Страница 2 из 241
Прости детей твоих раскаявшихся, страждущих и обездоленных.
Прояви милосердие!...
Подслушивания можно не боятся, язык эдайнов в этом мире никто не понимал даже цверги! А для любопытного А́львиса почти все готово, вот и рука, поднесенная к глазам, уже начала двоится. Отлично! Неумолимо нарастающая боль уже скоро будет выкручивать все внутренности, но сегодня обморок надо оттянуть, во что бы то ни стало – кристалл необходимо спрятать.
Изо всех сил зажмурившись, Марисве́ль заставила себя продолжить молитву:
- … Отдаю Дар твой великий!
Недостойны его ни эдайны, ни прочие народы, способные обратить великое благо себе во вред.
Наказание за присвоение Дара твоего светлого заслужено и тяжко – во тьме блуждать мне вечно.
В оправдание свое верю, что была Гласом твоим, вела к свету покоя и счастья детей малых, заблудших по темной Тропе Жизни.
Приму любое твое наказание.
Молю лишь об одном, Богиня Светлая даруй силы, терпение и стойкость принять Холодные оковы, перенести боль и горе, Пятью завещанные. …
К тебе, Единая, приду на поклон покорная, слепая и нищая, как жертва за жизнь и свободу народа эдайнов.
Легкий шепот, едва различимый в звенящей тишине, стих, лишь потрескивали ароматные розовые свечи. С последними словами обращенными к Богине было готово и небольшое представление для маленькой фигурки припавшей к основанию колонны. Ноги болезненно свело судорогой, закусив губу, Марисве́ль с трудом поднялась и одновременно осталась стоять на коленях - призрак вполне себе осязаемый и живой продолжал исправно молиться перед идолом могущественного божества, даже шепот возобновился.
«Ну что ж, смотри А́львис на игру теней и магии»
Промокнув вуалью влажный лоб, незримая, она окинула взглядом темный зал и резко вздрогнула – почудилась клубящаяся пыль, ярость… смерть! Марисве́ль сморгнула - тишина святыни по-прежнему хранила неизменность покоя и древнюю торжественность. Подобные вспышки предвидения стали почти обычным явлением, и все же эффект неожиданности себя не изжил.
С горящей свечой она торопливо покинула залу, первые спазмы усиленные воздействием кристалла, ударили по жилам, тяжело опершись о стену Марисве́ль часто задышала пережидая волну боли.
«Не сейчас. Времени нет!»
Слева от золотого идола в холодной темноте камня располагалась лестница ведущая в склеп, где над своими могилами несли вечный караул немые сто́жи - хранители знаний и веры. На лестничной площадке имелись выдолбленные в камне тесные кельи для Великого жреца и Видящей пути.
Шагнув к себе, Марисве́ль с ненавистью откинула серую вуаль, сухой прохладный воздух ласково коснулся осунувшегося влажного лица.
Узкое помещение напоминало скорее складской угол нежели жилую комнату, значительно сокращая жилую площадь теснилась бок о бок старая мебель из травленного кедра: высокая кровать с приступкой, стол на изогнутых крупных ножках, два стула, приземистая тумбочка и сложенная ширма. Всю композицию завершал массивный комод, при взгляде на его округлые бока, казалось, что они вот-вот лопнут; на крышке стоял трехрожковый подсвечник из потемневшего серебра и пустая шкатулка.
Марисве́ль бесцельно скользила взглядом по серому полотну холста скрывавшему унылость каменных стен, по углам расползался страх. Нагнетаемый бесконечным дождем, он преследовал от самого города, заставлял торопиться, не давал возможности передохнуть - по пятам неслось чудовище вознамерившееся поглотить все по пути.
«Светлая Богиня, как же тяжело! … А может еще не поздно?»
Расчеты диа́ровых решеток, подсмотренных у Ни́ттака еще в Фе́ткии, мгновенно всплыли в памяти, в принципе ничего особенного, сложнее дело обстояло с формулами миров, цифры путались с буквами.
«Хотя, наверное можно обойтись и без них, лишь бы убраться из этого мира?»
Страх неизвестного шевельнулся, но рассудок уже мутился от боли, Марисве́ль виновато улыбнулась, запоздало вспоминая молодого вождя юно́лов убеждавшего рисковать и не страшиться неизвестности.
«Хорошо, что я успела сказать ему все. Надеюсь, он отошел достаточно и черный холод его не коснется? Хотя, скорая смерть стала бы наилучшим для него концом»
Она провела рукой по глазам, отгоняя уже знакомое видение; судьба Нолатэ́на была известна с самой первой встречи.
«Жаль, что не ошиблась…»
Увы, видения посылаемые Слезой Звезды ошибочными не бывают.
- … Он не удержит жизнь, поверженный клыками,
Ослепший, мертвый, весь в шипах, предстанет пред глазами!...