Между нами война

Она вошла внутрь – привычно прибыв раньше всех. Она всегда из свободной лиги приходила первой. Старый сторож спал. Он не требовался здесь, в части – это был просто выживший из ума старик, которому сердобольные военные подкидывали дешевого вина. Говорят, он сам когда-то воевал, даже был героем. Старик все еще считал себя частью армии. Поэтому-то его и не выгнали. Приставили для него сторожку. Сидит выпивоха в ней днем и ночью, полагая, что все еще охраняет объект. Печально и противозаконно…

Вчерашние часовые еще дежурили. Кивнув им с достоинством и выдержкой, Эрис направилась в уделенное специально для нее маленькое тёмное помещение каструма – так они с ребятами в шутку называли часть, на древнеримский лад.

Войдя, она скинула свою плащевку. Аккуратно повесив ее на гвоздь, Эрис взяла старые простенькие латы. Надев щитки-поножи, принялась одевать броню и нарукавники. Эти движения были настолько отработаны, что выполнялись не осознанно, на автомате. Взяв свои ножны, она прикрепила их к тугому поясу. Проверив, в порядке ли меч, одела новый закрытый шлем и направилась к выходу.

Таррос уже давно был на ногах. Утро было довольно свежим и сегодня по плану была реставрация забора по всему периметру. Командир, одевшись в рабочую одежду, случайно взглянул в разноцветное пыльное окно – на площадке пока не было никого, ни учителя, ни ребят. Но вот своей прямой уверенной походкой летит Эрис. Что она делает? Как ему подойти к этой колкой девушке? А если она опять нагрубит? А может, применить авторитет?

Нет, ерунда. Её противостоящий всему характер усугубит всё, лишь только Таррос покажет силу…

Так или иначе, он вышел. Сердце его громко стучало, как у неискушенного мальчишки, но он глушил свои эмоции.

Эрис вытащила меч. Она разминалась, принеся второй из подсобки, молниеносно, со свистом разрезая воздух блестящей сталью. Кисти её рук были расслаблены и подвижно крутились в запястьях. Таррос встал на пороге и тихо наблюдал, как она, стоя к нему спиной, мастерски лавирует сразу обоими оружиями, создавая вокруг себя мелькающую непроходимую преграду – стоит подойти поближе, и ты упадешь, сраженный. Так же и с самой собой – Эрис выставила невидимую преграду любому, кто хочет приблизиться к ней. И точно также поражает словами и поступками, отбивая всякую охоту стремящегося. Но Только не у командира. Он решил, что несмотря ни на что, добьется ее расположения.

– Эрис! – прямо за собой ей послышался знакомый голос.

"Ну почему он такой назойливый?" – подумала девушка, и от резко нахлынувшей неуверенности в себе её мечи запутались друг о друга и с лязганьем упали на песок.

– Приветствую Вас, командир Таррос. – не смотря на него, ответила Эрис.

– Здравствуй. – он перепрыгнул через барьер, дав мощный толчок сильными ногами и уперевшись правой рукой на высокую перекладину.

– Не стоит, я сама. – Эрис холодным тоном остановила командира, поднимающего ее мечи, но не успела – один оказался в его руке.

– Я хотел помочь. – тихо сказал он, смотрев на свои ладони.

– Я не нуждаюсь в чьей-либо помощи, командир. Благодарю. – она принялась быстро жонглировать одним мечом, сияние которого образовало вокруг неё круглый ореол.

– Капитан в шлеме, ты прекрасно владеешь гладиусом. – заметил Таррос.

– Не идеально. – отрезала она, медленно уходя от него, не прекращая своих действий.

– Эрис! Остановись на мгновенье! – он не хотел повысить тон, но его голос привык к грубости.

Эрис замерла. Её нутро вздрогнуло от такой резкости.

– Что Вам нужно? Приказывайте. – ответила она, развернувшись и вставив меч в ножны.

– Я не приказывать пришел. – он помолчал немного. – Я извиниться хочу. За вчерашнее. – Его выражение лица было пристыженным, вызвавшим в девушке сочувствие. Он смотрел на неё с какой-то опаской, видимо боясь, что она снова выкинет какую-нибудь штуку.

– А что, вчера что-то случилось? – спросила она, сняв шлем.

– Я… Ну ты же сама знаешь, не делай из меня идиота, Эрис! – его голос стал нервно срываться.

– Вам же нравилось, когда я это делаю. – она посмотрела на него. – Стыдно озвучить вслух то, что вчера натворили? – её брови поднялись, а лицо не выражало эмоций. – А вот я ничего не помню. – просто ответила она, пожав плечами.

– Как ничего?

– Вот так. – она выхватила из его руки меч, без опаски взяв за острие.

– И ты не помнишь, что я сказал? – удивленно спросил Таррос.

– Не помню. – она помахала головой из стороны в сторону. – Но моя память может вернуться, только если Вам будет угодно. – она глубоко вдохнула. – Зависит от Вашего поведения! – воскликнула Эрис, улыбнувшись. Таррос заметил маленькую милую ямочку на её белом подбородке. Он улыбнулся в ответ.

– Как же ты так просто меня прощаешь?

– Я ненавижу злопамятных людей. Не переношу их. Если человек искренне раскаялся, следует пойти ему навстречу.

– Ты молодец, капитан в шлеме! – воскликнул он.

– Командир, наверняка у Вас много дел.

– Я уже ухожу. – сказал он.

– Я буду помогать. Поручите мне дело. – уверенно сказала Эрис, положив второй меч на плечи и повесив руки на нём. – Не сочтите меня за арделио, это позор.

– Хорошо. – он не мог не улыбнуться от её слов. – Обязательно позову тебя, Эрис. – он быстро ушел своей легкой, раскидистой походкой.

Эрис продолжила свои занятия и постепенно на поле стекался полтинник юниоров, под командованием Янниса начавший занятия.

– Учитель Яннис! – это был один из воинов Тарроса. – Командир приказывает Вам прекратить учения и построить юниоров, предоставив их ему. – сухо сказал солдат, лишенный чувств. Эрис узнала его – это был тот самый постовой у маяка. Ей стало и смешно, и стыдно. Глупая улыбка расплылась на ее личике, и не успела она принять серьезный вид, как армеец взглянул на юниоров, узнав её в толпе.

– Ответьте, что я уже построил. – ответил недовольно Яннис, крикнув ребятам на построение. Солдат ужасно смутился и поспешил уйти, замешкавшись и чуть не упав по дороге. Эрис и Атрей рассмеялись, их поддержал Никон с ребятами. Яннис заистерил и пришлось замолчать. Ему не нравилось, что сюда, к ним в Олимпию приехал человек, стремящийся всё поменять, ведший себя, как хозяин. И его раздражали его трудармейцы – зацикленные на работе, чинные и угрюмые. Их громкие хоровые голоса в перекличке и декламации устава доносились эхом от далеких строений. А может, это была банальная зависть – не каждому дано стать выдающимся наставником.

Из-за угла вышел Таррос со строем своих солдат. Их вид был торжественный и благородный. Вчера они до позднего вечера рубили, пилили и обрабатывали древесину, превращая её в штампованные доски для забора. Сегодня в плане командира было установить каменное основание и поставить ограду. Они ровным строем, громко маршируя, остановились.

– Яннис, мне нужны ребята, чем мы быстрее закончим, тем лучше! – сказал Таррос.

– Да командир, они в Вашем распоряжении! – с этими словами он удалился.

Юниоры стояли смирно, ожидая приказа. Таррос обошел их подобно тому, как дело было в Кандии в его крепости.

– Сейчас мои солдаты будут ломать старый забор. Вы будете стаскивать обломки в общую кучу. Потом принесете им камни – их вчера ночью привезли с каменоломни. Они находятся в той стороне гарнизона.

– Это что нам тащить аж от переднего входа! – воскликнул Персиус.

– Это сказал ты? – он развернулся, бровью указав на него.

– Да! – спесиво ответил тот.

– Юниоры Каннареджо! Я нашел двадцать ручных тележек. Двадцать парней будут везти камни. Двадцать первый – ты. – он посмотрел на Персиуса, сжигая глазами. – Ты будешь нести камни на своей спине. И только посмей не догнать тележечника и пропустить свою очередь – столкнешься с моей плетью. – закончил он. Персиус вскипел и вспотел, но не мог ничего ответить, ведь перед ним стоял сам главнокомандующий.

– Десять человек будут загружать камни. – продолжил он. – Десять будут мешать закрепляющий состав. Осталось восемь.