Три дороги на маяк

- Ну и, конечно, помимо Лондона, помимо шотландских озер и замков, помимо пляжей Уэльса, хотелось бы увидеть классическую пасторальную Англию – с вересковыми пустошами, каменными домиками и живыми изгородями. Пока это любовь виртуальная, но, надеюсь, когда-нибудь увижу все своими глазами!

Алиса встрепенулась:

- Что ж, друзья мои, вот и я дождалась. Думаю, нетрудно догадаться, что будет предметом моего интереса?

- Книги! – в один голос сказали все и рассмеялись.

- Да, вы абсолютно правы. А вопрос звучит так: была ли в вашей жизни книга, которая сильно на вас повлияла, заставила о чем-то задуматься, может, решиться на какой-то поступок? Ларик, начнешь?

- Книга такая была, хотя не могу сказать ни автора, ни названия. Это был какой-то фантастический роман, честно говоря, совершенно отвратный, перегруженный техническими деталями, невообразимыми именами, абсолютно нелогичными поворотами сюжета. Похоже, автор так старался придумать мир пооригинальнее, что перехитрил сам себя..

- А почему тогда именно эту книгу ты вспомнил? – удивилась Вита.

Алиса подскочила:

- Ой, можно я, можно я отгадаю? Хоть и в нарушение правил…Наверняка после этого романа ты подумал – если такую откровенную ерунду пишут и, тем более, печатают, то чем ты хуже? И решился написать что-то свое?

Ларик внимательно посмотрел на нее:

- Что ж, не уверен, что ты хорошо знаешь меня, поэтому спишу твою проницательность на долгий опыт работы с авторами. Именно так и было. Я решил, что могу писать не хуже, а даже лучше. И начал писать. Так что эта книга существенно повлияла на мою жизнь.

Алиса повернулась к Стасю:

- Так, теперь ты! И можно я тоже угадаю?

- Алиса! – похоже, Асе в этот вечер суждено было одергивать не только детей, но и взрослых. - Ты каждый раз обещаешь, что не будешь так делать, и каждый раз опять нарушаешь свои обещания!

Стась улыбнулся:

- Да, ладно, мне даже интересно, насколько ты меня успела хорошо узнать.

Артем, не в первый раз интуитивно включивший в фокус своего внимания сестру, Стася и Ларика, откровенно разозлился. Неужели она не понимает, что творит? Уже всем понятно, что Ларик ею увлекся, и старается всячески продемонстрировать Стасю свои давние близкие отношения с Алисой. А Стась все эти намеки прекрасно понимает и уже ревнует. Еще немного, и эти двое из-за нее подерутся, а ей хоть бы что! Самое печальное, что, скорее всего, она действительно не понимает. У Алисы все легко и ясно – она со Стасем, влюблена и не скрывает этого. А к Ларику относится, как к хорошему приятелю, видит его увлеченность, но, как всегда, считает, что это несерьезно и не придает этому значения.

«Как всегда», потому что Артему не раз приходилось выслушивать от своих друзей стенания, что его сестра не замечает их чувств. Он знал ее установку: если все серьезно, то мужчина решится на признание. А те, кто ходят вокруг да около, прикрываясь дружбой, сами виноваты. Она же им ничего не обещала? Объяснять, что влюбленные парни принимают за поощрения ее улыбки, шуточки и душевные разговоры, было бесполезно! Ладно, пусть сами разбираются! Ему бы свои сердечные дела решить. Он осторожно посмотрел на Виту. Вот что ему с ней делать? Тоже, как дурак, ходит кругами уже третий день…

Стась тем временем рассказывал о своих книжных пристрастиях:

- Для меня книгой-впечатлением стал «Наследник из Калькутты» Штильмарка. Ее подарил мне папа, когда мне исполнилось двенадцать лет. Мечта любого мальчишки – пираты, морские сражения, индейцы, борьба с несправедливостью, путешествия. Я ею так зачитывался, что брал в школу и тайком, держа ее под партой на коленях, читал во время уроков. Впрочем, уроки от этого не сильно пострадали, потому что половину курса новой истории, которую мы как раз в шестом классе учили, я отвечал не по учебнику, а по этой книге. Ну, - повернулся он к Алисе, - есть догадки?

Она нахмурилась:

- Даже не знаю, таких книг, которыми бредят мальчики-подростки, много: Майн Рид, Жюль Верн, Купер…Ты точно все рассказал?

- Даю подсказку: в книге было предисловие об авторе и о том, как он писал эту книгу.

Алиса аж подпрыгнула:

- Все! Теперь я точно скажу! Кто не в курсе, Штильмарк писал эту книгу, когда отбывал наказание на Севере и в Сибири – как и многие в послевоенные годы он был незаконно осужден. Сочинение романа стало для него настоящим спасением души, делом, которое помогло ему перенести тяготы и унижения его пребывания в колонне. Хотя на саму идею создания романа его натолкнул другой заключенный, как бы сейчас сказали, авторитет. Узнав, что среди них находится талантливый литератор, он предложил Штильмарку сделку – тот пишет роман и за это получает самые легкие наряды на работу. Рукопись отправили в Москву под двойным авторством, и потом Штильмарку пришлось несколько лет отстаивать свои права на произведение. Мало кто мог поверить, что роман, в котором содержалось тысячи имен, дат, исторических событий, был написан в глухой тайге, без единого справочника.

- Я не устаю удивляться, - промолвил Стась, - как ты все это помнишь?

Алиса пожала плечами:

- Если я скажу, что это одна из моих любимых книг, ты решишь, что я к тебе подлизываюсь. Так вот, я думаю, тебя впечатлило, что такое захватывающее произведение можно было создать в таких суровых условиях. И, если связывать это с твоим увлечением фото, то ты наверняка подумал, что истинному полету фантазии нет границ, и если по-настоящему хочешь что-то создать, то все зависит только от тебя, а не от внешних условий. То есть, как и Ларика, тебя эта книга подтолкнула к собственному творчеству.

Стась только головой покачал:

- Я сражен, покорен, восхищен и очарован Вашей проницательностью, юная леди!