Страница 8 из 9
В состав Совета входили и левые эсеры, чье отношение к миру было еще более непримиримым. Настолько, что в начале июля эта партия организовала убийство германского посла. Одновременно командующий Восточным фронтом левый эсер Муравьев поднял мятеж и тоже объявил собственную войну Германии. Можно было бы восхититься такой непримиримостью, если бы одновременно с левыми не выступили и правые эсеры. В то же время они подняли восстание в Ярославле, Муроме и Рыбинске и… вот именно, объявили войну Германии. Правая ветвь эсеровской партия поддерживала тесные контакты с английской и французской разведками, о левой этого точно не известно, однако одновременность выступления настораживает. Вот и пойми: где тут революционная непримиримость, а где – деньги Антанты?
Могло ли убийство Романовых быть частью того же эсеровского плана? Александра Федоровна и ее дочери являлись не только русскими, но и германскими принцессами. Вдруг кайзер обидится за родственников, и это станет последней каплей?
Теоретически – да, могло. Какие только тараканы не ползали по революционным извилинам, какие только идеи они не порождали! Но практика подводит: убивали-то Романовых большевики. Отмашку дал большевик Голощекин, казнь организовывал большевик Юровский – оба личные друзья Свердлова. Зачем им участвовать в эсеровских авантюрах?
…А еще Уралсовет отличался, мягко говоря, непролетарским руководством. (В Москве и Питере тоже сидели не пролетарии, но на периферийные Советы образованных кадров уже не хватало). Вот имена членов президиума, главных фигурантов в деле об убийстве царской семьи. Из пролетариата здесь присутствует разве что председатель президиума Александр Белобородов. И то он по профессии являлся электриком, а по тем временам это была рабочая аристократия высшего разряда. Заместитель председателя Борис Дидковский – сын офицера, закончил Женевский университет в качестве бакалавра математических и геологических наук, к 1917 году был главным геологом Николае-Павдинского горного округа, занимался добычей платины. Николай Толмачев – сын учительницы гимназии, учился в Петербургском политехническом институте. Георгий Сафаров – полуармянин-полуполяк, родился в семье архитектора. Близкий соратник Ленина по эмиграции, в апреле 1917 года приехал вместе с ним в пресловутом «пломбированном вагоне». Петр Войков – из семьи разночинцев, изучал математику и химию в университетах Женевы и Парижа. Наконец, главные фигуранты – Шая Голощекин, «товарищ Филипп», и Яков Юровский, член коллегии Уральской ЧК, комендант «дома особого назначения». Первый – сын подрядчика, по профессии зубной техник, в 1912 году избран членом «Русского бюро» ЦК РСДРП(б), был сослан в Туруханский край, где близко сошелся со Свердловым. Второй – из рабочей семьи, но сам на заводе не работал, держал часовую мастерскую и фотографию.
Старые большевики, большинство – опытные политики. Зачем они вообще в таком количестве сидели на Урале, когда Москва изнывала от лютого кадрового голода?
Давайте перенесемся в далекий восемнадцатый год и подумаем: а в самом деле, зачем? Уральская область прошла уже половину дороги до собственной государственности: там существовал не только Уральский совет, но и собственный Совнарком. Уральцы активно прихватывали сопредельные территории. Свердлов сидел в Москве, а его люди – в Екатеринбурге, и чужаков они не привечали.
Вообще-то на этот вопрос существует простой ответ. В восемнадцатом году страна фактически развалилась на множество государств и государствишек, и многие считали процесс развала необратимым. И товарищ Свердлов, сидя в Москве на высокой должности, вполне мог в качестве запасной площадки придерживать для себя пост правителя Уральской советской (а может, и не советской) республики и плевать с высоты Уральских гор на Москву и кремлевское правительство. В обоих, кстати, случаях – если большевистская Москва падет и если она удержится. Какие отношения связывали Свердлова и Ленина – непонятно, со Сталиным отношения у него, еще со времен туруханской ссылки, не очень-то сложились, эмигрантской окололенинской тусовке он был чужим. Что там еще выйдет в Кремле, а Урал – это своя вотчина, пригодится.
«Мировое сообщество» не отличалось принципиальностью: несколько позже оно приняло в качестве главы Польши террориста Пилсудского, приняло бы и Свердлова, почему нет? Главное – договориться по экономическим вопросам, а кандидатура лидера, если он сговорчив, большого значения не имеет.
Тогда понятно, зачем ему на Урале свои люди и кадровый резерв. Летом 1918 года наступление белых армий сломало эти планы – но весной все было еще неочевидно.
Ненавидели ли уральские рабочие царя? Наверное, да. Жизнь у них была очень тяжелая, карательные экспедиции после революции 1905 года прошлись по краю в полной мере. Однако Президиум Уралсовета – сильно не рабочие, это, как уже говорилось, трезвые, опытные и умные политики. Но, допустим, они люто ненавидели бывшего монарха. Что мешало расстрелять Романовых в Тобольске? Хохряков имел и время, и возможность свершить расправу. Кто мог ему помешать? Товарищ был отмороженным на всю голову и не боялся вообще никого и ничего.
Но нет! Романовы нужны были уральцам живыми и лишь в крайнем случае годились мертвыми. Единственное, что не устраивало Уралсовет, – передать их кому-то еще. По-видимому, в планах уральских руководителей они играли какую-то роль. К лету 1918 года, кроме царской семьи, в их руках находились великий князь Михаил Александрович, брат царя (в Перми) и несколько великих князей (в Алапаевске, близ Екатеринбурга). Но какую роль?
Может быть, уральцы всерьез полагали использовать Романовых как козырь в игре с «мировым сообществом», если падут Москва и Петроград? Но для такой игры нужен живой царь – как тогда быть с попытками убить Николая по пути из Тобольска?
Воспрепятствовать реставрации монархии? Люди, прошедшие эмигрантские большевистские университеты, не могли не понимать, что реставрация зависит только от воли «реставраторов», а наследник – он всегда найдется. Если уж говорить о серьезном противодействии попыткам реставрации, надо было пушинки сдувать с этого, мягко говоря, крайне непопулярного во всех слоях российского общества монарха и предъявлять его как главного претендента на трон. Или оставить его в подарок наступающей белой армии – пусть братья-социалисты помучаются. Впрочем, как я уже писала, белые не горели желанием принимать такой подарок…
Нет, придержать при себе, если уж имеешь, – это можно. Но биться за них, посылать отряды с полномочиями начать войну с центром, вступать в контры с Москвой… Тут мало будет классовой ненависти и прочей романтики. Мотив должен быть ясным, понятным и очень серьезным.
Попробуем разобраться в деле: может быть, там найдется что-то, на этот мотив указывающее?
…Итак, весной 1918 года царская семья и несколько самых приближенных слуг прибыли в Екатеринбург. Их поселили в реквизированном для этой цели частном доме инженера Ипатьева. О том, насколько серьезно относился Уралсовет к возможности побега Романовых, свидетельствует то, что для дома не нашли даже приличной охраны – приставили отряд местных рабочих во главе с тем самым Авдеевым, который ездил с Яковлевым из Тобольска в Екатеринбург. Ну какие из них охранники – пяток фронтовиков легко всех разгонит. Рабочие вели себя плохо – воровали, пили, хамили заключенным, задирали девушек, пели похабные частушки и пр. Пролетариат – он и есть пролетариат, чего с него взять-то?
А через полмесяца начался мятеж чехословацкого корпуса, который являлся самой крупной и дисциплинированной по тем временам вооруженной силой. Соединенные части чехословаков и Сибирской армии двигались к Екатеринбургу, большевики начали готовить эвакуацию.
Можно ли было эвакуировать царскую семью? Да легко! Железные дороги оставались свободными. Военный комиссар Екатеринбурга Голощекин в начале июля ездил в Москву на съезд Советов и вернулся обратно. А знаете, чем занимался сразу же после расстрела Романовых чекист Сухоруков, один из участников уничтожения трупов?