Страница 51 из 73
Многолик улыбнулся и закрыл глаза о чём-то задумавшись. Странный он.
— Я помогу вам, — произнёс он. —Но что вы думаете делать? И Отец Камней, и Огранщик уже искали Кайле — и не нашли. Почему вы думаете, что у вас получится?
— Отец Камней? — опешила я.
— Рейн, — пояснил Хайлей. — Каждый владыка правит под каким-либо «именем». Рейн получил имя «Отец Камней». Переводчик странно это имя перевёл?
— Немного, но ничего криминального. Просто необычно.
— Ладно, — улыбка опять тронула губы многолика и взгляд его немного смягчился.
Я как могла объяснила свой план поисков.
— Разумно, — согласился Хайлей, когда я закончила. — Мы действовали схожим образом. И, думаю, сейчас мы тоже сможем друг другу помочь. Головоломка, которую я давно пытаюсь решить… — он сделал паузу, словно собирался с силами признаться в чём-то постыдном, — Это почему Кайле не возвращается.
В этот раз слушала уже я: оказалось, сами многолики ни один из вариантов не отбрасывали, как неконструктивный, и по очереди проверяли каждый. Найти тело Кайле — в чём-то тоже успех. Глухие миры уже давно все были собраны и тщательно исследованы. О способах силового удержания многоликов Хайлей знал тоже значительно больше, чем я. Он объяснил, что мест, где можно содержать многолилков против их воли, не так уж и много, и все их уже тоже давно изучили, включая те, о которых им якобы знать не полагалось. Оставался самый неприятный вариант: Кайле жив, на свободе и не возвращается сознательно. Главный вопрос всего-всего: почему?
— Потому что угроза не исчезла, — сказала я первое, что пришло на ум. Хайлей подарил мне долгий задумчивый взгляд, в котором мне померещилось непонятное подозрение. В чём это он меня подозревает? Если в сговоре, то он должен быть в курсе, что в те времена не то, что меня, а моей прабабки в планах ещё не было!
— Эта мысль тоже приходила мне в голову, — кивнул многолик. — Что Кайле знает что-то, чего не знаем мы, и именно поэтому не возвращается.
— И что же он знает?
Хайлей замялся. Было странно наблюдать как это существо смущается и размышляет правильно ли оно поступает: Хайлей без приуменьшения был вторым по значимости альпом на Улле, зеркалом Огранщика. Но при мне он то ли снимал маску, то ли я, как человек, его просто видела иначе, чем все альпы…
— Что среди многоликов есть предатели.
Я нахмурилась. Не понимаю? Ну, то есть, я помню все слова Рейна про «преданность Улле», но чтобы все буквально считали, что любой многолик только следует тому, что выгодно Улле, но не печётся о собственных интересах??? Опять же, в воспоминаниях Туа, доставшихся мне, настоящий Кайле вполне себе боялся, что его упакуют за убийство отца.
— И Огранщик, и Отец Камней считают, что со старым заговором покончено, и происходящее сейчас никак не связано с тем, что случилось с Дааном Держателем, — пояснил Хайлей, заметив моё выражение лица. — Что корень этой истории находился вне Уллы, а все причастные пойманы и наказаны. Я склонен считать, что это не так. И именно это удерживает Кайле от возвращения домой.
— У вас есть улики или вы так считаете только потому, что вы зеркало, и должны стоять в оппозиции к владыке? — Спросила я.
— Если бы у меня были железные улики, я бы не сидел здесь и беседовал с вами, — пожал плечами многолик. — К сожалению, пока что у меня есть только разрозненные факты, которые можно трактовать как угодно.
То есть, его подозрения зиждутся на столь зыбкой почве, что даже при всём своём влиянии он не может просто пойти и порубить всех неугодных.
— И что же вы думаете делать?
— Пока что ничего. Произошедшее вчера всколыхнуло всех, самым разумным пока что будет затаиться и наблюдать.
Я вспомнила, что случилось вчера, и как-то мне стало нехорошо. Кстати, нужно кое-что выяснить про произошедшее вчера.
— Почему Эгмон пытался убить меня?
— Он не пытался. Скажем так, он был уверен, что вы не умрёте. А если умрёте, то так и должно быть.
— То есть?
— Ваша метка особо важного человека… Они все не то, чтобы именные, но при должно умении каждую можно отличить и установить её владельца. Могу поспорить, после вашей встречи на Редрамоне Эгмон долгое время ломал голову чья же она. Он стар даже по меркам многоликов. И умён. Мы часто костенеем разумом с возрастом, но мне кажется, что Эгмону удалось сохранить ясность молодости. Представляю как он размышляет: «что бы я делал на месте Огранщика, попади мне в руки ключник?» И «что бы я делал, если бы мне удалось вытащить Рейна?» Он поставил под угрозу вашу жизнь — единственную ниточку, которая связывала его с Рейном. Он это сделал — и у него всё получилось. И я даже представляю ход его мыслей на случай неудачи: «если метка — не Рейна, значит, либо Огранщик уже пытался вытащить его, и ничего не вышло, либо даже не пытался. В обоих случаях ключник Огранщику ни к чему».
Я поёжилась. Меня рассматривают как функцию, не больше. Осознание этого хорошо отрезвляет. Избавляет, так сказать, от иллюзий. Иногда мне кажется, что Рейн относится ко мне так же, но… Вот где понять, где он манипулирует, а где честен? Какая часть его отношения ко мне — притворство? Там, где он нежен или наоборот, где он холоден?
— В любом случае: я дам вам доступ ко всей информации. Вы можете сами посмотреть отчёты и составить своё мнение, — сказал Хайлей возвращаясь к оригинальной теме нашего разговора. — А пока что… будьте осторожны. Не думаю, что что-либо может произойти так скоро после возвращения владыки, но осторожность в нашем деле никогда не была излишней. Ведь правда?