Страница 5 из 170
— Именно. Но самое здесь интересное, корабль считает, что возникший объект родственен «Реликту».
Корабль считает. Во как! Подобные обороты капитана меня всегда немного коробили. Правда была в том, что «Реликт» обладал зачатками интеллекта, теми зачатками, которые позволяли ему самоосозновать себя и в ряде случаев самостоятельно, по своей инициативе начинать контакт с человеком. Чаще всего с капитаном, к которому, видимо, питал особое расположение. В такие моменты невольно задашься вопросом, а зачатки ли это или нечто большее? Может, всё дело в неспособности человеческого разума (в данном случае – моего) навести тот тонкий мостик понимания, что позволил бы проникнуть в чуждый мир иного, принципиально отличного разума?
— То есть, артефакт древних?
— Похоже, что так.
— Неожиданная находка, — то ли прошептал, то ли подумал я вслух.
А задуматься тут было над чем. Найденных в галактике артефактов – следов неизвестной, погибшей бездну времени назад расы, можно пересчитать по пальцам. Часть из них руины; часть, меньшая, странные, слабо поддающиеся изучению титанические сооружения, непонятно как сохранившиеся и неизвестно какие в себе тайны таящие. А сейчас, нате вам, не ждано - не гадано обнаружен действующий артефакт. И стоит только информации просочиться, как в этой системе станет жутко тесно от разведкораблей всех заинтересованных держав. А то, что заинтересованных будет не мало, сомневаться не приходится. Ничейный сектор в далекой малоосвоенной спирали, тут, пожалуй что и разведчиками не ограничатся. Могут сразу прийти большие эскадры во главе с решительными командирами.
— Да, неожиданная находочка, — повторил я, чертыхаясь про себя, и спросил: — Как думаешь, Григорий Романович, корабль не мог ошибиться?
— Думаю, что нет. Хотя утверждать не могу. Пётр Викторович, вы же знаете, корабль мне доверяет и решил поделиться своим предположением.
Ну вот, пожалуйста, «корабль доверяет», «корабль делится предположениями». Нет, определенно, я что-то упустил в отношении «Реликта», на котором ходил по галактике чуть ли не до рождения капитана нашего Еронцева.
— Так это только предположение?
— Предположение с большой долей убеждённости.
— Вот даже как. Занятно. А ты, Григорий Романович, я смотрю, до сих пор воспринимаешь «Реликт» как живое существо. Наверное, поэтому он с тобой так легко контактирует.
Уголки губ Еронцева тронула тень улыбки. Но настоящей его улыбки я так и не дождался, да и не дождусь, видимо, никогда. Капитан никогда не улыбался, то ли потому что не умел в принципе, то ли случилось что-то в его жизни навсегда отметившее его чело печатью вечного сумрака. Но стоило только заговорить о «Реликте», как сердце капитана оттаивало.
— Что-то ещё, Григорий Романович?
— Да. Я тут пошерстил в базе данных. Так вот, это Темискира, которая…
— Знаю, знаю. Я тоже о ней запрашивал. Вот только смотрится она совсем не как представительница А-класса. Ты не находишь?
— Полностью согласен. Вот данные сканирования. Смотрите сами, каков результат.
Передо мной развернулись голографии снимков поверхности с текстовыми столбцами описания. Общая картина выглядела гнетущей. Совершенно чужеродная биосфера, кроме того, изобилующая обширными проплешинами радиационного и химического заражения разной степени интенсивности, уродливыми язвами покрывающими значительные площади.
«Ещё один погибший мир», — подумалось мне в тот момент. Изучение снимков порождало неприятный осадок. Боевые действия шли на поверхности и в выборе средств, судя по всему, стороны не проявляли щепетильности. Впрочем, рунхи, как правило, и не стремились уничтожать планеты. Вот только что же случилось с земной флорой? Не могла же она полностью исчезнуть? Если верить справочникам, то по жизнестойкости с ней местные организмы тягаться на равных не могли.
— Что вы на это скажите? — спросил капитан.
— Скажу, что руки чешутся задать много-много неприятных вопросов нашим беглецам с «Миранды».
— Я тут бегло сопоставил кое-что. По материалам справочника, тяготение Темискиры - 0,98 «же». А корабельный вычислитель выдает 1,05.
— Неточность данных справочника?
— Не думаю, Пётр Викторович. До сего дня подобных неточностей не замечал. И на погрешность вычислителя не похоже. Слишком дикая была бы погрешность.
Темискира постепенно росла и заполнила собой четвертую часть панорамы. Её луна, в сравнении с ней самой, выглядела жалкой скалистой глыбой, окрашенной в непримечательные жёлто-коричневые цвета. А на фоне луны красным маркером высвечивалась точка месторасположения артефакта.
— Странно, — произнёс капитан нехарактерное для его лексикона слово с некоторой, опять же, не характерной для него растерянностью, — объект растёт в размерах.
Поверх панорамы появилась голограмма объекта, представлявшего собой раскинувшийся на поверхности конус, на глазах превращающийся в трёхлучевую звезду с высоким шпилем в центре. И правда, тут было чему удивиться. Изображение на голограмме постепенно росло, наливаясь в объёмах словно живой организм при ускоренной съёмке натуралиста. Спустя какие-то минуты каждый из лучей простёрся в длину более чем на пять километров, постепенно при этом разрастаясь вширь.
— «Миранда» произвела передачу на объект, — доложил Еронцев, колдуя у пульта. — Сигнал записан.
— Сигнал кодирован?
— Да. Модуляция совершенно не типичная. И частота на пределе восприятия наших сенсоров.