Страница 7 из 15
– Это говорю не я, – великий маг, уже успевший обуздать гнев, и ныне абсолютно хладнокровный, немного выпрямился, – В этом признался твой сын. Пятнадцать лет назад, Эрик, Анри Людовик де Нормонд, шестилетний мальчишка, сбежал из замка и, бродя по округе, наткнулся на поместье Мактиере. Там он нашел плошку с мертвым пауком в каком-то растворе, понял по запаху, что в последнем чего-то не достает и исправил ошибки неумелого алхимика. Благодаря гениальности этого маленького вундеркинда Анхель Франциск Мактиере, человек, ворас, избавляясь от которого Людовик едва не погиб, вновь ожил и вернулся к своему прежнему состоянию – он способен принимать человеческий облик и, по-видимому, будучи признателен, уже пятнадцать лет как общается с твоим сыном.
Молодой мужчина, выслушавший все эти новости с приоткрытым ртом, медленно обернулся, взирая на сидящего чуть поодаль в объятиях взволнованной матери Анри.
– Это правда? – голос его поражал холодом, и парень, который только что сидел на снегу, невольно подумал, что разницы нет: замерзнуть он мог и в замке, и снаружи.
– Да, папа, – ответ его, тем не менее, прозвучал твердо: вины за эти свои действия молодой наследник по-прежнему не ощущал. Он выпрямился, аккуратно высвобождаясь из рук матери и, принимая решение одновременно со словами, немного прищурился.
– И, раз уж сегодня день скандалов, вот вам еще одна причина ругать меня, – парень гордо поднял подбородок, – Мне двадцать один год, но двадцать два мне исполнится не раньше, чем в следующем столетии. Да! – заметив пораженное понимание на лицах родных, он вскочил на ноги, вызывающе глядя на них, – Я сделал то самое зелье, что делал дядя Луи для отца и мамы, и выпил его! Потому что я взрослый человек, я маг, и я имею право…
– Замолчи, Анри! – тяжелый кулак мастера Альберта с грохотом опустился на столешницу, и внук его, как-то быстро стушевавшись, поспешил присесть обратно, – Ты стал слишком многое себе позволять, мальчик, и теперь я понимаю, чье это влияние! Выпитое тобой зелье – меньший из твоих проступков, ты должен сознавать это! Вместо того, чтобы дерзить, тебе бы следовало извиниться, но ты даже не пытаешься сделать этого!
– Дядя прав, – Людовик, не единожды упомянутый, но пока что не подававший голоса, облокотился о столешницу, хмуря красиво очерченные брови, – Анри, я в тот раз едва не погиб, избавляя мир от Анхеля. А теперь оказывается, что умер бы я напрасно, потому что ты в любом случае вернул бы его к жизни?
– Ты ведь не умер, – Анри опустил голову, глядя теперь на собеседников исключительно исподлобья, – Я не могу извиняться, потому что не вижу в этом своей вины, дедушка. Ан – не враг нам, за пятнадцать лет он ничего не сделал, чтобы нам навредить, вы не можете этого отрицать! Более того – сейчас он рассказал мне, что Чеслав… – в голове словно взорвалась граната. Парень вскрикнул и, хватаясь за виски, согнулся пополам, практически утыкаясь лбом в колени, силясь побороть дикую боль, силясь и терпя раз за разом фиаско.
Родственники его, мгновенно забывая про недовольство действиями молодого человека, повскакали с мест.
Альберт и Людовик, будучи сами довольно сильными магами, поспешили на помощь внуку и племяннику, пытаясь понять, пытаясь сообразить, что происходит с ним…
Великий маг, осторожно обхватив внука поперек туловища, помог ему распрямиться; Луи попытался заглянуть в подернутые дымкой боли серые глаза.
– Что, черт возьми, с тобой творится, парень… – молодой маг покачал головой и, подняв руку, осторожно коснулся поначалу лба, а затем поочередной каждой щеки племянника, – Ты весь горишь!
– На снегу насиделся? – еще один участник собрания, виконт Роман, который, вопреки собственной привычке болтать, сейчас долго хранил молчание, повернулся на стуле вполоборота, тяжело вздыхая, – Ах, дети! Быстро его в постель, градусник в зубы и замотать с головой в одеяло! А рядом гору лекарств, чтобы быстренько поправлялся.
Альберт, сжав губы, медленно покачал головой. На обычную простуду происходящее с его внуком похоже не было.
– С ним что-то не то… – великий маг нахмурился, осторожно прижимая внука к себе, – Анри… Анри, что происходит? Выходя из комнаты, ты не был таким…
Парень замотал головой, отчаянно силясь унять боль, силясь заставить себя выдавить хоть слово, дабы объяснить родным и близким, что происходит с ним.
– Чес… лав… – ему удалось прошептать два тяжелых слога страшного имени, и новая вспышка боли, как удар хлыста, ослепила его. Молодой человек вскрикнул; из носа у него пошла кровь.
Мать его, взволнованная, перепуганная больше прочих, хватающая сына за руки, испуганно сжала одну из них.
– Господи! Анри, мальчик мой…
– Успокойся, Татьяна! – мастер, девушке приходящийся родным отцом, сдвинул брови, – Сейчас не время для этого! Чеслав, он сказал Чеслав… но как, как?.. – он закусил губу, оглядывая замерших, испуганных родственников и, внезапно остановив взгляд на одном из них, кивнул ему, – Венсен… подойди. Думаю, здесь будет целесообразна твоя помощь.
Винсент, схватывающий все налету, понимающий то, что подразумевал потомок, почти моментально, изумленно вскинул брови, поднимаясь на ноги.
– Неужели ты думаешь… – он не закончил и, в два шага оказавшись рядом с Анри, аккуратно оттеснил взволнованную, перепуганную до полусмерти Татьяну, мягко касаясь пальцами висков юноши.
Анри содрогнулся, распахивая глаза и почти с ужасом взирая в карие очи напротив. Мужчина мягко улыбнулся.
– Расслабься, мальчик, расслабься… – голос его убаюкивал, звучал расслабляюще-спокойно, и напряжение постепенно начало уходить из глаз и из лица юноши, – Спокойнее, спокойнее… вот так, молодец. Теперь закрой глаза и позволь мне взглянуть, что сделал с тобой этот мерзавец.
Молодой наследник глубоко вздохнул и покорно закрыл глаза. О способностях этого человека он был осведомлен не хуже, чем кто бы то ни было другой, однако на себе пока их не испытывал, и сейчас толком не знал, что будет происходить. Однако, доверие к Винсенту в душе его было сильно – в том, что дядя матери не причинит ему вреда, парень был уверен.
– Так… так… – мужчина, чуть хмурясь, сам прикрыл глаза, медленно, неспешно пробираясь по сознанию сына графа, изучая его, и мрачнея с каждым мигом все больше, – Плохо… очень плохо… черт бы его побрал! – он скрипнул зубами и чуть надавил на виски молодого человека. Дыхание того участилось – в голове вновь заворочалась разбуженная боль.
– Тише, тише… – казалось, Винсент успокаивает самого себя, – Мы справимся с этим, малыш, все будет хорошо… Вот так… вот так… да! – он еще раз легонько надавил на виски парня и, резким движением убрав руки, облегченно улыбнулся.
Анри, медленно переводя дыхание, поднял на мужчину растерянный, виноватый взгляд и неожиданно шмыгнул носом.
– Спасибо, дядя Винс… – голос его зазвучал тихо, как-то убито: от былой злости не осталось и следа и, похоже, парень наконец начал сознавать свою вину, – Прости меня. Ты… ты сейчас видел?..
– Видел, – Винс резко кивнул и, вернувшись на свое место, глубоко вздохнул, – Я видел, мальчик, видел все, что с тобой случилось… Что ж, друзья мои, – на губах мужчины возникла мрачная улыбка, – Могу официально сообщить вам, что период спокойствия завершен. К Чеславу возвращаются силы, и возвращаются стремительно – он сумел подцепить Анри за крючок его ярости и перенести его к себе, в подземелье; сумел навести на него чары, с которыми даже мне не под силу справиться окончательно… – он устремил взгляд на великого мага и весомо проговорил, – Магия дыхания.
Альберт вздрогнул; глаза его расширились – такого великий маг услышать не ожидал.
– Магия дыхания?.. – он покачал головой, переводя сочувствующий взгляд на внука, теперь находящегося в объятиях матери, – Но как ему… о, дьявол. Венсен… разве хранителю памяти подвластно это колдовство?
Мужчина отрицательно покачал головой. Он сделал все, что смог, но окончательно избавить молодого наследника от влияния проклятого оборотня не сумел, и сейчас должен был объяснить это.