Para usted... или по-русски Ради тебя

– Нет, Фернандо,  – мне было больно от его нападок, – я не была с твоим дядей. Он прокрался ко мне в дом, и залез…

Он рассмеялся и сел на кровати, потом обернулся ко мне и впервые в его глазах я заметила что-то, кроме презрения и гнева. Там была боль.

– Ты сама бы поверила такой сказке, София?

– Но это правда, должно быть, у него был ключ, –  я взглянула на его спину, – И я думала, что это ты, – добавила уже шепотом.

– Мы взаимозаменяемы, да? – он не язвил, но разговаривал со мной с такой интонацией, с какой говорят с малознакомыми людьми.

– Нет, Нандо.

–Ты же сама говорила, что хотела сравнить. Ну и как?

– Я… Я не знаю, –у меня на глазах выступили слёзы, я зло их смахнула, – а ты говорил, что сам проводишь меня к нему, ну и как? Пойдём?

– Софи, ты опять всё перевернула, а я не могу отказать девушке в её просьбе… – он замолчал,  потому что я набросилась на него с кулаками.

– Какой ты, мать твою, безотказный. Ты исполняешь желания всех девушек? Ты и жениться собирался на нелюбимой, потому что не смог отказать?

– С чего ты взяла, что она нелюбимая? – он обернулся и поймал мои кулачки. Я даже не заметила, как сболтнула лишнее.

– Ни с чего, это просто сорвалось с языка.

–София, ты опять пытаешься меня обмануть, – он потянул меня за руки, и я оказалась с ним лицом к лицу. – Так кто тебе сказал, что я не люблю Кристину?

– А разве можно любить двоих сразу?

– Что???

– Забудь, мне надо поспать, я устала и несу чушь, – но маневр не удался. Он смотрел на меня пристально, и я начала краснеть. – Это уже не важно.

– Хосе? – я дернулась, и он выругался, – чертов лучший друг, я сделаю его немым, чтоб не трепал языком направо и налево.

Теперь настал мой черед удивляться.

– А что такого сделал Хосе, что ты хочешь так с ним поступить? – он не ответил, лишь улыбнулся и толкнул меня обратно на кровать, навалившись сверху.

– Подумаешь на досуге, Софи, – он чередовал слова с поцелуями, и во мне опять начал разгораться пожар, – А сейчас я снова хочу тебя, моя язвительная девочка.

И с этими словами он запечатал мне рот своими губами, не дав даже мизерного шанса ответить.

Мы продолжили заниматься любовью до рассвета, пока мой маленький домик не сотрясся от ударов во входную дверь.