Альпийское золото

— Э…

— И уедет приблизительно через неделю — зависит от того, насколько плодотворно пройдёт визит. Ладно, — Нен встал и сгрёб тетради и учебники подмышку. — Я привлеку наших, чтобы у тебя не возникло никаких проблем на работе. А ты пока что собирайся. Уезжаем сегодня.

— Сегодня?!

— Я не хочу лишний раз рисковать. Чем быстрее ты сменишь дислокацию, тем вероятнее за нами не последует никаких хвостов. А, и на всякий пожарный, — Нен повернулся уже на пороге квартиры и ещё раз посмотрел на меня. — У тебя есть возможность сказать родным, что ты, например, едешь в какое-нибудь романтическое путешествие на Новый Год или ещё что-нибудь такое?

— …?!

— Не думаю, что это понадобится, но лучше подстраховаться, — он аккуратно прикрыл за собой дверь.

Что-то мне перестаёт это всё нравится.

Мы уехали не очень далеко за город. Может, километров сто или двести. Но вокруг уже стоял лес, воздух пах свежестью и хвоей, а небо было изумительно ярким. Как давно я не видела звёзды. Телефоны Нен заставил меня оставить в квартире, разрешив из техники взять только ноут («всё равно там инета нет, так что безопасно»).

Дом стоял законсериврованным на зиму по всем правилам, так что пришлось долго возиться с печкой, насосом, пускать по трубам воду и доставать из шкафов постельное бельё. Правда, для меня приятным вознаграждением стало лицезрение альпа в личине Димы (шикарное пальто, ботинки, часы, модная стрижка) долго махавшего лопатой перед воротами, расчищавшего снег, чтобы мы могли въехать во двор, пока я сидела в машине, слушала какой-то джаз и думала о вечном.

Засыпали мы у камина под мерное потрескивание дров. На улице стояли непривычная тишина и темнота.

— Постой, — вдруг спохватился Ненаш (точнее Дима, ведь личину он больше не снимал) когда я почти заснула. — У меня кое-что для тебя есть.

Он выбрался из-под стёганного одеяла и довольно долго копался в своих вещах. Наконец, вернулся сжимая что-то в кулаке.

— Держи.

В ладонь мне легло что-то большое и гладкое. Я разжала пальцы. Кулон? Внутри него играли странные отблески, и казалось, камень дышит. Я заворожено уставилась внутрь, и в какой-то момент мне показалось, что камень смотрит на меня в ответ.

— Спасибо, он такой… красивый.

— Дополнительная защита на случай неожиданностей, — развеял моё романтическое настроение альп. — Носи не снимая и никому не показывай. Артефакт мощный, но если знать о нём — защиту сравнительно легко обойти, особенно если знать о ней.

— Понятно, — я тут же нацепила его на шею и спрятала под рубашкой. — Спасибо, — я не знала, что добавить ещё. Хотя, возможно, и не стоит ничего добавлять? Я опять устроилась у него под боком. Вот бы этот миг никогда не заканчивался.

Всё изменилось — как это всегда и бывает — в одну секунду. Вот мы сидим на кухне и завтракаем, а вот к дому уже подъезжают два чёрных тонированных внедорожника. Удивительно как иномирцы любят мерседесы. В деревенскую грязь, смешанную со снегом, высыпала кучка невысоких худощавых людей в чёрных костюмах и белоснежных рубашках. У каждого были одинаковые чёрные солнцезащитные очки. Прямо люди в чёрном. И как не мёрзнут? Тут из второго внедорожника выбрался ещё один пассажир и я тут же перевела всех остальных из людей в чёрном в простых телохранителей. Грузный, жутко недовольный всем происходящим, с сальными чёрными волосами, гладко зализанными назад, и в странном цветастом стёганном халате, в русской глубинке выглядящем не менее дико, чем чёрные мерсы. Он мне почему-то напомнил лубочного китайского купца из старых пропагандистских материалов времён Мао. И сразу же не понравился.

— Помни, чему я тебя учил, — шепнул мне Дима. — Держи лицо. Один раз оступишься — с грязью смешает.

Я кивнула, наблюдая, как «важный господин» поднимается по ступенькам крыльца, а один из людей в чёрном уже стучит в дверь, чтобы им открыли. Дима вздохнул, словно собираясь с терпением, и отправился встречать гостей.

Посланник Миур не сводил с меня глаз, только мне было не совсем понятно, что же таится в этом пристальном взгляде — восторг? Страх? Вожделение? Вряд ли. Скорее так мёртвая рыба смотрит на мир, чем живое существо.

Ну, не председатель Гор собственной персоной — и то хлеб. Пусть посланник и был в этот раз правой рукой Гора, не чувствовалось в нём той монументальной мощи, что я видела на снимках с председателем. В общем, бояться его у меня не получалось. Может, и зря. Типичный ракш — с человеческой точки зрения совершенно некрасивый. Слишком потный, слишком волосатый, слишком одутловатый. Слишком наглый и слишком самоуверенный. По словам Нена ракши приходились сапиенсам самыми близкими родственниками из всех разумных видов — у нас даже многие болезни были общие, и от одной этой мысли мне становилось противно. Хотя, может, это просто я на такого представителя вида наткнулась. Среди людей тоже попадаются изрядные уродцы. Сейчас меня больше занимали сопровождающие посланника телохранители — иллюзия, позволяющая им выглядеть по-человечески, скрывала детали, но по общим габаритам и манере двигаться у меня было два варианта, кем бы они могли оказаться. Но нельзя отвлекаться: у нас важный разговор. Вон, даже Дима нервничает, хотя человек непосвящённый ничего и не заметит.

— Спасибо, — выдавила я из себя. — Но вы не находите, что ваше предложение звучит несколько… странно? — И вот пойми, я переигрываю или недоигрываю? Или в самый раз? Как бы я на самом деле вела себя, если бы не знала ничего о других мирах, ключниках и всём остальном? Мне кажется, похожим образом. Наверное, это всё нервы, но сосредоточиться никак не получалось — мой разум всё время отвлекался на какие-то мелкие и посторонние мысли, не давая толком сосредоточиться на главном. А может, это меня пытаются околдовать?! Вроде загипнотизировать. Ведь действительно — если ракш напротив думает, что я глупая провинциалка из закрытого мира, он уверен, что я и в коаллиционный суд на него пожаловаться не догадаюсь, даже если он нарушит кучу законов и попрёт всё мои права. По крайней мере поначалу. А как оно дальше пойдёт — кто знает. Может, в его представлении для меня этого дальше не предусмотрено. Эта мысль настолько меня поглотила, что я на секунду выпала из реальности. Вот, Дима опять косится. Явно что-то не так. Подвох чувствую, а в чём он — сказать не могу.