Страница 1 из 23
Александр Афанасьев
Морена-2. Золото партии
Всё началось не со зла,
Всё началось как игра
Но!
Лестницу в небо сожгла
Плата за стыд твой и страх
Ты и они…
Я порвал бы эту нить,
Слышишь Жанна!
Жанна…
Сводит с ума – улица Роз!
Спрячь свой обман – улица слёз
Я люблю и ненавижу тебя…
Грязь под ногами бродяг
Чище, чем фальшь сладких слов
Я подаю тебе знак
Бросить своё ремесло
Брось!
И уйди!
Пусть растает, словно дым
облик Жанны
Жанны…
Ария
Улица роз
Пролог
Март 2014 года.
Поселок Еленовка, Донецкая область, Украина. УИН № 52 – колония максимального уровня защиты
Вряд ли найдется писатель, способный описать то время. Какой она была – весна 2014 года на Украине…
Кровь и пепел Майдана – смешались с кровью и пеплом сожженных автобусов с крымчанами, возвращавшимися домой и застигнутыми на дороге бандеровцами. Яростная надежда одних и страх других, гимн непокоры, звучащий на разных языках – как на украинском, так и на русском. Живое море огней на Майдане и живое море огней в Крыму – каждый праздновал свое. Пустота на месте звезд, огонь вокруг креста…
Кто-то проклял твой народ и это – неспроста…
И – ощущение стремительно убыстряющегося хода времени, раскручивающегося маховика, бездумно и безжалостно ломающего судьбы живых людей…
В ту весну многие поняли, что теперь все зависит от них…
В ту весну многие поняли, что можно убивать…
Две машины – банковский броневик и бытовка на шасси Камаз с завешенными шторками окнами – быстро шли по грязной областной дороге. Донецкая область, Донбасс. Место, про которое на Украине говорили кто с усмешкой, кто с нешуточной злобой, в Киеве выходцы из Донецка часто скрывали, откуда они – или наоборот бравировали этим. Край терриконов, больших денег, братков и приближающейся войны. Но большие деньги – это Донецк, в донецкой провинции – беспросветная нищета. Было чуть больше шести часов утра по местному времени, но села уже просыпались, то тут то там в предрассветной тьме – светились огоньки – кабанчиков покормить, коровку подоить, нехитрый крестьянский труд. Но к тем, кто находился в машинах – это не имело никакого отношения.
В свете фар мелькнул указатель «Оленiвка»
– Подъезжаем… – сказал человек, сидящий на переднем сидении банковского броневика на украинских номерах. Номера были нарисованы хоть и корректно, но достаточно неаккуратно. Вчера вечером рисовали, на скорую руку…
Водитель броневика щелкнул по микрофону на горле
– Внимание!
В свете фар мелькали дома… низенькие, каменные крестьянские дома, они ехали уверенно, не плутая. Знали свою цель.
– Вижу коробку – отрывисто сказал водитель
– Приготовились… – человек с переднего сидения вставил магазин, передернул затвор автомата и раскатал шерстяную шапочку в маску, подавая пример остальным.
– Приготовились!
В свете фар мелькнула дверь, необычная для колонии, дверь из профнастила. Банковский броневик, разгоняясь, шел точно на нее, все схватились, кто за что мог… удар! Одну из створок дверей сорвало с петель, другую отбросило – банковский броневик прорвался на территорию колонии максимального уровня защиты, следом – через сметенные таранным ударом ворота прорвался Камаз. С Камаза – прыгали, бежали рядом с ним люди в черной штурмовой униформе без знаков различия, с автоматами Калашникова…
Охранник – сунулся из будки… Он просто тут зарабатывал деньги и немалые, потому что пронесенная в периметр пачка чая стола три магазинные цены, телефон – пять. На эти деньги он уже построил двухэтажный кирпичный особняк, и дочку замуж выдал… в Донецке погуляли, всё как у людей…
– Вы шо?
Хлесткий удар приклада снес его на землю, штурмующие прорвались в дежурку. Судя по всему, они хорошо знали систему охраны колонии, потому что на всем постсоветском пространстве они одинаковы…
Банковский броневик подкатил к административному зданию, дверь тут была стальная, но ее снесли небольшим зарядом взрывчатки, заранее подготовленным. Бросили внутрь светошумовую, пошли на прорыв. Штурмующие хорошо знали расположение комнат – дежурка, оружейная…
Сирена взвыла и тут же смолкла. Обошлось без жертв, никто не применял до сих пор оружия, не прозвучало ни единого выстрела. Двое в масках вытащили и бросили к ногам старшего дежурного, упитанного кабанчика-майора – тот икал, глядя прямо в автоматный ствол.
– Понимаешь по-русски? – неизвестный говорил на русском, причем на настоящем, характерном для центральных областей России русском, не на том, что говорят здесь.
– Да, да…
– Пожизненники где сидят? Камеры знаешь?
– Да, да, знаю… – майор от усердия кивал так, что удивительно, как голова не оторвалась
– Ключи?
– Тама…
– Веди…
В сопровождении нескольких боевиков майор засеменил в другой корпус. Фонарь на автомате – светил под ноги, показывая дорогу…
– Знаешь, кто нам нужен?
– Да… да…
– Как он?
– Спортом занимается. Пищу принимает, не отказывается. Тихий…
– Ну…
У блока пожизненников была своя охрана, они заперлись, дежурный заколотил в дверь
– Открывайте! Приказываю открыть.
Старший у штурмующих показал знаком – готовьте средства подрыва. Лязгнул засов, тех, кто был внутри, моментально ослепили фонарём.
– К стене! Стреляем!
Пошли по коридору, открывая одну решетчатую дверь за другой, освещая себе путь фонарями и лазерами. Мрачное место… каким, впрочем, и должен быть блок для отбывающих пожизненное заключение
– Где…
– Вон эта…
– Открывай…
Дежурный по привычке глянул в глазок, отомкнул один замок, другой. Старший среди налетчиков – посветил фонарем внутрь, оценивая обстановку.
– Еще и дрыхнет, – прокомментировал он.
Человек на нарах зашевелился…
– Вставайте, граф, вас ждут великие дела. А ты, – он обратился к дежурному, – вали до дому рысью, пока углы тебя на кол не посадили. Зрозумило?
Майор истово закивал
– Бегом!
Ноябрь 2018 года. Бретань, Франция. Кот де Лежанд (Берег Легенд)
Осенью 2018 года, когда беременность стала уже заметной, а Париж – невыносимым, по совету адмирала она уехала в Бретань, намереваясь там же встретить и зиму.
Бретань – еще одна жемчужина Франции, мало известной что в России, что в Украине, если не считать Париж и Лазурный берег. Провинция рядом с Ла-Маншем, здесь есть скалы, многие десятки километров пляжной черты, галечные и песчаные пляжи и милые маленькие городки, в которых французы дружно отдыхали до того, как появились лоу-кост авиакомпании и стало модным отдыхать в других странах. Это места Д’Артаньяна и Джеймса Бонда, именно отсюда Д’Артаньян переправлялся в Великобританию, чтобы раздобыть королевские подвески, точнее, вернуть их – а Джеймс Бонд играл в казино в Довилле с ле Шиффром, и ставки были высоки, как никогда. Но так это тихое и уютное место, где каждый найдет свое, где можно часами гулять в скалах, где тепло зимой и прохладно летом из-за Гольфстрима. И где живут радушные люди, готовые предоставить гостеприимство, но не задавать лишних вопросов.
Конечно же, адмирал устроил так, что ее прикрывали. Здесь базировалась одна из частей специального назначения Франции – 1er Régiment de Parachutistes d'Infanterie de Marine, парашютисты морской пехоты Франции, спецназ, сформированный в 1940 году генералом де Голлем в качестве военной части «Свободной Франции» и всю войну провоевавший как французский эскадрон 22 САС. Как она поняла – ее прикрытие было учебным заданием, так распорядился адмирал. Парашютистов-морпехов она, конечно же, сразу влюбила в себя, поразив в числе прочего ловким управлением скоростным «Зодиаком». Каждый день они брали «Зодиак» и уплывали куда-нибудь на остров или искали какую-нибудь бухту, где она просто бродила или сидела на берегу, или рисовала. Рисунки дарились морпехам и те вешали их в своих шкафчиках.