Страница 88 из 106
Пробуждение Эмили было трудным. Ей никак не хотелось выныривать из спасительной темноты, где не было страданий, боли, переживаний и страха. В темноте не было ничего. Только умиротворение.
Но настойчивый голос, постоянно зовущий её и призывающий вернуться - всё портил. И хуже всего было то, что она не могла ему противиться: что-то упорно тянуло её к нему, заставляло подчиниться и сделать так, как он говорит.
Наконец, ресницы девушки затрепетали, и со слабым стоном она распахнула глаза.
- Молодец, - тут же подбодрил её всё тот же голос.
- Где… - с трудом выдавила из себя Эмили, пытаясь сформулировать какую-то мысль, не дающую ей покоя. Но её слабую попытку заговорить прервали на корню.
- Все вопросы потом. Сейчас тебе нужно обернуться. Слышишь меня?
«Обернуться». В первое мгновение Эмили даже не поняла смысла этого слова, но потом… Потом пришло осознание.
- Мама… - хриплый возглас разодрал пересохшее горло. Эмили попыталась вскочить, но не преуспела в этом. Слабость и боль во всём теле не позволили ей даже пошевелиться, а головокружение откинуло вскинутую голову обратно на жёсткую подушку.
- Мама, - обессиленно повторила она, пытаясь справиться с подступающей тошнотой. То, что подкидывала ей память – не сулило ничего хорошего. Горло сжимал болезненный спазм из горьких слёз, а сердце крошилось в груди.
- Успокойся и послушай меня, - велел ей голос, - сейчас ты обернёшься, а потом мы поговорим. И не заставляй меня приказывать.
Последнее прозвучало, как угроза.
Эмили всё же нашла в себе силы посмотреть на обладателя этого властного голоса, перечить которому даже в мыслях не было, и встретилась с хмурым взглядом серо-зелёных глаз, которые показались ей смутно знакомыми. Но дальше рассмотреть незнакомца девушка не смогла. Одного этого оказалось достаточно, чтобы замереть и перестать дышать, опасаясь вызвать недовольство своим неповиновением. Сила этого мужчины была колоссальной: она придавливала к кровати, вынуждая подчиниться, и внушала страх и благоговение в одном флаконе.
Эмили поняла: перед ней был истинный альфа. Тот, кому следовало повиноваться непрекословно, следовать за ним, внимая каждое его слово, и всеми силами стараться услужить ему. Тот, кто может сломить волю одним только взглядом, подавить любой протест и уничтожить любое сопротивление. Каждое его слово – закон.
И сейчас он требует от Эмили подчиниться его воле.
Кости затрещали сами собой, болезненно заныло всё тело, готовясь к обороту. Хриплый стон огласил помещение, а уже спустя несколько секунд на кровати находилась волчица, которая прижавшись всем телом к жёсткому матрасу медленно перебирала лапами по направлению к сидящему подле неё мужчине.
- Хорошая девочка. – Одобрение из уст предводителя вселило надежду, и Эмили слабо завиляла хвостом. – А теперь давай обратно.
Сожаление, проскользнувшее в голосе собеседника болью отозвалось в душе. Что-то ему не понравилось, и это расстроило Эмили. Ведь ей так хотелось угодить. Но в итоге только горечь растеклась внутри, отравляя и без того шаткое сознание.
Обернувшись обратно, Эмили сжалась в комочек и тихо всхлипнула. Шерсть, что рассыпалась по поверхности кровати после оборота, колола кожу и приносила неприятные ощущения. На душе было гадко, а на сердце ещё хуже.
Легкое покрывало легло сверху, скрывая обнаженное тело от посторонних глаз.
- Соберись, девочка. Ты должна быть сильной. – Скрипнул стул, оповещая о том, что мужчина поднялся со своего места. – Одевайся. Нам о многом нужно поговорить.
Сказав это, посетитель направился на выход, но почти сразу же был остановлен еле слышным голосом:
- Мама…
Тяжело вздохнув, он всё же ответил. Произнёс одно единственное слово, которое заставило Эмили подскочить со своего места и во все глаза уставиться на мужскую спину.
- Жива.
И сразу же позабылись все тревоги и прошли неприятные ощущения. Словно девушка очнулась от ужасного сна - только и всего.
- Я могу…?
- Собирайся.
Без дальнейший вопросов, Эмили в рекордные сроки натянула приготовленную для неё одежду и поспешила за скрывшимся за дверью мужчиной.
- Можно мне… увидеть её? – поравнявшись с ним, спросила робко.
В этот раз ответом её не удостоили. Пришлось смириться и продолжать идти. За время этой небольшой прогулки Эмили успела оценить окружающую обстановку и сделать вывод, что они находятся в больнице. Но какой-то странной. Потому как на их пути, пока они шли так, и никто не встретился: ни персонал, ни пациенты.
На своего сопровождающего Эмили смотреть стеснялась и даже опасалась. Ей хватало его подавляющей ауры и желания прижаться к полу, чтобы стать как можно ниже и незаметнее. Поэтому приходилось считать плиты под ногами. На двести двадцать пятой они остановились перед белой дверью, с узким матовым стеклом посередине. Сейчас она была закрыла, но видневшиеся сквозь стекло силуэты говорили о том, что за нею кто-то был.
Сердце бешено забилось в груди, когда Эмили поняла, куда именно они пришли. Она практически сразу ринулась вперёд, но была остановлена жёсткой хваткой за предплечье.
- Она думает, что на ней использовали психотропные препараты, - тихий голос проникал в сознание, вбиваясь, ввинчиваясь и намертво закрепляясь там, - поэтому не следует говорить ничего лишнего. Ясно?
- Д-да.
Хватка пропала, и Эмили вихрем ворвалась в палату, на ходу вытирая предательские слёзы.
- Мама!!
- Эми!!
- Живая!! – одновременно выкрикнули они.
А после Эмили упала в объятия бледной, осунувшейся, но живой и вполне здоровой матери. И некоторое время дочь и мать никто не тревожил, давая им время выплакаться и убедиться в том, что всё это происходит на самом деле.