Страница 2 из 16
Старики угрюмо замолчали. Это было их самое больное место. Матери посланных в Терминус воинов все были уроженками Терминуса, все были красивы, и все являлись любимыми женами. Их недовольство сильно портило жизнь их мужьям.
Более того, все женщины, как одна, требовали заключить мир с их родной страной, и грозили мужьям очень неприятными карами в случае ослушания, вплоть до отказа от супружеского ложа. Если б на их месте была имгардка, пусть даже и дочь вождя любого из племен, это бы ей с рук не сошло, и она наверняка бы отведала плетки из рук рассерженного мужа, но с терминками этого делать было нельзя, уж слишком они были хрупки и обидчивы.
– Как ты хочешь построить свои войска при союзе с нами? – наконец-то прозвучал дельный вопрос, и задал его стоящий за кругом старейших воин в боевом наряде. – Вперемешку или сначала мы, а потом вы?
Как опытный военачальник, Сильвер прекрасно понимал, что чего задан этот такой простой, а по сути каверзный вопрос. Если поставить воинов вперемешку, это явное недоверие к вновь обретенному союзнику. Если перед своими воинами – еще хуже, это означало, что имгардцев, как малоценных союзников, обрекают на верную смерть, ведь их сомнут первыми, и в живых не останется никого.
Ставить их позади своих значило поступить наоборот – спасать их, жертвуя своими людьми. И Сильвер весомо ответил:
– Каждый будет защищать то, что ценно для него. Вы перенесете свои шатры с семьями в безопасное место и встанете перед ними нерушимой стеной так же, как и мы стоим, защищая свои дома и семьи.
Все присутствующие одобрительно закивали, что-то быстро друг другу говоря, Сильвер в общем шуме выхватывал лишь несколько понятных фаз «это верно», «он настоящий полководец», «мы выведем из-под удара свои семьи».
Но крючконосый упрямо заявил, возвысив хриплый голос:
– Мы погибнем, если станем якшаться с нашими исконными врагами. Южаки обещали нам помощь и поддержку, если мы уйдем на северные земли и не будем им мешать. И нам не нужны эти терминцы. Мы возьмем их женщин и будем мирно жить на их землях. Зачем нам этот невыгодный с ними союз? Для чего мы должны проливать ради них свою кровь?
Теперь шум уже достиг такой силы, что Сильверу захотелось заткнуть уши. Каждый горланил что-то свое, не слушая соседа. Он презрительно поморщился. Да это деревенский базар, а вовсе не совет мудрецов. И ведь орут в полную глотку так, что ни одному зазывале их не перекричать.
Он раздосадовано опустил взгляд и увидел горевший кровавым светом камень на рукоятке висевшего на поясе кинжала. Вскочив, он замер, положив руку на рукоять меча.
– Что случилось? – к нему тотчас подошел до этого не замеченный им Тиммис.
– Засада, – одним словом ответил ему Сильвер.
Тиммис выскочил наружу и тут же вернулся.
– Стойбище окружено чужими воинами! – громко закричал он.
Крючковатый свирепо заявил:
– Это воины этого! – он указал пальцем на напрягшегося Сильвера. – Они здесь для того, чтобы уничтожить мудрейших нашего народа!
Эта похвальба была так забавна, что Сильвер рассмеялся, несмотря ни на что.
– Ты не мудрейший, не нужно себя восхвалять, – медленно, с трудом подбирая слова, сказал он по-имгардски так, чтобы всем был ясен смысл, – ты продажный интриган, торгующий своим народом. Ведь это ты сообщил южакам о курултае. И это они окружили стойбище. Моих людей здесь нет.
Крючконосый что-то возмущенно завопил, но Тиммис схватил его за горло и опрокинул на шкуру.
– А я-то думал, почему возле твоего шатра оказалось столько дорогих лошадей, – сердито воскликнул он, – а это ты торговал нами!
– Успокойся! – повелительно произнес сидевший в центре мужчина, по-видимому, главный среди старейшин. – Ну и пусть южаки заберут себе этого глупца, – он кивнул на Сильвера, – он сам виноват, раз приехал сюда без охраны.
– Не думаю, чтобы все было так просто, – язвительно усмехнулся Сильвер, – уверен, задумка южаков гораздо изощреннее. Они сейчас перебьют всех вас, а обвинят в этом меня. И хотя я здесь один, но этого же никто не узнает, потому что из вас не останется никого.
– Какая чушь! – выкрикнул крючконосый. – Конечно, южаки пришли за тобой, глупый терминец. И мы никогда не заключим с тобой военный союз, потому что такие дурни нам в союзниках не нужны!
Несколько человек мерзко захохотали, сотрясая свои толстые животы. Но Тиммис обнажил свой ятаган и встал спиной к спине с Сильвером.
– Это моя вина, что мне поверил этот человек, – мрачно сказал он, – поэтому я буду его защищать!
– Ну и подохнешь, так же, как и он, – с непонятным удовлетворением заявил крючконосый. – Ты предатель, а предателей нужно уничтожать!
Тиммис посмотрел вокруг, видя лишь довольные физиономии стариков.
– Вы все глупцы! Вы что, не слышали, что сказал Сильвер? Кто провел южаков до этого стойбища? Ведь до него нужно пройти почти два десятка укрепленных становищ! Это значит, их беспрепятственно пропустили через все! – в ярости воскликнул Тиммис и попытался воззвать к мудрости сидевших вокруг старейшин: – Как вы не понимаете, что пропущенные через ваши земли южаки сейчас убивают наших женщин и детей! – Повернувшись, пригрозил крючконосому: – А ты готовься к смерти, тебя я прикончу собственным мечом! – Обведя негодующим взглядом всех присутствующих, добавил: – Да и вы тоже все умрете! Сейчас южаки нападут на нас!
В ответ ему раздался всеобщий язвительный хохот.
– Они никогда не станут этого делать! – важно заявил тот, кто уже говорил о дружбе южаков и их нерушимых обещаниях. – Они наши друзья…
И тут в тишине ночи раздался отчаянный женский крик, потом жалобный детский визг и все стихло.
Мужчины вскочили, пытаясь выйти из шатра, но им навстречу были выставлены острые сабли. Двое попытавшихся вытащить ятаганы были зарублены на месте.
– Я вас предупреждал, – спокойно сказал Сильвер. – Так кто здесь доверчивые глупцы? Или вы просто продажные твари?
Крючконосый открывал и закрывал рот, как вытащенная на берег рыба, не в силах поверить, что его подло обманули.
– Это кричала моя любимая жена и мой младший сын, – прохрипел мужчина в красном сарукане. – Их убили! Это все из-за тебя, прихвостень южаков! – Набросился он на крючконосого. – Это ты уверял меня, что страшиться нечего и что южаки – наши верные соратники!
Он с размаху ударил его по лицу, разбив ему губы в кровь. Тот заскулил и стал отползать подальше от потерявшего рассудок вождя.
– Нас предали! – старейшины заметались, не зная, что им делать.
Воины, стоявшие у стен шатра, развернулись, готовясь рассечь стены и вырваться наружу, но не успели – шкуры, из которых был сделан шатер, были располосованы снаружи.
В образовавшие дыры со скоростью диких зверей запрыгнули воины с острыми саблями наизготовку и во все стороны захлестала кровь из обезглавленных тел.
Когда из охраны старейшин никого не осталось, в то, что осталось от шатра, величественно вошел южанин в роскошном, в пол, дээле из тонко выделанной кожи и сверкающей золотом высокой шапке на голове. Зеленоватый цвет его лица показался Сильверу ненатуральным, и он решил, что неверный свет угасающих факелов искажает все видимое, обманывая глаза.
– Я прославленный правитель восточного кулуза великого народа уйманам Берик-хан, – надменно произнес вошедший и с силой пнул подобострастно уставившегося на него крючконосого. – Падай предо мной ниц, ничтожество!
Тот беспрекословно повалился на колени и уткнулся лбом в окровавленный пол.
– А вы чего медлите? – пришелец обвел требовательным взглядом бледных старейшин. – Я жду!
Половина из них упала, но оставшиеся поднялись во весь рост и попытались вынуть ятаганы, но были тут же обезоружены стоявшими за ними южаками. Более того – несколько стариков были беспощадно обезглавлены. Кровь из их тел ударила струей и залила всех, кто лежал перед Берик-ханом. Тот довольно усмехнулся.
– Я великий мудрец! – продолжал он, коверкая имгардский язык, но говоря так медленно, что Сильвер понимал каждое слово. – Это я заманил сюда великого полководца Термана, – Сильвер даже не сразу понял, что это искаженное название Терминуса, – тупые имгардцы будут думать, что это он со своими людьми напал на ваше стойбище и перебил всех, кто в нем был. Потому что это его случайно оставленный меч найдут здесь, на ваших трупах. Жаль, что он приехал один, но те, кто случайно останется в живых, – Берик-хан снова пнул крючконосого, показав, кто же уцелеет, – поклянется, что сюда, подло воспользовавшись обещанной старейшинами неприкосновенностью из Термана приехало несколько сотен вооруженных воинов. Они безжалостно перебили всех женщин и детей стойбища, а также старейшин, вождей и прочих самых уважаемых людей вашего славного народа.