Страница 172 из 176
Но, уничтожив одного Радж Ахтена, думал теперь Габорн, можно спасти тысячи других людей.
Он представил себе Радж Ахтена, окруженного Неодолимыми. Те видели, как он расправился с их товарищами, и все же готовы были ринуться в бой.
Это были могучие воины. Иначе Земля не предупреждала бы столь настойчиво о великой опасности, угрожающей Радж Ахтену.
И Габорн на этот раз не стал его предупреждать. Невероятным усилием воли, испытывая душевную боль, он поборол желание сделать это.
И приказал Неодолимым: "Нападайте!"
_________
Радж Ахтен не получил предупреждения. Повинуясь неслышному приказу, Неодолимые дружно бросились на него.
Даже его старый друг Чезвит, один из самых преданных и доверенных слуг, взмахнул боевым молотом, пытаясь пробить острием шлем Радж Ахтена.
Радж Ахтен едва успел увернуться. Своим молотом он раздробил Чезвиту плечо и, выхватив длинный кинжал, кинулся в рукопашную схватку.
_________
Теперь Габорн почувствовал, что опасность грозит Неодолимым, которым он приказал убить Радж Ахтена.
Но ощущение было таким смутным, словно сила Земли в нем погасла, как гаснет свеча, и только фитиль этой свечи, догорая, еще слабо светился в темноте.
Ему еще был дарован свет - но ровно столько, чтобы знать, что свет пока горит.
Испытывая малодушный страх, Габорн въехал на вершину холма и посмотрел назад. Он знал, где находится Радж Ахтен. И даже сейчас подавлял в себе желание предупредить его об опасности.
Сражение происходило слишком быстро, чтобы можно было разглядеть что-нибудь на таком расстоянии, да еще сквозь ржавую дымку и дождь пополам с грязью. При свете вспыхнувшей молнии Габорн увидел лишь кружение смутных силуэтов.
Он ощущал опасность, угрожавшую Неодолимым, и чувствовал каждый удар, который они получали. Чувствовал, как ломаются кости и рвутся мышцы. Слышал предмертные крики.
И знал, когда они умирали.
Что-то обрывалось внутри него со смертью каждого из них. Когда-то он сказал об этом Молли Дринкхэм: Избранных его словно вырывали из него с корнями, умирали они - и умирала какая-то часть его самого.
Сейчас он ощущал это как никогда горячо и болезненно. Его собственные силы иссякали по мере того, как гибли Неодолимые.
А они гибли один за другим - как звонит колокол на верху городской башни.
И звон этот возвещал о гибели не только нескольких Неодолимых. Гибла надежда на спасение всего человеческого рода.
"Когда-то на земле жили тоты,- говорила Земля Габорну в саду Биннесмана. Когда-то жили даскины...
К концу грядущих темных времен человечество тоже может стать лишь воспоминанием".
"Неужели из-за этого и погибнут мои подданные? - подумал Габорн. - Из-за моего предательства?"
Он слишком неосторожно испытывал свою силу, словно лучник, который перетягивает тетиву и ждет, что не выдержит первым - тетива или лук.
Этой силой наделила его Земля, она дала ему власть.
"Спасай, кого хочешь", - сказала она, а Габорн попытался убить одного из тех, кого избрал.
Он нарушил волю Земли.
И сила его теперь уходила, и Габорн с ужасом ждал, когда она иссякнет окончательно.
Сверкнула молния, и при свете ее он увидел, чем закончилось сражение Неодолимых: в живых остался один-единственный человек.
Тогда Габорн пришпорил лошадь и стрелой понесся на север. И кричал всем встречным:
- Бегите! Идет Радж Ахтен!
66
Объяснение состоялось
Все восемь Неодолимых бросились на Радж Ахтена разом. Кто целил в голову, кто - в ноги. Они действовали молотами, кинжалами, кулаками и ногами.
Выйти невредимым из схватки с такими противниками ему не могли помочь ни быстрота его реакции, ни воинское умение.
Правое колено Радж Ахтену раздробили боевым молотом. Кинжал одного воина прошел сквозь кольчугу и достал до легкого, короткий меч другого перерезал сонную артерию. Еще кто-то закованным в латы кулаком смял его шлем и проломил череп. Были и другие раны, но не столь тяжелые.
Радж Ахтен выжил. Из Картиша ему передавали жизнестойкость тысячи Посвященных. Он еще дрался, а раны уже заживали.
Он убил всех восьмерых в считанные секунды и соскользнул наземь со спины мертвого опустошителя, дожидаясь полного исцеления.
Рана на шее закрылась быстро, плоть срослась, хотя он успел потерять много крови. Голова болела, и когда он стащил шлем, то обнаружил во вмятине содранную кожу и волосы.
Наибольшие страдания причиняла ему рана в колене. Коленная чашечка была раздроблена и свернута на сторону, и заживания ее пришлось дожидаться довольно долго.
Когда же он попытался встать на ноги, в колено вступила такая боль, что он подумал даже, не остался ли внутри обломок молота.
И Радж Ахтен побежал на север, превозмогая эту жуткую боль.
Имея столько даров метаболизма, ловкости и силы, он мог делать в час пятьдесят-шестьдесят миль. И бежать с такой скоростью целый день. Верхом Габорн продержался бы какое-то время впереди. Но Радж Ахтен не собирался отдыхать. Рано или поздно, но он догонит мальчишку.
Он упорно бежал вперед по разоренной земле. Миновал Барренскую стену и понесся по большаку мимо селений Кастир, Вент и Разбитое Сердце, оставив поле битвы далеко позади.
Пот лил с него ручьями. Он много сражался сегодня. Для человека с шестью дарами метаболизма двухчасовая битва длилась часов пятнадцать. С полудня он ничего не ел и почти не пил. Чары горной колдуньи иссушили его и вытянули все силы, к тому же он был тяжело ранен.
Глупо было пускаться в преследование в таком состоянии. Не имея сильной лошади, которая отдыхала неделю, питаясь сытной дробленкой.
Он сам мало ел в последнее время, которое провел в походах - сначала в Гередон, потом на юг, спасаясь бегством,- и изрядно похудел.
А сегодня он весь день сражался. И полученные раны, хоть и заживали быстро, отняли много сил.
Его терзала невыносимая жажда. С потом выходило слишком много необходимой для организма влаги.
Весь день с перерывами шел дождь. И пробежав миль десять, Радж Ахтен не выдержал и напился из лужи на обочине.
Трава по краям дороги поникла, словно выжженная солнцем. Он не был уверен, что можно пить эту воду - вся местность была поражена чарами горной колдуньи. "Вода имела странный привкус... металла, - решил он. - А может, крови".