Страница 49 из 106
Очнулась Эмили от непривычного пиканья, что раздражало не до конца пробудившееся сознание.
Несколько секунд ушло на то, чтобы понять, что она жива, находится в неизвестном месте и… не может пошевелиться. Всё тело девушки онемело и ощущалось одной сплошной тяжестью, словно каменная глыба: ни ногой не пошевелить, ни рукой. Наверное, так себя и чувствуют камни.
Зато боль отступила. Ей на смену пришла сухость во рту и першение в горле.
- Воды… - просипела едва слышно, царапая горло одним единственным словом.
Прибор запищал настойчивее. Взглядом Эмили выхватила не только его, но и капельницу от которой к её руке тянулась прозрачная трубка с розоватой жидкостью внутри.
«Кажется, я в больнице» - вяло подумала девушка, рассматривая, насколько хватало взгляда, не совсем обычную обстановку для больничной палаты: никакой белизны в интерьере – узорные обои мятного цвета поднимались от пола до резного потолка, украшенного лепниной в центре, откуда свисала самая настоящая люстра. Не лампа, а именно люстра, украшенная светящимися капельками, что переливались и сверкали под солнечными лучами, попадающими на неё через единственное окно, по обе стороны от которого волнами расходились в стороны и спускались до самого пола светлые шторы. Около окна стоял круглый столик и стул. А возле кровати, на которой лежала Эмили, находились медицинские приборы, которые и делали это место похожим на больничную палату. Это было всё, что оказалось доступно её взгляду. Из-за невозможности пошевелить головой, остальную обстановку помещения рассмотреть не получилось.
И в тот момент, когда Эмили пыталась заставить себя соображать, тихонько отворилась недосягаемая её взору дверь. Она даже дышать перестала, пытаясь рассмотреть гостя. Вошедший же подошёл к кровати и, не обращая внимания на девушку, начал всматриваться в приборы и что-то записывать в блокнот, зажатый в одной руке. Противный писк прекратился, и когда незнакомец обернулся, чтобы проверить капельницу, Эмили решилась повторить свою просьбу:
- Воды…пжлста…
Мужчина в светлом больничном халате – по всей видимости доктор, - бросил строгий взгляд на девушку и покачал головой:
- Потерпите немного. Пока не закончится раствор – пить вам нельзя.
И всё. Больше ничего не сказал. Не поинтересовался её состоянием, не рассказал, как обстоят дела. Ни-че-го.
Эмили пришлось брать инициативу в свои руки.
- А где я? И что…
- Вам и разговаривать пока нежелательно. – Тут же сурово перебили её, приподнимая руку девушки, что плетью повисла на мужской ладони, и прижимая пальцы к запястью, чтобы проверить пульс. Эмили даже прикосновения не почувствовала и успела испугаться, когда мужчина снова заговорил: на этот раз мягче, - лучше поспите. Станет легче.
С этими словами он покрутил колёсико у капельницы, и Эмили тут же почувствовала, как сознание затуманивается и окончательно отключается.
Последующие пробуждения никак не отличались друг от друга: она просыпалась, видела всё того же хмурого доктора и снова впадала в странную полудрёму. Сознание при этом ни разу не прояснилось, и мыслей не было никаких совершенно. Только апатия. Только чувство тяжести во всём теле.
Эмили понятия не имела, сколько это уже продолжалось и сколько бы ещё длилось, если бы в одно из таких пробуждений не услышала тихий разговор:
- Так больше нельзя, - мрачно вещал мужской голос, - транквилизаторы нужно выводить, если не хотите получить овощ или законченную наркоманку. У неё уже все телесные повреждения сошли на нет. Внутренних и так не было. Организму теперь требуется восстановление. А для этого нужны жизненные силы, которых у девушки практически не осталось. Ей нужно питаться нормально, а не только за счёт лекарственных препаратов и витаминов. Всё что мог – я сделал!
- Я вас понял. – Второй голос казался знакомым. Даже очень. Но Эмили не могла вспомнить, где и когда слышала его. Как бы ни старалась.
Невесомое прикосновение к голове было вполне ощутимым, как и дальнейшее поглаживание по волосам. Но ни пошевелиться, ни даже выплыть из странного состояния полудрёмы было нереальным.
- Что ж, надеюсь, ты справишься…
И не ясно, к кому было отнесено это пожелание: то ли к Эмили, то ли к неизвестному обладателю голоса, то ли ещё к чему.
А очередное пробуждение уже разительно отличалось от предыдущих. Тело всё ещё не слушалось, продолжая изображать из себя монолитную глыбу, которую невозможно было сдвинуть с места, а вот в голове прояснилось. Теперь Эмили могла задать хотя бы самой себе вопросы, что рождались в её голове и множились с каждой секундой.
Первый и, наверное, главный вопрос был в том, «что произошло?», потом уже шли другие вопросы, исходящие из этого: «где она и как здесь оказалась?», «сколько времени она находится в этом странном месте, одновременно похожим и так не похожим на больницу?», «что случилось с Хлоей?», «не ищут ли её ещё родители с полицией?», и ещё множество других, ответов на которых дать никто не мог, потому что Эмили была одна. Но не долго.
Очень скоро в комнату впорхнула девушка. Именно впорхнула, а не зашла. Она была такой лёгкой, словно пёрышко, гоняемое ветром то в одну сторону, то в другую. По крайней мере так думалось Эмили, которая не могла пошевелить даже головой, чтобы рассмотреть, чем занимается неожиданная гостья, наряженная в слишком уж короткий халатик медсестры.
Девушка была ненамного старше Эмили, но выглядела… точно не как работник больницы. Да и разговор её был слишком уж легкомысленный.
- О, ты очнулась! – наконец-то заметила эта «медсестра» направленный на её персону взгляд. – Умничка, сейчас как раз будем пробовать тебя напоить.