Лунара

- Привыкай.

- К чему? - я только моргала, ощущая себя недалекой.

- К жизни. Такой, какая она есть на самом деле.

- И какая же она? – во рту появилась неприятная горечь, будто у меня вот-вот должна была отказать печень.

Больше всего на свете я ненавидела нравоучения о том, как правильно жить. Слышать их от Савы - оказалось неожиданно мерзко. Еще никогда прежде я так на него не злилась.

- Слушай, Лу, не хочу забегать вперед, но ведь когда-то мы поженимся, у нас будут дети. Мне придется много работать, понимаешь?

- Понимаю, - меня вовсе не обрадовали его слова о нашей возможной свадьбе, - но я тоже собираюсь работать.

Может, мне померещилось, но он снисходительно посмотрел на меня и покачал головой.

- Как пожелаешь, Лу. Это не так уж и важно.

Я днями и ночами напролет мучилась, что свяжу жизнь не с той профессией, а ему моя дилемма виделась пустяком.

- Что тебя так беспокоит? – наконец-то спросил он, располагая к тому самому разговору, в котором я так сильно нуждалась.

- Понимаешь, мне так важно разобраться, где мое место, - я никогда не была готова говорить с кем-то настолько искренне, мой голос дрожал, а на глаза наворачивались слезы радости, ведь у меня был тот, кто готов меня выслушать.

Но вместо этого он прервал меня на полуслове, поднялся с кровати и подошел ко мне.

- Твое место рядом со мной, - сказал Сава и сгреб меня в крепкие медвежьи объятия, из которых мне впервые за время наших отношений захотелось вырваться.

Из болезненных воспоминаний меня вырвала Натали. Она схватила меня за локоть, когда я чуть не прошлепала мимо пиццерии. Время, словно остановилось, и мне удалось хорошенько ее рассмотреть. Ветер сильно растрепал и без того небрежный пучок, передние пряди выбились и назойливо лезли ей в глаза, так что она то и дело заправляла их за уши. Ее беломраморная идеальная кожа (хоть и порождала во мне комплексы) напоминала о снежной зиме. Тело Натали было погребено под мешковатой безразмерной толстовкой пудрового цвета, доходящей до самых колен.

- В мире выпечки ты была бы вафлей, - сказала я ей, когда мы оказались в кафе.

- Да? – она взглянула на меня с сомнением, но с лучезарной улыбкой на лице. – А ты тогда - кто?

- Сухарь с изюмом, очевидно ведь.

- Это потому что ты девушка с сюрпризом?

- Звучит не очень, - я поморщилась, а Ната зашлась в приступе заливистого смеха.

Мы взяли два куска пепперони и одну большую картошку фри на двоих. И пусть она соединит наши души и сердца, аминь. В отличие от меня, накинувшейся на еду, подобно изголодавшейся собаке, моя новая подруга слишком долго смотрела на то, что уже давно должно было быть в ее желудке.

- Ты же ешь мясо? – мне стало не по себе, что я могла все так глупо испортить.

- А? – Натали, будто вышла из транса и выглядела совершенно растерянной. – Прости, что ты сказала?

- Я спросила, ешь ли ты мясо? Потому что не помню, хватило ли мне ума спросить это перед тем, как сделать заказ.

- Да-да. Ем, конечно, ем, - она энергично закивала, чем вызвала еще больше подозрений, но сегодня точно не тот день, когда мы об этом поговорим.

- Ну, тогда приятного аппетита. Чокнемся картошкой фри в честь знакомства? – я протянула ей длинный картофельный кусочек.

Она с детским восторгом взяла фри, и мы проделали весьма странное, но отчего-то греющее изнутри, действие.

- Прости, что так вышло на собрании. Нужно было сразу тебя предупредить, - Ната виновато, как провинившийся щенок, посмотрела на меня.

- Ерунда. Мне даже понравилось позориться. Эффект ледяного душа.

- Если тебе станет легче, я не согласна с этим правилом. Среди любовных романов есть весьма стоящие вещи, но с ним ведь не поспоришь!

- А как его зовут-то? – поинтересовалась я у нее робким голосом, будто узнать чье-то имя приравнивалось к преступлению.

- Ох, - Ната откинулась на спинку кожаного кресла, - если бы я знала.

- Как так?

- Он всем представляется творческим псевдонимом, - она осмотрелась по сторонам. - Схожу в туалет. Закажешь нам чего-нибудь попить?

- Да, конечно, - ответила я на автомате, а когда Натали уже поднялась с места, позвала ее, - Подожди! И какой же у него псевдоним?

- Флориан. Так он просит себя называть.

***

Натали рассказала мне, что Флориан пишет книги. Подумать только, я разговаривала с настоящим современным писателем! Его приняли в издательство несколько месяцев назад, назвав парня талантливым молодым самородком, чье умение создавать непредсказуемые детективы смогло впечатлить главного редактора. По словам Наты его произведения ей не интересны, ибо не способны воспламенить ее душу.

- Люблю книги, от которых по телу бегают мурашки.

- Может, тебе просто не нравятся детективы?

- Думаю, дело в том, что мне не нравится конкретный автор, - она говорила тихо, будто Флориан сидел где-то рядом. – Как ты могла заметить, он - не самый приятный человек.

Я вспомнила, какими отзывчивыми при знакомстве казались Ясмина с Савой. Родители учили их приходить на помощь нуждающимся, жертвовать временем и средствами ради тех, кто попал в беду.

- Знаешь, - начала я, - среди моих друзей есть очень приветливые люди, но мне все равно не с кем поговорить.

Натали состроила оскорбленное выражение лица, и из меня вырвался очередной короткий, но звонкий смешок.

- Стоит мне поделиться с кем-то переживаниями, как меня записывают в занудную идиотку, будто прислушиваться к себе – это какое-то особо тяжкое преступление.

- Им нужен удобный человек. А человек, задающий много вопросов, таким уже не будет.

- Что это значит? – не знаю почему, но внутри все похолодело, будто обо мне сказали нечто омерзительное, некую правду, которую так хотелось скрыть.

- Лунара, - по извиняющейся интонации стало ясно, что Ната не хотела никого изобличать, - я ведь их совсем не знаю и могу ошибаться.

- Ты и не делаешь этого.

Зачем только спрашивать, если все и так очевидно. Чтобы узнать, как выглядит такой человек, мне достаточно взглянуть в зеркало.

- Слушай, мало, кому нравится слушать о чужих проблемах. Уверена, у тебя все не так плохо, как кажется, - она так старалась меня утешить, не задавая при этом личных вопросов. Неужели ей совсем не интересно?

У меня всегда находились вопросы для других. Боже, только ты знаешь, как сильно мне нравятся разговоры. Возможность узнать другого человека посредством одних только слов, что может быть изумительнее этого? Не у всех ведь такая опустошенная и заброшенная планета, как у меня. Есть люди, на чьих планетах поселилась жизнь. Порой, говоря с человеком, я представляю, что внутри у него целый благоухающий сад: буйствующие низкорослые кустарники, переплетаясь ветвями, образуют плотное кольцо, внутри которого прячется уникальный диковинный цветок, называемый человеческой душой.

- Расскажешь мне о себе? – попросила я Натали, и она с удовольствием откликнулась на мою просьбу.

Она училась на журналиста, и в книжный клуб попала вовсе не случайно. Преподаватель поручил ей взять интервью у компании людей, объединенных общим интересом, но показать их непохожесть. Тогда Натали вспомнила об Артеме, бывшем школьном однокласснике. На его странице ВК она нашла запись с приглашением вступить в книжный клуб.

- Ты не представляешь, как тяжело мне пришлось. Мы с Артемом никогда не ладили, а тут я должна была первая написать ему, да еще и с просьбой о помощи.

- И как он отреагировал? – мне нравилось слушать и наблюдать за метаморфозами, происходящими на ее лице. У Наты была очень выразительная мимика.

- Поиздевался, но все равно помог. Представил меня остальным, а когда Флориан хотел меня выпроводить, даже заступился.

- А тебя-то он за что хотел выгнать?

- Ох, Лу. Флориан невероятно проницательный. Я хотела сначала влиться в компанию, а уже после сказать им про интервью, но он сразу обо всем догадался, - мне в голосе Натали слышалась смесь раздражения и восхищения писателем.

Конец ознакомительного фрагмента.