Страница 28 из 30
В жизни каждого человека бывают минуты, когда для него как будто бы рушится мир. Это называется отчаянием. Душа в этот час полна падающих звезд. Виктор Гюго
Глава 22
Небольшой, но уютный бар «Grand Cru» был закрыт для посетителей и полностью предоставлен в наше распоряжение на всю ночь. Руководство студии не поскупилось, решив устроить сотрудникам самый отвязный новогодний корпоратив за всю историю существования фирмы.
Тема вечеринки - «люди в черном» - обязывала придерживаться в одежде именно этого цвета. Поэтому для праздника я выбрала длинное платье без бретелей, в меру экстравагантное, но не вульгарное, решив особо не заморачиваться с нарядом. Уложив волосы в локоны, я предпочла не перебарщивать с макияжем, так как настроение было, мягко говоря, не праздничным.
Леша заехал за мной в семь, причем сам сидел за рулем, чем несказанно удивил меня. Раньше, если мы выбирались на какое-либо мероприятие, муж, не смотря на мои уговоры или важные обстоятельства, ни за что не соглашался ехать за рулем. Не мог отказаться от возможности выпить и «расслабиться», каждый раз вызывая такси. А тут приехал на машине, одетый с иголочки, да еще с розами.
Да, видимо Леша решил в этот вечер пойти ва-банк и показать, как он изменился, и какое сокровище в его лице я теряю при разводе.
Муж вел себя весьма галантно, поддерживая непринужденный разговор и пытаясь шутить, дабы разрядить неловкие паузы, вовсе не замечая моего ужасного настроения.
Мне же попросту не хотелось ехать на корпоратив, да и вообще выходить из дома. За последнюю неделю я раза три выбиралась в студию, занимаясь лишь обработкой отснятого материала и не желая высовывать нос из квартиры.
Дима уехал на следующий же день после нашей хм... пикантной сцены на работе. Как я поняла из Маринкиных рассказов – он в качестве новогоднего подарка устроил Ольге романтическую поездку в Альпы.
Эта новость настолько сбила меня с толку, что я не смогла даже разозлиться, переваривая полученную информацию и не зная, как на нее реагировать.
Дима в очередной раз указал на мое место, и укатил с невестой в горы, оставив меня наедине со своими сомнениями и переживаниями. Сказать по правде, этого я ожидала от него меньше всего, особенно после того умопомрачительного секса в студии, который, скорее всего, был всего лишь очередным пунктом в его хитрой игре.
Не знаю, услышали ли коллеги тогда что-нибудь или мне просто мерещились перешептывания и косые взгляды, но нормально работать я уже не могла, предпочитая заниматься ретушью снимков дома. Даже в этом плане Дима умудрился превратить мою жизнь в ад, не особо заботясь о последствиях своих импульсивных поступков.
Но, вернемся к новогоднему корпоративу...
Несмотря на плохое настроение, бар мне понравился. Народу было много, но, как говорится, «все свои», и это не особо напрягало.
Мне даже удалось отвлечься, ненадолго забыть о своих проблемах, поддавшись атмосфере всеобщего веселья и предвкушения праздника. Поэтому, попивая шампанское и болтая с Лешей, я не сразу заметила его появление, пока один из коллег не упомянул об этом в разговоре.
Тогда-то я увидела Диму, стоящего около барной стойки с бокалом в руке и неотрывно наблюдающего за мной сквозь веселящуюся толпу.
По телу будто прошел заряд в двести двадцать, когда я встретила его напряженный взгляд. Музыка стала тише, цвета бледнее, все разом отступило на второй план. Не осталось ничего, кроме этого мужчины, который прожигает меня взглядом, взглядом полным ненависти, желания, и бешеной потребности, не уступающей по силе моей собственной. Я не видела Диму всего неделю, но уже истосковалась по нему настолько, что была готова, наплевав на гордость, бежать к нему.
А потом я увидела Олю. Она стояла рядом, вцепившись в его руку, будто желая привязать к себе и не отпускать ни на минуту. Знакомое чувство, все чаще посещающее и меня в последнее время...
Неожиданно мне захотелось рассмеяться... Нет, ну сами посудите, какая ирония - сегодняшний вечер собрал под одной крышей весь любовный квадрат, в который мы, будто жестокие дети, пытаемся играть вот уже не первый год.
Я украдкой наблюдала, как Дима опустошает один бокал за другим, и смутное ощущение беды нарастало внутри, скручивая нервы тугим узлом. Я чувствовала, знала, должно произойти что-то нехорошее, что сегодняшний вечер попросту не может закончиться тихо и мирно. Будто тяжелые тучи сходились над нами, грозя вылиться в публичный скандал, которого я хотела меньше всего. Дима в последнее время и так не отличался сдержанностью, а учитывая количество спиртного, которое он успел выпить, я боялась, что его тормоза откажут окончательно. Поэтому, когда увидела пробирающуюся к нам сквозь толпу широкоплечую фигуру, не придумала ничего более оригинального, чем ретироваться, в надежде, что Дима последует за мной.
Уловка сработала, и я не смогла сдержать облегченного вздоха, услышав позади себя шаги.
- Какого хрена он тут делает?!
Несколько коллег, проходивших в этот момент мимо, тут же оборачиваются, с интересом глядя на нас.
- Можешь не устраивать сцен? – цежу сквозь зубы, стараясь выглядеть невозмутимой.
Дима больно хватает меня за руку, вталкивая в первую попавшуюся дверь, за которой оказывается небольшая кладовка. Он пьян, и это не легкое опьянение, как в ту ночь, когда мы отправились в отель. Разозленный, не контролирующий себя мужчина, от которого можно ожидать всего, чего угодно, – не самый приятный собеседник, и я внутренне собираюсь, готовясь к бою.
- Значит, все-таки привела его?!
- Дима, твоя невеста порхает по студии, рассказывая всем, как выбирает свадебное платье, а после вы уезжаете в романтическое путешествие. Не строй из себя обиженного, а? У самого рыльце в пушку!
- А ты хоть раз подумала обо мне?! Хоть раз сказала, что тебе неприятно от того, что я с Олей? Тебе плевать на все, ты даже не попросила меня разорвать помолвку!
Видимо, алкоголь делал свое дело, толкая Диму на столь несвойственные для него откровенные признания. Но меня это вовсе не радует. Детский сад какой-то!
Нет, ну правда, он притворяется или действительно так думает? Разве о таких вещах просят? Мне кажется, они логичны априори. Но, несмотря на это, я решаю открыть карты, высказав все, что накопилось у меня на душе.
- Да, я хочу, чтобы ты ее бросил! Слышишь? Хочу, чтобы разорвал помолвку, ведь попросту не могу видеть тебя рядом с другой! Доволен?!
Дима замер, уставившись во все глаза, а меня уже «понесло».
- Только ведь ты не поверишь, продолжишь сомневаться и искать подвох, списывая все на мой эгоизм. Вновь будешь мучить, раз за разом заставлять доказывать свои чувства, унижаясь...
Меня трясло, я чувствовала, что вот-вот начнется истерика, но не могла остановиться.
- Дим, ты этого хочешь? Чтобы я унижалась и просила тебя остаться со мной, выбрать меня? Это и был твой коварный план мести?
- Какой к черту план?! С тобой ни один план не работает, никогда!
А так план все же был!
- Что кровь в важные моменты приливает не к тому месту, мешает думать?
- Сука...
- Просто веду себя так же, как и ты! Не хуже, не лучше!
- А если я сейчас ему все расскажу, а? Пойду к твоему муженьку и в подробностях изложу, как ты кончаешь подо мной, как просила трахнуть?!
Меня чуть не вывернуло от его слов. Я устала, как же я устала от этой грязи, взаимных унижений и борьбы... Я не думала, что Дима поступит так низко, решив шантажировать, да еще и чем! Это ошарашило, можно сказать, привело в чувство, расставив все по местам и в очередной раз показав, как он ко мне относится.
- Неужели ты настолько сильно меня ненавидишь?
Я чувствовала, что вот-вот заплачу, но не хотела доставлять ему такого удовольствия, показывать, насколько сильно задели меня последние слова.
И мне не оставалось ничего, как сбежать, спасая остатки своей гордости, которую Дима каждый раз пытался растоптать. Я больше не хотела разговаривать, даже просто видеть его. Мы расстались на неделю, но он не соскучился по мне, вновь начав с упреков и оскорблений, ставя меня на место. В его представлении я не имела права приходить с Лёшей, но должна спокойно смотреть, как он обнимается со своей невестой!
Не жизнь, а сплошной фарс!
Мне хотелось только одного... Уйти, убежать, не видеть, не слышать, забыть, как страшный сон. Уволиться к чертям с этой работы, лишь бы больше никогда не пересекаться с Димой.
Переболею, уже однажды пришлось...
Перетерплю, выжгу в себе все чувства дотла.
Хватит с меня этой любви, наигрались, я не железная!
Понимала в глубине души, что вру себе, но тогда мысли о побеге были как бальзам на израненную душу.
- Юля! - Кричит Дима мне в след, но я уже захлопываю дверь и выбегаю в зал, вновь погружаясь в атмосферу всеобщего веселья, музыки и шумных разговоров.
Медленно прихожу в себя, оглядываясь по сторонам, и вздрагиваю, чувствуя, как чьи-то пальцы сжимают мой локоть.
- Девушка, можно пригласить вас на танец?
Муж улыбается, притягивая меня ближе, галантно предлагая свою руку.
Облегченно выдыхаю - нервы уже ни к черту!
- Леша, а давай уйдем отсюда? Голова болит от этого шума.
- Может, в ресторанчик тихий поедем? Есть хочешь?
- Да хочу, очень хочу.
- Вот и славно, заодно поговорим. Я так соскучился, кажется, вечность тебя не видел.
Леша начинает проталкиваться через толпу в сторону выхода, сжимая мою руку в своей, а на меня накатывает давно позабытое ощущение заботы и сильного мужского плеча рядом. Да уж, от добра добра не ищут, но я, как сумасшедшая, вечно пытаюсь метаться. Ох, кто бы подсказал, какой выбор мне стоит сделать...
Наконец выходим в узкий холл ресторана и, забрав из гардероба верхнюю одежду, двигаемся к одному из боковых входов.
Я немного расслабляюсь, понимая, что сейчас это самое лучшее решение - уехать подальше от пьяного Димы, который может в любой момент сорваться и устроить скандал. Да и Лешино присутствие успокаивает, давая пусть обманчивое, но ощущение защиты.
- Руки от нее убери!
Буквально подскакиваю на месте от неожиданности и, обернувшись на голос, вижу Диму, который стоит около выхода, прислонившись плечом к косяку двери. Даже сквозь несколько слоев одежды ощущаю Лешину ладонь на своей талии, которая и послужила причиной очередной вспышки гнева.
- Дим, не надо...
- Руки от нее убрал, я сказал, пока тебе их не переломали!
- Юля, может, объяснишь, что происходит? – Муж переводит на меня непонимающий взгляд, пытаясь осмыслить происходящее.
- Я тебе сейчас сам все доходчиво объясню!
Дима уже идет к нам, скидывая на ходу пиджак и сжимая кулаки.
Первый удар Леша пропускает, как и я, до конца не веря, что этот пьяный парень на самом деле кинется драться. Но после первого выпада, муж скидывает куртку и ухмыляется, потирая челюсть. В том, кто выйдет победителем в этой драке, я не сомневаюсь и, чтобы вам было понятно, объясню почему. Всего лишь два пункта решили исход поединка. Первый – Дима до ужаса пьян, и второй – у Лёши был разряд по боксу.
То, что произошло в следующий момент, даже дракой нельзя было назвать.
Муж уклонился от целившегося прямо в челюсть кулака, а потом одним точно выверенным ударом уложил Диму, заставив того без сознания рухнуть на пол.
Я вскрикнула, увидев пятно алой крови, которое медленно расползалось по Диминому лицу. Опустившись на колени, прижала скомканный шарф к его разбитому носу, желая остановить кровотечение.
Спустя минуту Леша протянул мне пакет со льдом, завернутый в плотную ткань льняной салфетки. Надо же, я даже не заметила, чтобы он отходил, настолько ошарашенная видом крови и лежавшего на полу Димы.
- Я попросил управляющего, сейчас придет охрана, поможет перенести его в комнату.
- Спасибо, - осторожно приложив лед к Диминому лицу, я сидела, боясь взглянуть на Лешу.
- Ты с ним спишь?
Логичный вопрос, который заставил меня покраснеть от смущения. Мне не хотелось лгать, особенно сейчас, когда притворяться было бы глупо. Кивнув, я еще ниже опустила голову, полностью сосредоточившись на Диме.
- Я был о тебе лучшего мнения.
Слова, которые я ожидала услышать и которые, несмотря на это, больно задели.
И тут я не выдержала - все напряжение последних месяцев выплеснулось давно грозившей и, наконец, начавшейся истерикой. Эта драка и презрение, которое слышалось в Лешином голосе, стали последней каплей, переполнившей чашу моего терпения. Подняв голову и гордо выпрямив спину, я заговорила, впервые в жизни не сдерживая себя:
- Знаешь, иногда мне кажется, твоё мнение вообще никак со мной не связано! – я устала «подбирать слова», пытаясь не задеть Лешиных чувств и не ранить его.
- Ты придумал себе жену и жил с ней, а до меня настоящей тебе не было никакого дела. Ты меня не слышал, не видел, не замечал проблем, которые были между нами! – я перевела дух, собираясь силами. Слова, которые давно должна была сказать, крутились на языке, и впервые я не собиралась себя останавливать.
- Тут дело не в измене. Тут все гораздо сложнее, глубже... Леша, ты сам не замечал, как отталкивал меня: своим равнодушием, занятостью на работе, постоянными посиделками с друзьями и моими одинокими вечерами. Ты привык... Мы привыкли - это норма, что так живут все, и жена должна терпеть. Но я не хочу быть как все, пойми. Я хочу быть собой!
Я не хочу провести жизнь, играя роль, которую для меня придумали другие. А потом, в сорок лет, понять, что живу с нелюбимым мужчиной, и бояться уйти, разорвать этот замкнутый круг... Из-за детей, опасения остаться одной или привычки, неважно. Я этого не хочу!
Леша, ты же знаешь, я бы никогда тебе не изменила, но... Просто нас уже давно нет, и у меня хватило мужества это признать, осознать и двигаться дальше.
И дело тут не в другом мужчине, а в нас... Вернее в том, что нас-то, по большому счёту, уже давно нет.
Казалось, Лёша впервые понял, что я хочу донести до него, и наконец, услышал меня. Возможно, такая встряска была необходима ему, нам, чтобы расставить все точки над «и», а вернее, поставить точку.
- Юль, мы же любили друг друга... - произнес негромко после долгого молчания. И то, что он сказал о любви в прошедшем времени, показало – муж, наконец, принял то, что так старательно пытался не замечать последнее время.
- Именно поэтому, в память о нашей любви я не хочу расставаться врагами. Леша, мы взрослые люди и можем развестись цивилизованно, без скандалов и оскорблений. Ведь в прошлом у нас было столько хорошего.
- Так может все еще можно вернуть?
Я отрицательно покачала головой, и он понимающе кивнул в ответ.
- Я рад, что мы вот так поговорили... А за мальчишку не переживай, нос я ему не сломал - попросту не успел. Мордашка останется такой же смазливой.
- Леша...
Я не могла винить мужа за горечь, которой было пропитано каждое слово. Все же ему нужно время, чтобы отпустить наши отношения, ведь я-то сделала это уже давно. Да и какому мужчине будет приятно знать, что твоя жена, пусть и практически бывшая, спит с другим?
Через пару минут подошли двое охранников и помогли перенести Диму в небольшую комнату на втором этаже бара. Он все еще был без сознания, поэтому ребята, уложив его на кушетку и проверив пульс, оставили меня дожидаться, когда он придет в себя.
Кровь перестала идти, и я попросту сидела рядом, все еще сжимая в руках пакет с почти растаявшим льдом.
- Он не любит вас.
Я вздрогнула и, быстро обернувшись, увидела в дверях Ольгу.
- Что?
- Он не любит вас. Вы - наваждение, навязчивая идея, на которой он зациклен. Не более того. Однажды не смог вас получить, и это терзает его самолюбие. Желание обладать вами превратилось в одержимость, он как мальчишка хочет то, чего не может получить.
- Оля, я...
Хотя, что я могла сказать?
Она была права, и я это понимала. Дима не любит меня. Лишь желает отомстить, убедиться, что смог завоевать, что я люблю и принадлежу только ему. Причинить боль в отместку за то, что я когда-то растоптала его чувства. Но ирония заключалась в том, что я люблю его. Как и два года назад, люблю... Хоть и опять мое чувство совершенно неуместно.
- Юлия, прошу вас, не затягивайте его обратно в это болото! Вы не представляете, в каком состоянии он был в прошлый раз...
Оля сделала несколько неуверенных шагов вперед и остановилась, глядя на лежащего на кушетке Диму.
- Когда мы встретились, он пил, очень много пил, дрался, ввязывался в неприятности. Вы не представляете, из каких передряг я его вытаскивала...
А ещё он все время говорил о вас, особенно когда был пьян, будто для него не существовало никого другого. В первые полгода нашего знакомства я только и делала, что слушала рассказы о вас...
Девушка на мгновение закрыла глаза, будто собираясь с силами.
- Прошу вас, отпустите его.
- Но я ничего не делаю, он сам...
- Он не сможет быть счастлив с вами, не простит предательства. Вы причинили ему слишком много боли. Он будет сомневаться и терзаться до конца, пока окончательно не измучает вас обоих.
По моим щекам текли слёзы, я смотрела в глаза Ольги и видела в них боль и мольбу.
- Уезжайте, пожалуйста. Дима забудет вас, это наваждение пройдёт, и он будет счастлив со мной. У нас все было так хорошо до возвращения. Я слишком его люблю, чтобы потерять, поверьте, я сделаю все, чтобы он был счастлив... Отпустите его...
Дима закашлялся, и Оля тут же подбежала к нему, присев рядом, осторожно касаясь ладонью его щеки.
А мне не оставалось ничего, кроме как стоять и смотреть, ведь у меня не было никаких прав быть рядом с Димой, равно как и находиться в этой комнате. Те крупицы счастья, выстраданные и горькие, которые мне достались, были нагло украдены, и теперь пришло время платить по счетам.
Дима приоткрыл глаза и непонимающе уставился в потолок.
- Все хорошо, я рядом, - Оля нежно касалась его щеки, успокаивая, как маленького ребенка.
- Оленька, я опять накосячил?
- Да, - девушка смахнула слезу и грустно улыбнулась, - опять.
Видимо такая ситуация и такого рода разговор были привычны для этой парочки.
- Прости меня, - Дима все еще был пьян и с трудом проговаривал слова, да и рассеченная верхняя губа вовсе не способствовали этому. Он смотрел на Олю, едва фокусируя взгляд, но, несмотря на это, на его лице без труда можно было увидеть нежность, светившуюся во взгляде, - Оленька, ты - мой ангел хранитель.
Теперь уже я не могла остановить слез, поспешно отступая за порог и прикрывая дверь, не желая больше видеть этих двоих, понимая: то, что сейчас происходит между ними, и есть настоящая любовь.
Они давно знают друг друга, живут вместе, их отношения построены на чем-то большем, чем желание отомстить или затащить в постель.
А то, что между нами - это болезнь. Да, вот самое точное определение. Наваждение, одержимость, помешательство, все, что угодно, но не любовь, тем более с Диминой стороны. Сегодняшний вечер во всей красе показал мне, как все обстоит на самом деле.
Моя любовь с самого начала была обреченной, и наконец, у меня появилась достаточно мужества, чтобы, отбросив иллюзии, признаться в этом самой себе и решить, наконец, что делать.
Я больше не хотела играть в жестокие игры со своей совестью и чувствами. Моя душа разрывалась на осколки, но, несмотря на это, я чувствовала какую-то странную опустошенность внутри, будто все эмоции разом умерли, уступив место одному единственному чувству – отчаянью.