Страница 21 из 29
- Ух, хо-хо! У-у! А-на-на! - закричали обрадованные гольды. - Церт ё знат! Немец-то говорит: не могу воевай!
- Ванча, наша сила большо-ой!
- Китаец-то говорит: у него народу много, как думай?
- Русский, знаешь, хлебный человек, отчаянный!
- У нас народу больше!
- Пускам ли, рузьям палить - хоросо могу!
Гольды долго еще кричали на все лады.
Айдамбо между тем с немым восхищением все поглядывал на Дельдику.
- Что ты им рассказываешь? - спросил Тимоха Силин, зашедший поглядеть, что тут за сборище.
- Да вот учу про царя, - отвечал Иван, - чтобы знали, какая у русских сила, царя бы хвалили, да и меня боялись, тащили бы меха. Надо с кого-то проигрыш взыскивать. Не с тебя же?!
Васька Диггар, приехавший с Горюна, захмелел и подсел к Ивану. У него острый голый подбородок, острый горбатый красный нос, скуластые красные щечки, лицо безбровое и карие глаза без ресниц. Он верткий и болтливый.
- Продай Дельдику, - попросил он. - Мне! Обязательно!
- Кому?
- Мне!
- Когда семнадцать лет будет, тогда пойдет замуж. По русскому закону еще мала, нельзя отдавать.
- У-уй! Я же тебе много мехов дам.
Айдамбо с ненавистью наблюдал за Васькой.
- Ее много народу сватает, - сказал Иван, - но не знаю, кому отдавать придется.
- Хитрый! А-ай! - восклицает Диггар. - Дразнишь всех. Отдай...
- Да какой же ты жених? Эх, ты!
Иван потрепал его рыбокожий халат и начал его высмеивать. Смущенный такими шутками, Васька убрался прочь, чувствуя, что некстати начал: он легко отступался от своих намерений.
Айдамбо пытался что-то сказать ему, но Васька не захотел разговаривать и отвернулся.
- У тебя собаки плохие! - крикнул ему Айдамбо. - Я тебя на своих всегда перегоню.
Васька вспылил:
- Что ты сказал?
- Ну, давай наперегонки!
- Моя упряжка сегодня с Горюна прибежала, сильно утомилась. Мои собаки лучше... Твои плохие!
- Твои собаки уже отдохнули. Я тоже вчера издалека приехал.
- Тебе дорога знакомая.
- Если ты обгонишь, я всех своих собак из ружья убью! - со страстью воскликнул Айдамбо.
"Ах, какой он гордый! - подумала Дельдика. - Но как жаль, что грязный ходит, с косой и в рыбьей шкуре!"
Молодые гольды уехали на озеро устраивать гонки.
- Девушка хорошая, - ласково обнимая Дельдику и похлопывая ее по спине, говорил Бердышов. - Только давно мне за нее никто подарки не несет. Я, однако, сам на ней женюсь.
- Эй, не женись, не женись! - закричали гольды, видя, что Иван обнимает девушку.
У них существовало многоженство, и они принимали слова Ивана за чистую монету.
- Я привезу тебе подарки! Панты привезу. Отдай мне! - пропищал Писотька.
- Нет, однако, сам женюсь, не утерплю, - продолжал Иван.
Девушка, краснея, старалась отстраниться от него.
Анга не сердилась на мужа, хотя была ревнива. Ей и неприятно было, что Иван так ласкает девушку, но она знала, что он хочет снова разбогатеть и пугает женихов Дельдики, чтобы везли подарки.
- Совсем не как отец обнимаешь! - кричал Писотька.
Среди гостей появился Денгура.
- Ну, ты поправился? Тебя, говорят, собаки разбили? - спросил Иван. Я слыхал, ты больной и помираешь?
- Выздоровел! - отвечал старик.
Высокий, худой, с острой головой и крупным носом, Денгура в своем толстом ватном красном халате выделялся из всей толпы.
* * *
- Отдай за меня дочь Кальдуки, - попросил Денгура, когда все разъехались.
- Ты что, опять жениться задумал?
- Конечно! Чем я не жених? Деньги есть! Халаты...
Серебряные серьги украшали большие черные уши Денгуры. На руках старика - браслеты и такое множество перстней, что пальцы его, как в кольчатой серебряной чешуе.
- Да, ты хотя и старик, но крепкий, - говорил ему Иван. - Да еще и не сильно старый. Сколько тебе, седьмой десяток? Пустяки! Еще кровь играет!
- Отдай ее за меня!
Иван взглянул на него с деланным удивлением.
- Что же ты ко мне приехал? Ты езжай к Кальдуке.
- Можно? - обрадовался старик.
- Конечно, можно.
- А ты мне поможешь?
- Конечно!
- Спасибо тебе, Ваня! - Денгура был глубоко тронут. - Шибко мне дочь Кальдуки нравится. Тебе буду богатые подарки таскать.
- Вот и на здоровье, если нравится.
- Че, Ваня! Верно! - пьянея от счастья, воскликнул Денгура. Говорят, русские нынче тоже женились?
- Женились.
- Я слыхал. И я хочу!
- Верно! На людей-то глядя. Чем ты хуже! Но только ты никому не говори, что я тебе буду помогать. Я так все сделаю, что на будущую зиму она станет твоей женой. А пока придется тебе подождать. Но сначала съезди к Кальдуке.
- Я уж ездил!
- А ты скажи, что я согласен.
Белые собаки помчали Денгуру в Бельго. Старик сидел на ковре, поджав ноги. Погонщик гольд бежал рядом с собаками, покрикивая на них.
- Еще старого порядка у них вроде придерживаются, - сказал Иван жене. - Гляди, как они старосту возят.
Гольд все бежал вровень с собаками.
- И не отстает. Вот бегун!..
* * *
Когда Кальдука гостил у Ивана, он не поминал про сватовство Денгуры. "Сейчас все меня уважают, - думал он, принимая подарки, угощения. - А если я скажу про Денгуру, станут насмехаться, могут еще вспомнить, как собаки убежали за зайцем, и хоть я не виноват, но и меня как-нибудь приплетут. Довольно насмешек! И так всегда издеваются..."
В глубине души Маленький все-таки сожалел, что сватовство Денгуры, которое так хорошо началось, неожиданно нарушилось. Старик обещал большой калым, можно было бы заплатить долги и пожить сытно. Денгура - человек богатый, степенный, не то что молодые женишки, живущие тем, что сами бегают в тайгу.
И вот вдруг Денгура снова примчался в Бельго. В память былых лет Кальдука встал перед ним на колени.
- Я на сватов не надеялся, - говорил Денгура. - Обманщиков много развелось. Даже старик стал обманывать. Я сам все лучше сделал. Сам сговорился с Иваном.
Кальдука и Денгура на радостях обнялись.
- Хорошо, что Иван надумал так благородно поступить, - со сладкой улыбкой говорил Кальдука, покуривая душистый табак купца.
Ему, однако, не верилось, что Иван так быстро решает отдать Дельдику. "Не обманывает ли Денгура? Он в старое время всех путал. Может, вспомнил, как начальником был".
- Поедем к Ивану! - воскликнул Кальдука. - Там обо всем хорошенько договоримся.