Страница 18 из 54
Как только мы переступили порог домика, как я удивленно огляделась. Кругом царила темнота, нет, я, конечно, все видела благодаря своим новым кошачьим глазам, но вот в деревне не горел ни один огонёк.
- Саш,… то есть Аш - поправилась я, а почему так темно – то? – задала вопрос и, услышав - Ух ты, вот это красотища!!!- посмотрела на брата. Сашка стоял, задрав голову к небу, и улыбался. Я подняла голову и непроизвольно ахнула. Небо было похоже на бархатную витрину ювелирного магазина всю усыпанную большими и мелкими бриллиантами.
- Ребята потом полюбуетесь небом - прервал наше занятие дядя – пойдемте нас только, и ждут, не хорошо заставлять ждать в такой момент – дядя Рик быстро зашагал к выходу из деревни. Минут через десять мы взошли на пригорок подъем, на который начинался за деревней. Нашему взору предстали все жители деревни, от мала, до велика. Женщины, подростки и дети сидели кругом центром, которого была полянка с большущим костром посередине. Мужчины и юноши уже имеющие крылья сидели за спинами своих жен, матерей и сестёр. Третий круг образовывали факелы, стоящие в шахматном порядке. Дядя подвел нас к подросткам, среди которых я заметила Вери и, выдав нам циновки, сплетённые из травы, куда-то ушел.
Было тихо и торжественно, сердце забилось в ожидании. И вдруг грянули барабаны, выстукивая завораживающий ритм то, наращивая, то ослабляя темп. Сердце забилось в такт ударам и тут на самом пике звучания всё смолкло. Через время равное трем ударам сердца послышался одинокий мужской тенор запевший песню ему с каждым, словом начали вторить остальные голоса, сливаясь в великолепный хор:
Души наши как свечи,
Что сгорели в ночи,
Не ищи с ними встречи,
Нет к ним больше пути,
Мы крылатые дети,
Улетая к богам,
Войны, голод и боль,
Оставляем врагам,
Мужчины смолкли и запели женщины, по одной зажигая свечи которые держали в руках и проделывали это так быстро, что к концу куплета у всех женщин и детей горели в руках крохотные огоньки, мне тоже сунул кто-то маленькую свечку и какой-то бумажный мешочек:
Мы попросим у Высших,
Снисходительней быть,
И детей наших славных,
Вечность любить,
Чтобы были свободны,
И как прежде легки,
Чтобы быстрые крылья,
Вдаль их несли…
Еще раз пауза и два голоса, тенор и сопрано, повторили дуэтом первые четыре строчки:
Души наши как свечи,
Что сгорели в ночи,
Не ищи с ними встречи,
Нет к ним больше пути…[1]
И тут я увидела, что девушка, сидящая рядом со мной, взяла пакет за дно и примостила свечу на подставку, прикрепленную к мешку, (тут до меня дошло, что это летающий фонарик, я просто не могла себе представить, что и в другом мире есть такое) я тоже пристроила свою свечу и вовремя. Дуэт замолк и все встали, продолжая движение те, у кого были фонарики, плавно запустили их в воздух. Фонарики замерли, зависнув над землёй, и я запереживала, что они опустятся на землю, но тут мужчины одновременно распахнув крылья, дружным взмахом создали поток воздуха, который, подхватив все фонарики, понес их к звездным небесам. Вскоре фонарики сами стали звездочками. Я услышала шёпот» прощайте мамочка и папочка» в глазах стояли слезы, я пододвинулась к Вери и зашептала ей на ушко, что я её люблю и какая она у меня храбрая и смелая, в общем успокаивала. Ярко вспыхнул костер и как по цепочке начали зажигаться факелы третьего круга. Как только круг замкнулся, факелы стали зажигаться по всей деревне. Оказывается, был еще, и четвёртый круг его обозначили накрытые к поминальной трапезе столы. Сьеры размыкали круг и проходили к столам. К нам с Вери подошёл Мор и Саша.
- Красиво – не зная, что сказать промолвила, смотря на Мора.
Сашка кивнул, а Мор сказал:
- Знаете, а мне легче стало, как будто груз с плеч свалился, стало как то светло на душе- и правда из глаз ушла вся боль и безысходность их место заняла светлая печаль.
Вери в моих объятьях согласно закивала, а потом предложила пойти за столы и сесть всем вместе, что все одобрили.
Мор сел возле меня, а рядом с ним села Вери, на миг, опередив Ашану, та скептично хмыкнув странно посмотрев на меня, ушла за другой стол. Есть сильно не хотелось, тем более я находилась под впечатлением от ритуала. К нам подходили сьеры и говорили что нибудь ободряющее Мору и Вери, нас тоже хвалили, что не бросили друзей в беде. Мы с Сашкой удивлялись, но молча, все слушали и кивали. Подошёл дядя и хотел отправить меня спать под предлогом того, что я ещё слабая после падения, я попросила его не ворчать, а рассказать нам, почему все нас хвалят? Дядя помолчал, но потом, понизив голос, стал объяснять, что начал потихоньку нас с Сашкой легализировать в Арании. Мол, мы, услышав, что на деревню где жили наши друзья, напали, сбежали из дома, в надежде, что друзьям удалось сбежать вот, мол, и отправились на поиски.
В какой-то момент у Мора в руках появился музыкальный инструмент сильно похожий на нашу земную гитару.
- Это тавитти, хочешь, сыграю? – спросил меня сьер, а я попросила – и спой, пожалуйста – парень заалел, но согласно кивнул, перебирая струны, и запел приятным лирическим тенором:
Шагов наших нить
По грешной земле,
По тонкой тропе бесконечной жизни
Не изменить,
И тысячу лет
Просить у небес мы будем ответ
И с каждым днем
дальше от нас
кажется свет...
Только одно