Страница 16 из 145
Вдруг его взор упал на некроманта, молодого эльфа скромно висевшего в воздухе в отдалении. Он застыл в парализованной позе и с прикрытыми глазами. Его руки были расставлены в стороны и будто зависли в воздухе вместе с ним, а от земли до его ног была лишь символическая высота. Веки выдавали его. Из-под них струился яркий свет. Он менялся и казался то белым, то тёмно-фиолетовым то багровым. Побелевшие от седины волосы красиво развивались на ветру.
Карус, отбившись от очередной стаи не умирающих голодных мертвецов, стремительным спринтом направился к заклинателю. Прочитав по пути какое-то невнятное заклинание, он бросил под ноги бутыль с зельем, которая моментально разорвавшись, поразила догоняющих монстров, светящимся во тьме белым светом, жидкостью, которая, ошпарив их, образовала аномально белое, светящееся облако, изолирующее мертвых от эльфа. Те из них, на кого попала жидкость или кого накрыло облаком, мигом истлели, а остальные, потупившись, стояли и смотрели на своих бывших сородичей по клыкам и когтям, и удивлённо крутили головами, скаля зубы. Они смотрели в облако и не понимали, куда пропал эльф и откуда взялся стойкий запах магической святой воды и эльфийского масла, которым пахло облако. Услышав их недовольное шипение, Карус лишь ухмыльнулся, не оборачиваясь.
Спустя миг он был уже возле бывшего сородича, того самого некроманта, бывшего когда-то Седриком, и замахнувшись лунным клинком, посмотрел на молодого эльфа, который лишь измученно приоткрыл створки глаз. Теперь свет в них окончательно стал белым, и по ним просочились поодинокие слёзы, чистые как горный ручей. Он уже давно не держался на ногах, а больше парил в воздухе, то немного приподнимаясь, то опускаясь обратно с частотой морского прилива..
- Нуууу…убей же его...! Или прожги его святой водой, которую ты уже сжимаешь в пятерне, ведь он уже нежить, я укусил его! – злорадно прозвучал тот же леденящий шепот.
Казалось, Карус не обратил внимания на этот голос, однако один, округлый, небольшой флакон в своей руке, он мигом заменил на другой.
- Безмолвие поможет… - подумал он, беспардонно вылив пол флакона прямо на голову колдуну, и Карус услышал, как оставшиеся зомби мигом посыпались на пол как жёлуди, а эльф упал на землю и отключился.
- Это не поможет тебе эльф…! – ледяной голос приобрел нотки нервозности и ненависти, - я убью тебя! Анхольм, Гертс!
В тот же миг, что-то в полу будто взорвалось. Камешки от взрыва разлетелись в стороны. Их было настолько много, что Карус был вынужден закрыть свои уши, дабы не сбить их фокусировку. После того, как спустя несколько мгновений он вновь открыл их, по полу послышался стук каменных ног. «Горгульи, две» произнес Карус и приготовился к бою, приняв боевую стойку, немного измененную из-за ранений, которые он получил в ходе прошлого боя. Боль, которую он не чувствовал из-за прилива адреналина давала о себе знать. Горгульи же были больше эльфа минимум в несколько раз. Одна из них бесцеремонно кинулась на него, вторая пока наблюдала, пытаясь видимо придумать новую тактику боя с эльфом или явно не очень высоко оценивая его силу и его шансы. Напавшая горгулья, своей левой каменной лапой нацелилась в левый бок Каруса ударом наотмашь. Тот отшатнулся, назад увернувшись от огромного каменного кулака. Моментально контратаковав каменную тварь, он рубанул её нижней частью правого клинка по запястью той самой каменной лапы, что только атаковала его. Прорубив в ней отверстие, занявшее пол руки монстра по диаметру, эльф, обернувшись в стремительном пируэте, ударил нижним острием второго, левого клинка в область груди горгульи. Тот зашел довольно глубоко, однако не возымел должного эффекта. У Горгулий не было сердец и нервов, потому, наверное, они не знали не страха, ни боли, ни жалости, ни любви. Карус почувствовал удар в спину от каменного исполина, который был почти в полтора человеческих роста в холке, а в размахе крыльев ещё выше. Крыльев, однако, существо не использовало, прижав их к спине, но и без них чудище выигрывало. Эльф поднялся и прочел заклинание вновь и клинки опять объяли его руки, предварительно исчезнув один с пола, а второй из бессердечной груди каменного чудовища. Оно продолжало атаковать, на этот раз резвее, чем раньше. Карус уварачивался и полосовал его руки ударами клинков, аж, пока одна из них не дала трещину и звучно не отпала. Затем и вторая повалилась на каменный пол. Чудище голодно рычало, и черная слизистая слюна стекала из его глотки. Выбрав нужный момент, существо пнуло эльфа задней лапой и тот упал навзничь, и зубастые челюсти заскрипели, направившись в его сторону, а пасть предвкушающее закряхтела «крррр….кххххкхххкх….». Оно будто взмыло воздух и, скрывшись на пару мгновений в тени, тут же вынырнуло из неё и приземлилось на эльфа, продолжая с аппетитом кряхтеть и эльфа коснулась та самая, ужасающая слюна, во всю капающая от морды, ужасного чудища. Она воняла мускусом и гнилью, давно эльф не чувствовал настолько отвратительного запаха. Монстр же продолжал кряхтеть, пытаясь добраться до горла эльфа, но Карус заблокировал путь, выставив левую руку от локтя до запястья, и подставив её аккурат под подбородок каменному существу. Как же тяжело ему было выдерживать вес этой морды. А ещё принимая во внимания его увеличение в моменты, когда существо нервно трясло головой, пытаясь приблизить её и укусить Каруса. Он высвободил правую руку, которая была ещё с лунным клинком и, позволив зубастой морде слегка приблизиться к себе, хладнокровно вставил нижнюю часть клинка в голову горгульи с тыльной её стороны. На удивление клинок вошел гладко и морда перестала двигаться. В момент, окаменев на месте окончательно, она образовала статую. Эльф прислушался. Было тихо и лишь еле слышные шорохи неожиданно падающих камешков, выдавали присутствие второго.
Эльф вздохнул и хлебнул зелья из флакона и часть ран мигом затянулась. Противоядия пока не пил, держа в уме, что за каменным исполином, есть ещё один ядовитый каменный, крылатый гигант, яд зубов и когтей которого может попасть к нему в кровь так же, как и яд вида ходячих мертвецов с которыми он сражался. Карус вылез из-под статуи горгульи легко. Ему не пришлось даже ничего приподнимать, как он думал ранее. Встав, наконец, на ноги, он отряхнулся, неумышленно хлопнув в ладоши по ходу дела. Второй горгульи не было на прежнем месте, что, несомненно, насторожило эльфа, и он приготовился издать более громкий звук, дабы по его отражению найти монстра, но его голос будто бы онемел от волнения. От волнения ли, или же монстр наложил на него какое-то особое заклинание безмолвия? У Каруса не было ответа. Он лишь подобрал свои клинки с пола, тщательно вслушиваясь в тишину, он понимал, что горгульи просто так не убегают. Эльф сосредоточился, клинки жгли ему руки, такие уж были побочные эффекты у вызванных клинков, но Карус давно привык к этому жжению. Однако, несмотря на привычку, он всегда предпочитал реальные клинки магическим, те, что не жгут руки и не оставляют ожоги. Ожоги от призванных клинков были пусть не так глубоки, но неприятно долговечны, вызывали зуд и жжение. У некоторых фиксировались постреливания в руках и ослабление иммунитета. Именно потому их предпочтительно залечивали побыстрее, после каждого использования заклинания.