Украсть, так королеву...

Гермиона сжала губы, промолчав в ответ. Да уж, у них сегодня, похоже, получился день откровений. И что самое главное, эти откровения были именно Малфоя. Именно Драко сегодня открыл ей себя, позволив заглянуть в его душу и обнаружить очень много неожиданного. А «самой талантливой ведьме их поколения» действительно нашлось, о чём подумать…

========== Глава 22 ==========

- Последнее время я не могу избавиться от одной навязчивой мысли, - задумчиво произнесла Нинель, откинувшись на спинку кресла.

Нотт и его «невеста» вновь сегодня были приглашены в Малфой-менор на обед, всего несколько дней после прошлого визита. Правда, на этот раз к ним также присоединился и отец Тео, которого Гермиона видела впервые в жизни. Тед Нотт никогда не появлялся в школе, а вне Хогвартса встречаться с Тео или его семьей Грейнджер никогда не приходилось. Девушка быстро отметила разительное внешнее сходство отца и сына, обычное для Магического мира, где мужчины из древних родов всегда были похожи между собой, правда, в случае Ноттов оно слишком очевидно заканчивалось именно «на уровне кожи».

Несмотря даже на схожие манеры и тембр голоса, Теодор слишком подчёркнуто вёл себя независимо. Впрочем, Грейнджер уже знала от Нинель, что в отличие от большинства слизеринцев вообще, и Драко в частности, Тео никогда не стремился ничего доказать своему отцу и мнение Теда о себе во главу угла поступков и решений не ставил. Конечно, и горячим темпераментом Теодор не отличался. Парень был слишком хладнокровен и сдержан даже по мнению всегда рассудительной и не подающейся эмоциям Асон.

После ужина Нарцисса удалилась отдавать распоряжения о кофе и десерте, мужчины уединились в кабинете Люциуса, и девушки ненадолго были предоставлены самим себе. Именно поэтому сейчас Нинель и решила воспользоваться моментом и поделиться с подругой своими рассуждениями наедине.

- Что ты имеешь ввиду? - Гермиона подняла на бывшего профессора маггловской физики задумчивый взгляд. Нинель улыбнулась:

- Ничто не сближает больше, чем общий враг.

- Я не понимаю, о чем ты? - Грейнджер замерла. Конечно, догадка, что Нинель имеет ввиду, ярким мгновенно сверкнула в сознании, но Гермиона просто не могла в неё поверить.

- Помнишь старую шутку про физиков и лириков? - Нинель усмехнулась. - Ты ведь у нас профессор литературы. А я нет.

- Я не лирик, Нинель, - Грейнджер нахмурилась. - Скорее реалист и прагматик.

- И немного паранойи тоже подмешано, - Нинель ей подмигнула. - Что неудивительно, конечно, учитывая нашу историю. Но сейчас я хочу, чтобы ты попыталась взглянуть на ситуацию без гриффиндорских эмоций. Только логика и факты. Отбрось все предрассудки и даже персональный опыт наших школьных лет. Отбрось личные симпатии и антипатии.

- Что ты хочешь сказать?

- Что если ты взглянешь на ситуацию без эмоций, то получится, что наши «господа» должны уже не так сильно быть преданы своему Хозяину. И скажу больше, они вполне могут захотеть нам помочь.

- Мне кажется, ты выдаёшь желаемое за действительное, - Гермиона нахмурилась.

- Нет, дорогая, ты просто не хочешь видеть то, что противоречит твоим сложившимися годами общения с чистокровными слизеринцами стереотипам. Быть может, мне повезло больше, я Драко Малфою поперёк горла в школе не стояла, и на меня он не бросался, как бык на красную тряпку. Он вообще мало обращал внимание на других магглорождённых, кроме тебя. Нотт как-то сказал, что когда мы все не вернулись на седьмой курс, Малфой был очень сильно удивлён, что в школе, оказывается, «столько много грязнокровок».

Грейнджер хмыкнула, впервые сталкиваясь с этой информацией, а Нинель продолжила:

- В любом случае, если мне ещё понятно, как они все за Ним так слепо следовали столько лет: объединяла общая цель, то сейчас их преданность выглядит вынужденной. У чистокровных нет другого выбора. Быть может, и их отношение к нам нужно немного пересмотреть? Быть может, это объяснит, почему они все «закрывают глаза» на факт, что мы буквально прописались в их библиотеках? Или, тщательно делают вид, что не понимают, что мы там ищем?

- Ты хочешь сказать, что они не просто нам не мешают, но поддерживают нашу цель? Потому что их не может радовать, что их завели в тупик? - Грейнджер усмехнулась, а Нинель кивнула.

- Похоже на то, что мог бы нам сказать Перси Уизли. Не находишь?

- Да, Перси всегда был больше слизеринцем, чем гриффиндорцем, - задумчиво кивнула Грейнджер. - И это логично.

Она задумалась. Не только Перси сказал бы подобное. Она была уверена теперь, что Снейп бы тоже согласился. А ещё, Нинель была права: ни Малфои, ни Нотты не могли быть не в курсе, в каких дебрях они копались. И тем не менее, им не мешали. Быть может, пора было вспомнить ещё одну замечательную маггловскую пословицу о «враге моего врага»? Но Грейнджер была не готова сделать первый шаг. Не готова доверять. Слишком многое было поставлено на кон.

- Лорд Нотт сказал, что они все постараются оградить нас от общения с Тёмным Лордом как минимум до рождения наследников. Потом, тоже найдут любые поводы отложить наши встречи с ним, - Нинель многозначительно приподняла бровь. Гермиона замерла. - Но всё равно, сотри мне воспоминания об этой беседе. Мало ли что, своему Лорду они противоречить не могут, а подобные размышления опасны. Мне не обязательно помнить, а вот ты подумай на досуге.

Гермиона кивнула, и волшебная палочка вновь оказалась в её пальцах. Заклинание прозвучало как всегда мягко, и уже через несколько минут они с Нинель обсуждали какие-то незначительные подробности своих беременностей…

Нарцисса Малфой замерла в дверях, наблюдая за девушками. Всю жизнь её муштровали, что чистокровные волшебники выше всех других. С раннего детства внушали постулаты доктрины чистоты крови, пренебрежение и неприязнь к магглорождённым. Конечно, Нарцисса не была настолько фанатичной сторонницей доктрины, как её старшая сестра, Беллатрикс, но всегда принимала её безоговорочно.

Нарцисса-в-девичестве-Блэк не была революционеркой, как её средняя сестра Андромеда или кузен Сириус, оба разорвавшие связи с семьёй. Впрочем, Цисси подозревала, что в случае с Андромедой дело было не столько в революционных взглядах, сколько в элементарных чувствах, которые, похоже, стояли во главе угла для всех страстных Блэков. Андромеда полюбила магглорождённого волшебника и, как все Блэки преданная, отвергла доктрину семьи. По иронии судьбы, диаметрально наоборот повторив мотивацию одержимой самим Тёмным Лордом старшей из сестёр Блэк - Беллатрикс.

Сириус же с детства был бунтарём, но даже не это стало главным, как теперь понимала уже повзрослевшая Нарцисса. Кузен отверг идеологию своей семьи ради лучшего друга, Джеймса. Поттеры всегда были более либеральны в отношении чистоты крови, хотя их наследник и был чистокровным, но даже воспитанным вне постулатов доктрины, Джеймсом руководили отнюдь не прогрессивнее или революционные идеи, а чувства. Любовь к его собственной магглорождённой, Лили в девичестве Эванс.

Сама же Нарцисса слишком рано влюбилась в Люциуса и её выбор был вновь сделан за неё: Цисси была предана супругу. Таким образом, Нарцисса не была ослеплена преданностью Тёмному Лорду, как Беллатрикс, а доктрина чистоты крови была скорее приложением и данью преданности семье и Люциусу. И сейчас леди Малфой вновь рассматривала свои взгляды и привязанности через единственно-важную для неё призму: свою собственную семью.

Другими словами, её намного больше интересовало, что устраивает на данный момент Малфоев вообще и Драко в частности. Даже интересы и мнение Люциуса теперь отходили немного на второй план, хотя Нарцисса прекрасно видела: супруг тоже уже давно задумывается обо всем, в чём раньше считал, что уверен.

Но во главе угла для Нарциссы теперь стоял Драко, а чувства сына, в жилах которого горячая кровь Блэков сражалась с легендарной рассудительностью и умением подстраиваться под ситуацию Малфоев, к нечистокровной Гермионе были слишком очевидны. Итак, Нарцисса сейчас была вынуждена пересмотреть свои приоритеты и лояльности.