Пророчество

Но все надежды о теплой постели накрылись для Лии медным тазом. Нет, конечно, первая же эльфийская семья, в чей дом постучалась благородная леди Динилиэйла гостеприимно согласилась принять ее переночевать. Вот только, человеческим охранникам и служанке предоставили место для ночлега на конюшне. И дело было не во вредности хозяев дома, а в неимении лишних спальных мест. Но Лиа все равно ужасно расстроилась, она так надеялась передохнуть от этой походной жизни, а теперь ей предстояло побывать в еще более неудобном и унизительном положении. Ночевать на сене в обществе лошадей и четырех не славящихся благородностью мужчин… ниже падать, кажется, уже некуда. «Да ладно тебе, хорошо что ночуем в конюшне, а не в свинарне» - попытался утешить ее Джер. Его и других мужчин, похоже, такое положение вещей совсем не расстроило. Вероятно они привыкли к подобным местам для ночлега и чувствовали себя буквально как дома.

Зато ужинать всех позвали в дом, и на том спасибо. Лию поразило в какой нищете живут ее подданные. Хозяйка дома, которую звали Биарэль, приготовила на ужин какие-то совсем неаппетитные лепешки. Добродушная женщина сказала, что может раскрыть секрет их приготовления, но девушка решила, что для ее душевно равновесия будет лучше, если это останется тайной. Лиа и Дини данное блюдо отказались есть наотрез, и даже разбойники, привыкшие к еде не от самых лучших поваров Лиргоса посматривали на них явно без энтузиазма. Но другой еды у бедных хозяев не было, поэтому путники поделились с ними своими запасами крупы и положили на стол полголовки сыра. Так что ужин был мягко говоря скромным. У Лии сердце обливалось кровью, когда она смотрела на бедных детишек этого семейства, которые были настолько тощими, что казалось у них живот уже давно прирос к позвоночнику. Принцессе стало невыносимо от мысли, что она всю свою жизнь всласть пила и ела, когда ее народ буквально умирал от голода.

- Да, больше десяти лет наша деревня живет в упадке, – рассказывала хозяйка. – Да и не только наша, мы ели-ели сводим концы с концами. Про торговлю пришлось забыть. У нас нет ни времени ни возможности обучать своих детей грамоте и первичной магии огня. И с каждым годом налоги все выше. Мы уже продали все семейные ценности. Но самое страшное, даже не повышающиеся налоги, а ценз на новорожденных.

- Какой еще ценз? Никогда не слышала ничего подобного, – недоуменно заморгала Динилиэйла.

- Этот закон действует уже несколько лет. Люди королевы осматривают каждого нового родившего младенца, и если подозревают у него какие-то, только им одним известные, запретные способности, то немедленно убивают. Женщины боятся рожать, потому что, либо их ребенка убьют стражи, либо он умрет от голода. Деревня вымирает, каждый год она уменьшается на несколько жителей. А прибавлений нет. И если бы не принц Кэйррэн…

- Подождите-ка, кто? – не поверила своим ушам Лиа. – Принц Кэйррэн?!

- Да, да принц Кэйррэн - наш спаситель! Он единственный из всей королевской семьи, которому не наплевать на своих подданных. Каждый год он делает объезд всех бедствующих деревень, привозит продукты и лекарства. В общем, все необходимое. Нуждающиеся эльфы идут к нему с различными просьбами, он всегда выслушивает и старается помочь. Еще никому младший принц не отказывал в помощи, ни одному бедняку не сказал даже дурного слова!!! Да хранят его боги, нашего защитника!

Лиа была шокирована данной новостью. Она никогда не предполагала, что ее сводный брат настолько чуток к проблемам простого населения Лиргоса. Она же, хоть старше него и является наследной принцессой крови, никогда даже не задумывалась о подобных вещах. Если допустить, что произойдет борьба за власть между ней и Кэйрэнном, за кем пойдут эти простые эльфы? За своей законной принцессой-полукровкой, которую и в глаза-то не видели, или за внимательным и добрым принцем, исключительно в силу жизненной несправедливости являющийся вторым в очереди на трон? Ответ был очевиден.

Лиа нашла в дорожной сумке Динилиэйлы какие-то сухари с изюмом, и с удовольствием раздала их детишкам семейства. Самый младший эльфенок с забавно стриженой челкой, взяв сухарик, вместо благодарности прищурил свои лиловые глазки и произнес:

- А я знаю кто ты такая, – улыбнулся он, жадно вгрызаясь в сухарь. – Ты настоящая принцесса.

Лиа пораженно заморгала, потом обернулась по сторонам, дабы убедиться, что все занимаются своими делами и никто не слушает их. А потом заговорила:

- Спасибо, хотела бы я оказаться принцессой! Но, к сожалению, я простая служанка леди Динилиэйлы.

- Нет, - замотал головой он, - ты принцесса! Я ездил с отцом на ярмарку в Данвил и видел тебя. Тебя называли принцессой!

- Ты что-то перепутал, малыш, – улыбнулась девушка, стараясь скрыть напряжение. Конечно, никто не воспримет всерьез слова маленького ребенка, но подозрения поселятся у всех ее спутников. И неизвестно во что все это потом может перерасти. И надо же было ему иметь такую феноменальную память на лица! Где-то на ярмарке с отцом краем глаза увидел принцессу и запомнил на всю жизнь! Нужно как-то отвлечь этого слишком сообразительного эльфенка: - Вкусный сухарик?

Но малыш словно не слышал Лию, и продолжал:

- Не волнуйся, я никому не скажу, что ты принцесса! Только пообещай мне, что ты свергнешь эту злую гадюку-королеву, которая приказала казнить уже двоих моих маленьких братиков.

- Обещаю, – одними губами ответила ему Лианаэль, а потом шепотом добавила. – А принца Кэйррэна ты тоже об этом просил, когда тот приезжал в вашу деревню?

- Да, – грустно опустил глаза мальчик, - по началу, на деревенской площадке он был добр ко всем детям. Раздавал нам игрушки и вкусности, но когда я пошел за ним, чтобы попросить о помощи, он больно пнул меня ногой!

- А кто-нибудь из взрослых видел, что он сделал? – прищурилась девушка.