Страница 5 из 14
− Разумеется…
Королева сложила руки на коленях и остро взглянула на герцогиню, словно пытаясь видеть ее насквозь.
− И это славно. Память и долг — вот то, чем марентийская знать жива в последние годы. Около месяца назад неизвестные молодой человек и девица попытались убить нас с супругом, когда мы прогуливались по саду. Гвардейцы застрелили их. Герцогиня Матиа сплоховала, потому что их должны были захватить живыми.
− Я понимаю, − тихо сказала Раймонда. — Мертвых не допросить…
− Именно. Мне не хотелось разжаловать Матиа, все же она служила мне верой и правдой много лет, поэтому она заняла должность главы королевских стрелков, которая погибла по ее вине, закрыв собой меня. Возможно, вы знали Клариссу Бонн?
Прежняя Раймонда непременно бы вскочила, сжимая кулаки от праведного негодования и злости. Нынешняя же Раймонда тихо вздохнула и на миг прикрыла глаза.
− Да, Ваше Величество. Она была моей приятельницей в Академии…
− В связи с этим вам будет поручено защищать меня и Его Величество Армана Готье, как главе личного королевского отряда. Мы надеемся, − взгляд королевы потеплел, − что вы сумеете оправдать наше доверие. Недаром на гербе Вионов всегда кружили соколы.
− Я могу поклясться в своей верности вам, − Раймонда низко склонила голову.
− Не стоит, ведь вы присягнули мне десять лет назад, перед отправкой на войну.
− Слушаюсь, Ваше Величество.
Разговор закончился, но между герцогиней и королевой повисла некая недосказанность. Тем не менее, герцогиня не стала задавать лишних вопросов — если возникнет необходимость, то ей объяснят нужное и важное.
В открывшуюся дверь заглянул коротко стриженый и щекастый лакей.
− Ваше Величество, к вам явилась госпожа герцогиня Матиа.
− Так позовите ее, − откликнулась нервно королева, стуча пальцами по лакированному подлокотнику кресла. Кажется, она осталась чем-то недовольной.
И Шанталь Матиа медленно вошла в королевскую приемную, чеканя шаг.
Одного взгляда хватило, дабы понять, как сильно она изменилась за десять лет: полнота исчезла полностью, от роскошных кудрей не осталось и следа, а шляпу заменила чалма лиравийского кроя. Лицо ее осталось таким смуглым, нос приплюснутым, а карие глаза − злыми. И конечно же, она не замедлила с тем, чтобы, поклонившись Ее Величеству, осмотреть Раймонду с ног до головы, как потенциального врага.
Хотя они и были врагами до сих пор. Ничего не изменилось, наверное, еще и родичи Сенье подливали масла в огонь. И, пока королева объясняла им новое положение вещей, две ненавидящие друг друга женщины прожигали друг друга мрачно-яростными взглядами. Раймонда и не думала, что это изменится, возможно, такое отношение сохранится у обеих до старости и смерти.
− Я все поняла, Ваше Величество, − бесстрастно произнесла Шанталь. — Я исполню все ваши приказы. Да будет так.
− Благодарю вас, герцогиня Вион и герцогиня Матиа, − правительница Маренто одарила обеих теплой улыбкой. — Мне хочется верить, что вы сумеете найти общий язык и нести верную службу стране, как это делали ваши праматери.
Раймонда и Шанталь поклонились ей почти дружно, после чего молча покинули комнату. Сумрачный коридор оказался пуст: ни пажей, ни лакеев, ни иных лиц, способных вероломно подслушать чужие беседы. Идущая чуть впереди фемита Матиа резко обернулась к сопернице и Раймонда едва не налетела на нее.
− А теперь послушайте меня, − Шанталь говорила очень тихо, почти шипя, и не отводя злобного взгляда от лица герцогини Вион — недаром на ее гербе замерла золотая змея. — Все эти годы я молила Сестер о вашей гибели на войне, однако вы осмелились вернуться и стать причиной моего нового позора — так знайте же, что я способна превратить вашу жизнь в Темное Царство снова. Дайте мне только повод, фемита Вион, и я сделаю все, что в моих силах, дабы уничтожить вас окончательно и отомстить за память невинно убиенного Гюстава Сенье.
Губы Раймонды искривила усмешка.
− Вопрос не в том, по чьей вине вы опозорены, фемита Матиа, − произнесла она глухо, −, а в том, кто из нас первая подаст другой нужный повод. Не забывайте: я имею такое же право биться с вами, как и вы со мной. Поединок между нами не завершен, и простым отражением моих ударов вы больше не отвертитесь.
И, развернувшись, генерал Вион поспешила оставить дворец вместе со всеми недоброжелателями, желая немного пройтись у фонтанов, дабы размять ноги и привести в порядок спутанные мысли.
========== Глава 2. Мия Мелтон ==========
Аудиенция была назначена на три часа пополудни, но королевская гвардейка Мия Мелтон беспокоилась заранее, искренне не понимая, зачем Его Величество Базиль Третий, король Томирана, пригласил ее вместе с подругой в свою приемную. Возможно, у него к ним имеется задание, но почему он желает видеть лично их, а не передал через начальство? Поручение тайное и секретное, иных причин Мия не видела. И тревожилась. Они с Эдит Листон, дочерью томиранского генерала, сперва долго сдавали караул возле дворца, затем приводили себя в порядок возле зеркал. Королевский этикет один для всех — негоже представать перед очами правительниц и правителей неаккуратно одетыми или растрепанными.
Глядя в мутное зеркало, Мия старательно приглаживала растрепавшиеся и очень непослушные черные волосы, слегка завидуя рыжим волосам подруги, которые та легко убирала под шляпу, закалывая позолоченным гребнем и не возилась, стараясь привести их в нормальное состояние.
Гвардейцы и гвардейки, согласно правилам и этикету, покрывали головы на службе только летом и зимой, а гонцы, к которым относилась беззаботная веснушчатая Эдит, были вольны поступать, как им угодно.
− Мы можем идти, − произнесла Мия с нарочитым весельем.
За двадцать лет своей жизни она успела понять, что такие вызовы не всегда заканчиваются хорошо. Вместе с Эдит они выросли в сиротском приюте, и сумели в пятнадцать лет поступить в гвардию. Удавалось это очень и очень немногим, однако радовало то, что дворянские дети считали такую службу недостойной себя — им подавай сразу офицерские чины. А мещане, сироты, дети разорившихся купцов, и просто молодые парни и девушки из провинций, приехавшие покорять Вирнен — столицу северной страны Томиран, были очень даже не против служить в гвардии. Некоторые достигали небывалых высот, и Мия оказалась из их числа.
Только она даже не думала гордиться этим — девушка сопереживала подруге, когда ту перевели из гвардии в дворцовые гонцы. В этой жизни взлететь можно так же запросто, как и упасть, это девушка прекрасно усвоила, а потому предпочитала не растрачивать себя на зависть и жадность.
Эдит легко встала со стула, отложила гребень, улыбнулась.
− Я готова.
До приемной Его Величества Базиля нужно было пройти множество лестниц и коридоров. Дворец был слишком большим для королевской семьи из трех человек, и дополнительные корпуса и покои достраивались в последнее десятилетие. Иногда по Вирнену ходили слухи, будто король прячется и чего-то боится, но с чего бы? Он правит страной и будет править до смерти, затем трон перейдет к жене его сына Кея, как обычно бывает при отсутствии наследницы. Принцесс было трое, и все умерли в младенчестве, но такова судьба. Сетовать на нее бессмысленно.
Мия чеканила шаг, стараясь сохранять ровную осанку, спокойный вид, бодрую походку. Не стоит поддаваться тревоге — эта вероломная дама сама найдет и измотает все нервы при необходимости. Она шла навстречу судьбе, а Эдит следовала позади, и от присутствия подруги становилось спокойнее на душе.
Пятидесятилетний король, о котором только что вспоминала гвардейка, в этот момент сидел за столом в приемной и смотрел на карту — на ближайшие страны, на континент Рентиан, за гранями которого пока царила пустота и неизвестность. Он думал о своих далеко идущих планах. Может при жизни он это и не увидит, но его потомки, мужчины следующих поколений будут жить так, как они заслуживают.
Он открыл ящик стола и достал шкатулку, много лет назад доставшуюся ему от его отца, мужа королевы. В то время никто бы и помыслить не посмел мужчину на троне. Но время идёт, времена меняются. И теперь он король, правда, после смерти жены, но всё же. Он очень долго этого ждал и теперь не имеет права всё испортить спешкой. Открыв шкатулку, он достал старый оборванный свиток, на котором были текст и рисунки, не очень хорошего качества, но всё же различимые.