Адекватность

Что со мной происходит? Этого не может быть. Я здоровый человек, я не псих, что за бред, в конце концов?

Трасса была все еще мокрой, но дождь больше не шел. Опустевшая более обычного, но в меру для позднего часа, монотонная дорога не клонила меня ко сну. Напротив, я не находил себе места от возбуждения. Я не могу даже вспомнить, как я сориентировался, с какой части трассы мы приехали, не говоря уже о том, что не припомню знаков вдоль дороги, указавших мне путь.

Я ехал наобум с занятой мыслями головой и с нарастающим волнением, не в способности предсказать точно, что же меня ждет в доме.

Наконец, асфальт под колесами сменился землей, но это не заставило меня сбавить скорости, и мне пришлось включить дворники на лобовом стекле, чтобы суметь разглядеть дорогу впереди из-за словно накатывающих волн грязевых потоков, вызванных безжалостным вращением колес в лужах.

В тот самый час, когда я со всех сил пытался разглядеть всплывающую впереди дорогу и, казалось, перестал вовсе видеть что-либо, напряженно вглядываясь вдаль сквозь грязное стекло, в темноте одинокий образ дома возник снова ниоткуда.

Бросив машину во дворе, вблизи своей, оставленной здесь, я почти бежал ко входу. Не думаю, что я снова пережил странные галлюцинации, скорее от моей спешки, картинка в глазах начала прыгать в диссонансе с моим бегом, не совпадая с его амплитудой.

Я обратил внимание, что небо было уже почти ясным, чего я не мог заметить с салона машины. Обезумевший месяц ослепляюще ярко горел над головой, так что я не мог смотреть на него, не ощущая боли в глазах.

Чем ближе я оказывался ко входу, тем большим становилось мое возбужденное состояние.

Я дернул дверную ручку и очутился снова внутри дома, такого же темного изнутри, как краски ночи снаружи.

- Джеки? Джеки!

Я звал ее во всю мочь, не допуская мысли о ее отсутствии. Не включая свет в прихожей я бросился прямиком в комнату, но не обнаружил ее и там. Лунный свет с окон едва ли мог помочь разглядеть что-либо, и мне пришлось включить повсюду электрический свет. В комнате, затем на кухне, в прихожей, и замкнув круг, я вновь был в комнате, по-прежнему пустой.

- Джеки! Прошу тебя, ты нужна мне сейчас, Джеки! - все тише, но столь же истерически, умолял я.

Она возникла, как всегда неожиданно, я ощутил, что она должна была быть за моей спиной, и, обернувшись вокруг себя, я увидел ее.

- Джеки, я знал, что ты здесь, я знал, что я не сошел с ума! - я бросился к ней в объятия, разразившийся горячими слезами.

- Джеки, ты не поверишь, что они говорили, я был не прав, я поверил им, прости меня, я не дождался тебя... Это звучит глупо, но я уже начал думать, что тебя нет, понимаешь?.. - несвязные и спутанные в голове мысли хлынули с моих уст, я не мог толком соединить всех их во едино, не то чтобы высказать свои переживания, окончательно потеряв отличие реальности от вымысла.

- Все хорошо, успокойся, с тобой все в порядке, - негромко и ласково она заговорила ко мне, гладя мою спину, пока я не мог отпустить ее со своих объятий.

Наконец, когда я пришел в себя, она взяла меня за плечи и посмотрела на меня взглядом, который расставил все по своим местам. Я понял, что на самом деле ее здесь нет и мы видимся в последний раз, это наше с ней прощание.

- Я не вспомнил тебя, тетушка.

Моя тетушка Джил, но все звали ее Джеки. Откуда мне было знать или помнить об этом, ведь мама специально стала называть ее полным именем при нас все для того же, чтобы перестать ощущать привязанность ко своей сестре.

- Я не узнал тебя, Джеки... - я тихо продолжал оправдываться перед тетушкой, стыдясь поднять глаза.

- Ты не виноват, мы виделись лишь единожды, ты был совсем ребенком. Ты не мог меня вспомнить, - я отрицательно махал головой, не разрешая тетушке оправдать меня, но она продолжала говорить, не обращая никакого внимания, - я помнила тебя небольшим мальчиком, теперь ты стал совсем взрослым. Ты помнишь то лето? Я его не забуду, мне было очень хорошо с вами всеми, трое замечательных детишек, мои родные племянники и племянница... У меня никогда не было детей, и с того лета я поняла, как сильно сожалею об этом. Я всегда думала, что у меня будет сын.

Я рухнул ей в ноги, не находя больше сил от горечи ее слов.

- Ты должен набраться смелости и осуществить свою мечту, чтобы стать счастливым, поступи наконец так, как велит твое сердце, это твое единственное спасение, - присев, она бережно подняла меня на колени за плечи.

- Мои родители, их больше нет, их не стало, и меня не было рядом, как я смогу это пережить?

- Скажи им, что ты хочешь, они слышат тебя, как было раньше, и как будет всегда. Тебе очень плохо, но тебе нужно выговориться, не бойся своих слов.

Я молчал некоторое время, не в силах перебороть ком у горла.

- Я люблю Вас... Мам, пап, я сожалею, что так все получилось, меня не было рядом, - в захлеб слезами я не мог поднять голову, со всех сил смыкая глаза, - Простите меня, за все мои глупости.

Большего мне не нужно было сказать им, эти несколько слов дались мне с таким трудом, что все накопившиеся эмоции, наконец, нашли выход, так что все мое тело съежилось от выплеска остатков горечи, сожаления, обид, слез и всего когда-либо недосказанного, я скрутился как немощное создание в агонии.

- Я знаю, тебе очень трудно. Но только ты сам можешь себе помочь. Доверяй людям, изливай им свою душу, и ошибайся в них, но живи дальше!

- Прости меня, тетушка! Я люблю тебя.

- Ты не виноват. Живи с воспоминаниями о нас, но не думай, что нас нет. Мы всегда рядом. Это так, не сомневайся. Этот день пройдет, и наступит новый. Ты справишься со всем. Верь в себя.

Я молчал, не в способности произнести вслух своих переживаний.

- Утром тебе станет легче, а сейчас приляг, тебе нужно поспать.

Я немощно забрался на свой диванчик, не отпуская рук Джеки со своих, и положил, наконец, голову ей на колени точно так же, как запомнил, я уснул однажды ночью.