Страница 6 из 50
Прошло 57 дней.
Ночи заметно стали длиннее, а листья опали, согревая собой землю. Ноябрь начался тоскливо, серо. Единственное, что хоть как-то отвлекало, так это монастырские хлопоты.
Ник исчез. Последний раз я видела его еще тогда, в темнеющем лесу, шагающим прочь. Утром его уже не было. Сестра Анна ответила, что ему срочно понадобилось отправиться на юг Италии по политическим делам.
И, если до этого я чувствовала себя здесь лишней, то его отсутствие только обострило это.
Мое единственное напоминание, что я еще жива. Что я - это до сих пор я, а не кто-то, спрятанный под этими одеяниями. Кто-то, кто неосознанно взял на себя пожизненную ношу служения Богу.
Но это не было моей судьбой. Я искренне пыталась себя убедить, что меня ждет что-то другое. Что я смогу накопить денег за разрыв контракта и освободиться.
Однако, совсем недавно меня посетила страшная мысль. Что если, пока я прячусь здесь, агентство сможет приписать дополнительную сумму за простой их активов, то есть меня, который должен был приносить в это время их прибыль? И эта сумма могла вырасти в десятки раз!
57 дней, как я слежу за пополнением своего счета на сайте.
Пока что я принимала лишь адекватные запросы зрителей, наблюдавших за мной. Обычно они просили раздеться, эротично двигаться, ласкать свое тело. Но мне не хотелось принимать такие, как например покрыть свою кожу какой-то субстанцией, использовать неестественные предметы, делать себе больно. На самом деле, иногда запрашивали довольно странные вещи.
Пока что на счету было всего несколько тысяч. А это было ничтожно мало. Руки опускались, поэтому уже более недели я не была онлайн.
57 дней, как я думала о нем. И понимание, что я никогда не смогу быть с мужчиной, пока я здесь, пугало меня еще больше, чем само модельное агентство.
Мои дни становились все мрачнее, и каждая общая молитва стучала по моему отчаянию, словно молоток судьи.
Однако время делало свое дело.
Несколько монахинь все же со мной заговорили. И я была удивлена, что я думала о них как-то стереотипно. Что все они фанатики, не видящие ничего, кроме своей веры.
А ведь каждая имела свою историю, почему она оказались там, где мы все были. И каждая старалась исправить свою жизнь, пойдя на самые крайние, по моему мнению, меры.
Мне начало казаться, что эта рутина начала меня поглощать. Все больше. И больше. И чем дальше, тем больше эти стены принимали мою депрессию. Мою боль.
До этого утра.
***
- Сестра Мэри, у нас все готово для зимы? - услышала я строгий голос где-то вдали.
- Да, сестра Катарина. Я все перепроверила.
- Славно.
Я посмотрела на замутненный взгляд Мэри, начиная беспокоиться.
- Сестра Мэри, с тобой все впорядке? - озвучила я свои опасения.
- А? Да... неважно себя чувствую.
- Мы помолимся за твое здоровье, сестра, - проронила участливо Клавдия.
Эти две женщины были старше меня лет на десять - пятнадцать. Но именно они были первыми, которые приняли меня в круг.
- Может все таки сходишь в лазарет? Видно же, что ты еле стоишь на ногах, - пыталась я ее вразумить.
- Не стоит волноваться, прошу. Если такова Его воля, то мне станет лучше.
Я тихо хмыкнула. Иногда очевидные вещи отвергались, как что-то противоестественное. Это были нечастые случаи, которые искренне меня бесили в монахинях.
- Время ужина, - услышала я высокий голос со стороны трапезной.
И тяжело выдохнула, машинально разворачиваясь в нужную сторону.
Опять фасоль. Это была самая популярная здесь еда, иногда сочетающаяся с другими овощами, молочными продуктами и яйцами.
Вилка лениво скребла дно тарелки, пока припозднившиеся сестры присаживались на свои места.
Я подняла глаза, ожидая увидеть луну из верхнего противоположного окна.
И увидела его.
Настоятеля Франциска.
Ника.
Вилка громко упала, зазвенев на весь зал. Часть монахинь косо взглянули на меня, продолжая свой ужин в молчании.
А я… Я видела его мрачное лицо. Его взгляд, который так отчаянно искал со мной связи. Все тело горело, по вискам стал стекать пот. По спине побежали мелкие мурашки.
Долгих десять минут я не могла поднять столовый прибор. Аппетит пропал, воздуха не хватало.
А он вновь гипнотизировал меня, также, как и я, не притрагиваясь к еде.
Хотелось вновь услышать его голос...
Когда зал опустел, я вышла, направляясь к выходу. На то же место, где мы когда-то встречались. В это время мало кто выходил наружу, погода была слишком пакостной.
Но мне нужно было остудить свой пыл. Затушить его.
- Ты промокнешь, - услышала я сбоку его голос, также вышедший под дождь.
- Зачем ты вернулся? - с порогу бросила я, с ненавистью вглядываясь в его лицо.
- У меня дела к Аббатисе, - сухо отвечал, позволяя мою дерзость.
- Почему ты бросил меня ТАМ? - отчаянно вглядывалась в его глаза.
- Софи… Я не мог.
- Точно ли у тебя дела к Аббатисе, или ты просто хочешь посмотреть, как я страдаю?
Его взгляд потемнел, свободная рука затащила меня внутрь, прижимая к стене. Его ладони оперлись о стену в миллиметрах от моих плеч, пытаясь держать физическую дистанцию.
- Софи, ты даже не представляешь, как мне было сложно эти полтора месяца! - прорычал, - За все одиннадцать лет это - самая страшная мука, которую я мог только испытать!
Злость и притяжение к нему слепили меня. Его лицо было так близко, что я вновь почувствовала запах сосен.
- Ты заставил меня вспомнить, какого это было, когда я жила там. ТЫ настоял на этих встречах, не я! И после этого ты исчез!
- Я… я не хотел. Все должно было быть иначе, - я увидела в его взгляде его настоящего.
- КАК иначе?
- Я не знаю… Ты уже больше недели не появлялась на сайте и… мне не хватало тебя.
Щеки загорелись, осознавая, что он и не останавливался.