Страница 3 из 114
Оборотной стороной медали было то, что теперь в пограничной службе он оказался абсолютно незаменим и потому к ней прикован. Пеллаэон часто задавался вопросом, как бы могло закончиться сражение при Эндоре, доведись Трауну в нем участвовать.
– Да, сэр, – сказал он. – Я приказал перевести линию безопасности в желтый режим. Перевести на красный?
– Рано, – ответил Траун. – По моим расчетам, мы имеем в запасе еще несколько минут. Скажите мне, капитан, вы имеете какое-либо представление об Искусстве?
– Э... м-м... весьма смутное, – Пеллаэон пытался сохранить самообладание, несколько растерянный внезапным поворотом темы разговора. – Я, на самом деле, никогда не имел достаточно времени, чтобы детально проработать этот вопрос.
– Вам придется найти время. – Траун обратил взгляд к части мониторов внутреннего круга справа от кресла. – Полотна Сана, – идентифицировал их адмирал. – Приблизительно между 1550 и 2200 годами предымперской эры. Обратите внимание на изменения стиля: здесь – первый контакт с Тенкорой. Там – он указал на левую стену – примеры древнего искусства паоннидов. Обратите внимание на явную связь с ранними работами Сана, а также с плоскими скульптурами Вааткри середины восемнадцатого столетия.
– Да, я вижу, – неуверенно произнес Пеллаэон. – Адмирал, следует ли нам...
Он не успел договорить. Пронзительный свист прорезал воздух.
– Мостик докладывает Гранд адмиралу! – орал лейтенант Тшель по селекторной связи. – Сэр, на нас напали!
Лицо Пеллаэона перекосила страдальческая гримаса. Траун же невозмутимо ответил:
– Это Траун. Переходим в красный режим. А теперь расскажите мне, что произошло, и если можно, на два тона ниже.
– Да, сэр! – Замигали приглушенные аварийные огни, и до слуха Пеллаэона донеслись квакающие звуки сигнала тревоги. – Сенсоры засекли приближение четырех боевых фрегатов Новой Республики, – доложил Тшель, пытаясь овладеть своим голосом. Частично ему это удалось. – Плюс по крайней мере три эскадрильи «крестокрылов». Они движутся симметричным клином, следуя курсом только что прибывшего разведотряда.
– Проклятье, – выдохнул Пеллаэон. Одиночный «звездный разрушитель» с неопытной командой против четырех боевых фрегатов и «крестокрылов» прикрытия... – Перевести двигатели на полную мощность! Приготовиться к гиперпространственному переходу! – отчеканил капитан по селекторной связи и направился к выходу.
– Приготовьте все к прыжку... для подстраховки. Лейтенант, – все еще ледяным голосом продолжил Траун, – успокойтесь. Прикажите экипажам истребителей занять места по расчету, активируйте дефлекторные щиты.
Пеллаэон остановился и развернулся.
– Адмирал?
Траун жестом заставил его замолчать.
– Подойдите сюда, капитан, – приказал Гранд адмирал. – Давайте сначала осмотримся, не возражаете?
Он коснулся панели управления, и картинная галерея мгновенно исчезла. Вместо этого апартаменты превратились в миниатюрное подобие командного мостика, с центром управления, аппаратной и картой вооружения на стенах. Открытое пространство превратилось в тактический голографический дисплей; в одном из углов светящаяся сфера указывала месторасположение нападавших. Ближайший к ней стенной дисплей отображал оперативную сводку за последние двенадцать минут.
– К счастью, разведотряд имел достаточный отрыв от преследователей, чтобы не принимать бой в одиночку, – прокомментировал Траун. – Так. Давайте уточним, с кем конкретно мы имеем дело. Мостик, прикажите трем ближайшим истребителям атаковать.
– Есть, сэр!
Через всю комнату пронеслись три синие точки, выдвинувшиеся с линии безопасности на вектор перехвата. Краем глаза Пеллаэон заметил, как Траун слегка подался вперед в своем кресле, когда фрегаты и сопровождающие их «крестокрылы» открыли ответный огонь. Одна из синих точек погасла.
– Отлично, – произнес Траун, откинувшись на спинку кресла. – Это будет просто. Лейтенант, отзовите оба оставшихся истребителя и прикажите линии четвертого сектора убраться с курса противника.
– Есть, сэр! – отозвался Тшель немного перепуганным голосом.
Капитан хорошо понимал его замешательство.
– Разве мы не должны, по крайней мере, поставить в известность остальной флот? – робко предположил Пеллаэон. В его голосе слышалась напряженность. – «Ибикус» мог бы быть здесь через двадцать минут, большинство других кораблей – менее чем через час.
– Самое последнее, что я хотел бы видеть сейчас здесь, это наш флот, капитан, – ответил Траун, посмотрев на Пеллаэона, и едва заметная улыбка коснулась его губ. – В конце концов, кое-кто из экипажей противника может спастись, ани мне, ни вам не хотелось бы, чтобы повстанцы получили от нас какую бы то ни было информацию. Не так ли?
Он снова повернулся к дисплеям.
– Мостик, разверните, пожалуйста, «Химеру» на двадцать градусов относительно текущего курса, так чтобы она оказалась в плоскости угла атаки противника. Как только противник окажется в пределах внешнего периметра, четвертый сектор линии безопасности должен перегруппироваться и заглушить все передатчики противника.
– Е... есть, сэр. Сэр?..
– Вы не обязаны понимать, лейтенант, – холодно отрезал Траун, – просто выполняйте.
– Есть, сэр!
Пеллаэон затаил дыхание, наблюдая за поворотом «Химеры» на экране дисплея.
– Боюсь, адмирал, я тоже не понимаю. Разворот корабля прямо перед противником...
Траун снова остановил его поднятой рукой.
– Смотрите и учитесь, капитан, пока у вас есть такая возможность. Очень хорошо... мостик, остановить вращение и зафиксировать текущее положение. Снизить мощность, подаваемую на дефлекторные экраны стыковочных доков, перекинуть высвободившуюся мощность на остальные щиты. Эскадрильям перехватчиков: стартовать по готовности, удалиться на два километра от «Химеры» прямо по курсу, затем сформировать вокруг нее «клещи». Заградительный огонь должен соответствовать профилю атаки.
Получив подтверждение, Траун взглянул на Пеллаэона.
– Теперь понимаете, капитан?
Пеллаэон сжал губы.
– Боюсь, что нет, – признался он. – Я понимаю причину, по которой вы развернули «Химеру»: это создаст какое-то прикрытие истребителям, но все остальное – не что иное, как классический закрытый маневр Марга Саби. Они не попадутся в такую простую ловушку.