Страница 15 из 60
Алиса улыбнулась:
- Знаешь, никогда не смотрела на литературу с этой точки зрения. Женская сущность требует поспорить, но, к сожалению, я и вправду не могу вспомнить ни одного автора-женщины, которая не акцентировала бы сюжет на любви! А, хотя нет, могу! Вот, я недавно читала «Голодные игры». Их почему-то сравнивают с «Сумерками», наверное, из-за любовного треугольника. Но если сумеречная сага, на мой взгляд, чтиво для восьмиклассниц, где все проблемы героини сводятся к мыслям – как мне без него жить? – то в «Голодных играх» как раз главное – это социальная тема, очень сильная вещь, по-моему! Пусть это и женский взгляд, но темы-то – война, общественное устройство, вопрос – насколько цель оправдывает средства. А не просто «любит-не любит»…
- Хороший пример, я даже спорить не буду.
- Вот и не спорь! – улыбнулась она. – Потому что я только что вспомнила еще один яркий пример сильной женской прозы, даже два. Дину Рубину, после чьей «Белой голубки Кордовы» я наконец начала ходить в музеи живописи. И достопочтенного сэра Макса Фрая. Представляешь, после «Жалобной книги» я собиралась написать письмо с признанием в любви автору. И каково же было мое разочарование, когда я узнала, что Фрай – женщина! До сих пор, читая его, или ее, книги, не могу в это поверить!
Ларик рассмеялся.
- Хотел бы я от своих читательниц любовные письма получать!
- Не скромничай, можно подумать, тебе их не присылают!
- Увы! Все касается только творчества!
- Это потому что на обложке нет твоего фото! Надо будет Вике сказать, чтобы в следующий раз она исправила эту досадную оплошность! Скажи мне еще вот что, раз мы заговорили о писательстве. Многие авторы рассказывают мне одно и то же: будто на каком-то моменте герои их книг начинают жить своей жизнью и как будто диктуют автору, как дальше будет развиваться сюжет!
Ларик улыбнулся:
- Есть такое. Для меня это показатель, что книга – жизнеспособна. Конечно, общую канву сюжета я стараюсь продумать заранее, но какие-то детали по мере написания и вправду меняются. Понимаю, что вот не может мой герой так сказать или сделать, не может, и все тут! И вроде как я всесилен, могу взять и написать, что угодно, но я всегда введусь на это необъяснимое свойство моих порождений. Для меня сочинительство сродни магии – это рождение новых миров, ничуть не менее реалистичных, чем наш, – и добавил с улыбкой, - при условии, конечно, что автор талантлив!
- Для меня есть только один критерий, вне зависимости от того, что считают критики и насколько раскручена книга: либо цепляет, либо нет.
- И что из прочитанного в последнее время тебя так зацепило? Ну, кроме «Голодных игр»?
Она пожала плечами:
- Можешь издеваться, но это было стопроцентно женское чтиво – любовный роман «Я люблю Капри». Несколько дней после этой книги я страстно хотела поехать в Италию, прямо слышала ароматы цитрусовых, видела перед глазами лазурь моря…
- Ну, через пару часов нас это и ждет, пусть не на средиземноморском побережье!
- Ох, быстрее бы уже!
- Терпение, милая спутница! Мы почти уже у цели!
В приятной беседе оставшееся время пролетело незаметно, и вскоре они уже подъезжали к побережью. Но, если Алиса предвкушала встречу с родными и возможность окунуться в море, Ларика внезапно одолело смутное предчувствие, что с приездом на маяк его жизнь круто переменится. Что именно его волнует и ждет, он понять не мог, но своей интуиции привык доверять, поэтому «на берег» сходил с опаской.
Впрочем, его сомнения и страхи быстро растаяли от теплого приема. Дружелюбие Аси, спокойная сдержанность Макса, уют деревянного коттеджа, свежий бриз и вкусный ужин привели Ларика в расслабленное и благостное состояние. Ноутбук в этот вечер он так и не открыл, что уже было признаком, что реальность в кои веки оказалась привлекательнее вымысла. Ну а, поскольку ставить любовь во главу своего мироздания скептик Ларион Лавров не привык, то и признаваться себе в том, что на его состояние в этот вечер повлияло еще и присутствие Алисы, он не спешил.
____