Страница 30 из 122
Во-первых, девушка верила в это всем сердцем, а во-вторых – все последние дни она находилась рядышком. Не спускала с него глаз в прямом смысле слова. Возможно, кто-то его оговорил? Неужели он в милиции? Но они только-только расстались!
Грудь сдавило тисками. Арина прижала к сердцу ладошки.
Что это она? Конечно же, разговор не о Макаре. Скорее, об Антоне.
– Эх, об Арише то я как раз и забыл.
Забота в голосе деда не удивила, а вот горечь насторожила.
– Коль, в память о старой дружбе. Забудь все плохое. Молодые были, глупые. Вот и Макар теперь…
Макар!?
– Ладно. Идем.
Арина пряталась в темной кухне, пока дед с Лужицкой выходили из дома. Потом тенью скользнула следом. Тихонько кралась за размашисто шагающим дедом и семенящей бабушкой Барабашей, чтобы не заметили. Благо, знала, куда направляются.
Окна отделения освещали пол-улицы. У двери собралась толпа местных, в основном – молодых, и громко выясняла отношения. Перед дедом все расступились, давая дорогу. Арина спряталась за спинами самых осторожных. Прислушалась.
– Докладывайте, лейтенант. Остальные стойте тихо.
Командирский голос Николая Васильевича заставил умолкнуть самых возбужденных.
– Вот, – молодой офицер протянул деду бумагу. – Протокол составили, как положено, а эти, – кивнул перед собой, – возмущаются. Говорят, наговор. Но не сами же они разбились, стекла эти.
Пока дед читал бумагу, молодые люди, подошедшие впритык к милиционеру, снова начали жестикулировать и что-то громко доказывать.
Неожиданно для себя Арина увидела среди присуствующих Макара. Начала пробираться к нему поближе. Встав рядышком, поинтересовалась:
– Что случилось?
Он обнял ее за талию, прижал к себе, защищая от толкотни.
– Погоди немного.
Дочитав протокол, дед вздохнул и что-то шепнул лейтенанту. Они вместе вошли в отделение.
– И ты здесь?
Клара. И Антон тут как тут. А еще вся их компания.
– Что случилось?
– Только не говори, что не в курсе.
– Не спрашивала бы.
Клара наклонилась и зашептала на ухо:
– Напились парни, вот что. Борька Глазков в военное училище поступил. Отмечали. Все бы ничего, но он решил показать, что умеет с гранатами управляться.
– Где он их нашел?
– Совсем без воображения, а еще художницу из себя строишь. Бутылки он начал бросать. Ну, наших ты знаешь. Все тотчас тару похватали и устроили состязания.
– Сильно шумели?
– Не то слово. Стекла в клубе побили. Бабка Солониха патруль вызвала. А они протокол составили. Административная ответственность. Покушение, и еще что-то там.
– На кого покушение?
– На сторожа. Он спал под одним из окон.
– Боже мой! Старик не посрадал?
– Ничего ему не сделалось. Но орал знатно. Громче милицейской сирены.
Все это время Макар молча стоял рядом, будто происходящее его не касалось. Сильная рука согревала и немного успокаивала. Арина только теперь поняла, что озябла. Выбегая из дома, она не подумала о кофте. Не до этого было.
Наверное, Макар из-за брата пришел, решила девушка. Тогда почему дед назвал его имя, а не Антона?
Спросить об этом она не успела. Из отделения вышел Николай Васильевич, на ходу складывая бумагу и пряча ее в карман. Заметив Арину, подошел. Окинул Макара неприязненным взглядом.
– А я ведь доверял тебе, парень. Старею, видимо. – Взял Арину за руку и потянул за собой. – Пойдем домой.
Она обернулась, посмотрела в лицо Макару, в поисках хоть каких-то объяснений. Тот лишь хмуро кивнул в сторону Николая Васильевича.
– Иди с дедушкой. Завтра увидимся.
Какое-то время они передвигались молча, а потом дед высказался:
– Больше ты с ним встречаться не будешь.
Арина не верила собственным ушам. Николай Васильевич отличался редкостным чувством справедливости. Откуда такая категоричность?
– Почему?
– Моей внучке такой ухажер ни к чему.
– Что такого он сделал?
Арина чувствовала, что должна вступиться за Макара, как-то оправдать его.
– Достаточно того, что его имя значится в протоколе.