Как велит сердце

Так, в отключке, я провалялась три дня. Жутко хотелось пить. С усилием открыла глаза и увидела сереющее предрассветное небо. Ночник слабо освещал комнату. На стуле возле кровати спала служанка. Все тело ломило, страшно болела голова, но первая мысль – как там Дар. Я попробовала приподняться и застонала от нахлынувшей дурноты. Проснувшаяся от моих стонов служанка, испуганно дернулась, когда я на нее посмотрела и попросила воды. Я с жадностью выпила целую кружку и почувствовала, что постепенно дурнота отступает. Потом попросила служанку принести сумку с моими снадобьями, и она сразу вытащила ее из-под кровати. Покопавшись, я нашла обезболивающее, которое приняла, и  заслала служанку за одеждой. Она одарила меня недоуменным взглядом, но сходила и принесла длинную черную юбку, темно-синюю блузку, мягкие кожаные туфли. Пока она ходила, я доползла шагом Тортилы до ванной, привела себя в порядок. Таким же шагом выползла. С помощью служанки оделась и причесалась. Когда взглянула наконец на себя в зеркало, то чуть не закричала – мама, роди меня опять. Передо мной стояла худая, измученная женщина с белыми волосами, с темными кругами вокруг глаз и пронзительным взглядом. Я сама чуть не подскочила от своего взгляда, чего удивительного, что служанка дергается каждый раз, когда я бросаю на нее свой взгляд.

Когда я была готова, попросила отвести меня в покои лорда Кениллорна. Служанка замялась, но я требовательно уставилась на нее, и она, ежась под моим «дружелюбным» взором, сообщила:

- К лорду приехали эльфы. Они сейчас занимаются его здоровьем. Нас не пускают к нему. Они сообщили, что, как лорд будет в состоянии перенести межпространственный переход, то сразу заберут его домой.

- Я не верю, что слуги не знают в каком состоянии лорд.

- Почему же, знаем, конечно. Лорд пришел в себя на следующий день. Сейчас его активно отпаивают травами и эльфийскими снадобьями. Кроме этого, его каждый день посещает сам князь Амаэссавэль.

- Не морочь мне голову, веди. – Я решительно направилась к двери, правда, меня немного шатало, однако надо было убедиться в словах служанки. Она вышла следом, потом поддерживая меня, повела к покоям Дара.

    Я стояла перед дверью в его комнату и не решалась войти. Нет, я не боялась, что меня выставят вон, я сейчас осознала, что то, бывшее между нами в лесу, в лагере, осталось в прошлом. Теперь, возможно, он встретит меня искусственным вежливым оскалом вельможи, а не теплой улыбкой моего Дарэля. Я боялась, что за дверью не тот Дар, которого я полюбила (наконец-то призналась сама себе), а совсем далекий и чужой мне эльф. Я тихо, нерешительно постучала. За дверью была тишина. Втянув в себя воздух, толкнула дверь, и она отворилась. Жестом приказав служанке ждать, я неслышно вошла в комнату и затворила за собой дверь.

    Ночник слабо светился. Дар спал разметавшись по постели. Волосы рассыпали по подушкам. Лицо еще носило отпечаток болезни, но его резкие черты вновь стали приобретать плавность и красоту. Дыхание его было свободным и легким. Я подошла к кровати и села на стул, стоящий подле нее. С грустной радостью я смотрела на Дара: огромное облегчение и счастье – он выжил, и беспросветная тоска – он никогда не будет со мной. Слишком многое разделяет нас, слишком разное. Я смотрела на него и смотрела. Так смотрят на нечто вожделенное, заранее зная, что никогда не смогут этим обладать. Но пыталась запомнить каждую его черточку лица, изгиб тела. Какая же это невыносимая мука и сладкая боль! Никто не поймет этого, пока не пройдет через это сам. Я склонилась над ним, невесомо коснулась вожделенных губ и прошептала: «Я люблю тебя, Дарэль Иссилимир! Люблю всем сердцем, душой и разумом, мой лорд, мой повелитель, мой истинный!» Не имея сил сдерживать охватившие меня чувства, чтобы не разбудить Дара, я стремительно пошла к двери и неслышно вышла.

 Служанка стояла у самой двери и едва успела отскочить. Не обращая более внимание на нее, быстрым шагом дошла до комнаты. Не поворачиваясь к ней лицом, по которому стремительными потоками бежали слезы, я холодно-спокойным голосом приказала ей возвращаться к себе и позвать меня к завтраку. Хлопнув дверью перед самым носом любопытной служанки, я была уже не в силах сделать хоть шаг, сползла на пол по стене и затряслась в тихих рыданиях. Все кончено. Все! Больше нет Дара, есть лорд Кениллорн, богатый наследник и князь. Я просидела еще некоторое время и поплелась в ванную. Под струей холодной воды немного пришла в себя. Прилегла и закрыла глаза. В голове было пусто. Едва стала засыпать, как постучала и вошла служанка. Барон приглашал меня на завтрак. Я спустилась вниз.

На лестнице столкнулись с графьями. Элисия и Аррон встретили меня сердечно. Элисия расцеловала и без конца благодарила. Шепотом сказала, что муж знает о малыше. Я слабо улыбнулась и поздравила ее. Вместе мы вошли в трапезную. Там уже находились барон, эльфы и Дарэль. Я зашла последней и присела в поклоне. Барон с интересом стал рассматривать меня. Я же сердечно поблагодарила его за оказанную помощь. Эльфы изучали меня и напряглись, когда я подошла к Дару. Я смотрела  ему в глаза лишь пару мгновений, но много мыслей промелькнуло в голове.

- Я рада видеть Вас в добром здравии, лорд! 

- Благодарю за оказанную помощь и дважды спасенную жизнь, Иса. 

- Я должна благодарить Вас. Вы спасли мою жизнь, рискуя собой. 

- Вы рисковали дважды!

- Мой лорд, долг каждого нормального человека – помочь нуждающемуся, иначе мне здесь не было бы места, милорд. – Один из эльфов учтиво поклонившись, сказал:

- Мы благодарим Вас за оказанную бесценную услугу. Вскоре пребудет Владыка Амаэссавэль, он желал лично поблагодарить Вас, как только Вы придете в себя. – Я поблагодарила его и выразила (на словах, конечно) бескрайнюю радость по поводу встречи с Владыкой. 

Таким образом, закончив обменом любезностями, сели за завтрак. Я старалась держаться максимально спокойно. Поверьте, это тяжело, когда твой возлюбленный, который еще три дня назад целовал, сегодня холоден подобно айсбергу. Завтрак прошел в дружелюбной обстановке, но мне не лезло в горло ничего. Поковырявшись в тарелке, я выпила травяной настой. Элисия кидала на меня любопытные взоры, а я искоса смотрела на Дара, который держался непренужденно-вежливо с завтракающими, и абсолютно не обращал на меня внимание.