ стояло рядом. Он не притрагивался к нему, с тех самых пор как его доставили сюда. Чаусс беспокоился, что если возьмёт его — то ощущения будут совсем другими. Он боялся что всё категорически изменилось или всё что он знал — вновь никогда не будет прежним. Но одолев в себе эту неловкость, он сомкнул ладонь на рукоятке. Она лежала как родная. Покрытие из кожи акулы — плотно прилегало к руке. Чаусс оторвал его от земли и поднял над собой. Вес был тот-же, что и всегда — ничего необычного. Он водил им по воздуху перед собой, а тот в свою очередь, с плавным свистом его рассекал.
Чаусс владел всеми видами холодного и огнестрельного оружия, но эта трость — была его любимицей. Ещё совсем юным разведчиком, лет в двадцать пять — Чаусс проводил операцию по контролю контрабанды, в одном отдалённом восточном порту. Местные отряды полиции, ходили с подобными дубинками. Только у них они были значительно меньше и скромнее внешне. Но Чауссу понравилась эта концепция и как младший офицер военной разведки — он имел некоторые привилегии. Чаусс мог пользоваться чем ему заблагорассудиться, особенно если это оправдывалось его эффективностью. С его навыками — дзюттэ обретало все необходимые свойства: нападения, защита, опора и страховка при непроходимой местности. Такой можно было и убить, и прикрыться от удара — не заботясь о том, что она затупиться, заклинит или сломается в бою. Никто не принимал это за серьёзное оружие, но когда дзюттэ начинало ломать чужие кости — оно мгновенно повергало противника в ужас! И при всех этих функциях, она не теряла свой пользы со временем, плотно лежала в руке и вечно служила ему верой и правдой.
Получается — это он, подвёл её в этом бою? Больше двадцати лет, Чаусс свергал режимы, завоевывал авторитет и зарабатывал себе имя — используя лишь этот инструмент. Такие пытались практиковать и другие военные, однако никто не понимал принципов этого жёсткого оружия. Чаусса боялись, его уважали, именно это и стало причиной того — почему он руководил той операцией по захвату объекта, связанного с Племенем. И видимо его гордыня, за столько времени, наконец сыграла с ним злую шутку.
Снова зазвонил телефон, лишнее внимание к нему, сейчас конкретно раздражало. Чаусс взмахнул двухкилограммовым жезлом из титана со сталью и рассадил пополам телефон с тумбочкой, на которой тот стоял. Беда.
– Что мы будем делать дальше? – обратился он к своему оружию, взяв его в обе руки. – Неужели так всё и закончиться? Я не смогу простить себя — если не поймаю этого уродца!
И ответом ему — была тишина. Но на большее он и не рассчитывал. Чаусс, всегда опирался, на жесткую справедливость. Малейшее нарушения порядка, или угроза миру — должна караться властью! Силой в его руках — которой пользовалась власть! А тут не получилось, значит ли это, что система не так надежна и могущественна? Если её порой не получается защитить, эту власть?