Страница 103 из 107
Как всегда в покоях Диониса царила благоговейная тишина и полное безлюдье. Я уже было подумала, что здесь все вымерли, как мне навстречу выскочил сатир.
– Простите, я могу увидеть Диониса? – поинтересовалась я у него.
– А ты кто? Студентка? – он пробежался по мне недобрым взглядом, но после, будто вспомнив что-то, проговорил уже с меньшей агрессией: – Он в обеденном зале. Закрылся и никого не пускает. Не думаю, что для тебя сделает исключение. Так что лучше бы тебе уйти…
– И все-таки я попробую, – я обогнула сатира и продолжила свой путь.
Где находится обеденный зал, я знала, поэтому уже совсем скоро стучала в его дверь.
– Пошли все вон! – донеслось из-за нее.
– Дионис, это я…
Молчание.
– Открой, пожалуйста. Нам нужно поговорить.
Дверь распахнулась неожиданно, отчего я даже попятилась.
– А, это ты, детка… – Дионис не выглядел слишком пьяным, хоть от него и несло алкоголем. – Заходи…
Не веря в удачу, я поспешила прошмыгнуть внутрь.
– Ты одна? – Дионис высунулся за дверь. – А где твой хвост?
– Если ты имеешь в виду Кея, то он ждет меня снаружи, – я усмехнулась.
– Кто б сомневался, – хмыкнул Дионис и захлопнул дверь. – Какими судьбами тебя ко мне занесло?
– Мне сказали, ты сейчас в депрессии, пьешь, никого к себе не пускаешь. В общем, тебя нужно спасать. Но, кажется, все не так страшно, – я окинула его сомневающимся взглядом.
Дионис оставил мое замечание без ответа и прошел к столу, который был сплошь заставлен кувшинами от вина и тарелками с остатками каких-то закусок.
– Выпьешь со мной? – он взял кубок и плеснул туда рубинового напитка.
– Воздержусь, – ответила я.
– Как скажешь, – и он в два глотка опустошил сосуд. Чуть поморщился, а затем посмотрел на меня с печальной усмешкой: – Видишь ли, хотел бы напиться, да никак не получается.
– А теперь рассказывай, – я забрала у Диониса кубок, а затем и кувшин, к которому он было снова потянулся.
– Что именно?
– Не валяй дурака, – я нахмурилась. – Все рассказывай. С самого начала. Ника действительно хотела убить Геру? И какое отношение ко всему этому имеешь ты? Отчего так убиваешься и хочешь забыться?
– Ника не хотела убить Геру. Вернее, она хотела убить не Геру… Тартар! – Дионис поморщился как от сильной боли. – Что я несу? Она хотела лишь заставить замолчать Ириду.
– Ириду… Но зачем? – я была сражена этим заявлением. – Что такого могла знать Ирида?
– Ника – правая рука моего отца. Она всегда была рядом с ним, помогала ему во всем, и он тоже доверял ей как себе… Они были очень близки, и это не могло не перерасти в нечто большее. Ника влюбилась в отца, а тот, не противясь своей увлекающейся натуре, ответил ей взаимностью. Свои отношения они хранили втайне ото всех, и в первую очередь от мстительной Геры. Однако прошлым летом о них случайно узнала Ирида. Ты ведь знаешь, как она предана Гере и при этом патологически честная. Ирида не стала сразу все рассказывать верховной, а потребовала, чтобы это сделала сама Ника, призналась и покаялась перед Герой. Будто не знала, что таким образом Ника подпишет себе приговор, – Дионис удручено усмехнулся и сделал очередной глоток вина прямо из кувшина. – И Гера ее не простит. Тогда Ника решила на время скрыться в мире смертных. Ей очень повезло, что удалось провернуть обмен с тобой…
– Так вот какие у нее были проблемы, – протянула я, вспоминая свой первый день на Олимпе и все те оправдания, что слышала от Диониса. – И вот по какой причине здесь оказалась я…
– Ника надеялась, что Ирида увлечется работой, забудет обо всем и успокоится, – продолжил между тем бог виноделия, – но вышло все иначе. Ирида, кроме всего прочего, обнаружила, какую рокировку произвела Ника для своего побега. Она отыскала ту в мире смертных и снова начала требовать открыть Гере правду, теперь еще и угрожая ей тем, что расскажет вдобавок о не совсем честном обмене с тобой.
– Постой, но ведь ты говорил, что это мой отец попросил Афину исключить меня из списков, а Ника с подачи Деметры лишь вернула все на свои места, – решила уточнить я. – О каком нечестном обмене может идти речь?
– Ника должна была заявить о подлоге с тобой в открытую, призвать к ответу Афродиту, а не действовать за спинами других да еще и с выгодой для себя, – пояснил Дионис.
Меня такой ответ не совсем убедил, однако я уже давно поняла, что законы и правила, установленные богами Олимпа, лучше не оспаривать, поэтому и оставили свои мысли при себе.
– Ника вынуждена была вернуться на Олимп…
– Что? – я опять перебила Диониса. – Но ты говорил, что проход в мир смертных до окончания учебного года закрыт!
– Он закрыт для самих смертных, а не для богов, – быстро пояснил тот. – Другое дело, что без разрешения на проживание в мире смертных проход никого не пропустит. Но ведь у Ники после обмена с тобой такое разрешение было.
– То есть она могла спокойно ходить туда-сюда?
Дионис лишь кивнул и продолжил:
– Ника и пришла сюда, незадолго до дня рождения Геры. Она хотела еще раз поговорить с Иридой, готова была даже умолять ту на коленях, чтобы не раскрывала ее секретов…
– Но Ирида не согласилась, – подхватила я, озаряясь очередным воспоминанием: пустой коридор ректората, спорящие голоса из-за двери кабинета Ириды и кентавр Хирон, не давший мне дослушать до конца тот столь эмоциональный разговор. Так вот, кто тогда был с Иридой.