Загадка на отгадку

Тинтир стояла как вкопанная и смотрела на палатку. Взглянув на нее я очень удивилась на сколько ее зрачек увеличился, прекрыв радужку и большую часть глазного яблока.

— Лаула! — испуганно позвала парня я. — Что с Тинтир!?

— Она смотрит. — сказал Мерген.

— Это иллюзия. — сказала Тинтир сухим шелестящим голосом, как ветер в этой пустыне. — Двое стоят в четырех дарханах от сюда.

— Лаула, а что такое дархан? — спросила я.

— Это четыре сотни километров на оркском наречии. — тихо сказал Томан мне, я, аж, присвистнула.

Мы переоделись кто во что горазд, но старались в длинные одежды белого цвета. Обувь решили не менять. Я оделась в академическую ночнушку, которая закрывало горло, руки до запястей и ноги до щиколотки. Голову и лицо замотала блузкой, из материала как и ночнушка похожего на хлопок. И мы пошли.

Мерген нюхал своим ужасным носом воздух и аккуратно наступал на поверхность песка. Томану запретили сажать меня за спину, как объяснил Мерген — дорога очень хрупкая и двойной вес может обрушить ее.

В певый день мы прошли до первого пяточка, где мы смогли расположиться на отдых. Время по солнцу в этой пустыне отпределить было не возможно, так как казалось будто бы оно постоянно в зените. И только мы все приготовили для отдыха, как неожиданно солнце упало в закат, а после и вообще скрылось за горизонтом. Наступила кромешная тьма и только небольшой учаток около костра был освещен. Мы жгли кизяки и варили жидкую похлебку из крупы и муки. Я благодарила Алим за то, что она одолжила мне свою бездонную фляжку. Если бы не она, то мы погибли от голода и обезвоживания. Ночь в пустыне без костра и теплой одежды- верная смерть для путника. И мое предположение о том, что песок будет отдавать тепло и будет не холодно спать, оказалось крайне не правильным, особенно когда песок покрылся инием. Пришлось одеваться во все что у меня было в сумке, а там была и теплая одежда, которую я приобрела на эту зиму. Я одела все что у меня было, но все равно ни как не согревалась.

— Что ж так холодно то? — взмолилась я.

— Терпи, палатки ближе ставить к костру нельзя. Загорятся. — сказал Лаула мне приобнимая за плечо.

В его объятьях на секунду стало спокойнее, теплее и вся эта ситуация мне показалась не такой уж и странной. Потом я посмотрела на подругу, ее с двух сторон обнимали Шокир и Мерген. Они тоже одели всю одежду что имелась у них в рюкзаках.

— Где Томан? — тихо спросила я у Лаулы, так как Тинтир задремала и ребята пренесли ее мне за спину в палатку.

— Он пошел устанавливать во круг нашей стоянки защитные артефакты, которые создадут круг. — обяснял мне Лаула и гладил по голове, как маленькую девочку.

— А зачем? — задала я глупый вопрос.

— Маленькая, пойми. — начал он мне объяснять. — Мы же в пустыни, да собственно и в горах опасно без круга. Везде есть хищники, ядовитые рептилии и насекомые, которые ради пищи не будут спрашивать твоего разрешения, что бы отравитьтебя, а потом заглотить. К тому же мы в пустыне, тут ночная жизнь активнее чем днем, так как большие звери отдыхают от палящего солнца.

— И они легкая добыча, да? — продолжила я.

— Конечно. Вот видишь, схватываешь на лету. — радостно проговорил он и одобрительно порепал меня по голове. — К тому же, без нашего согласия неожиданые гости не могут переступить контур нашей защиты. — обнадеживал он меня.

— Ух ты! Как это удобно оказывается! — воскликнула я, а позади меня недовольно забурчала Тинтир.

— Ты бы тоже ложилась спать, как Тинтир. Тебе надо отдохнуть. Завтра тяжкий день. — предложил мне парень, я не стала отнекиваться и легла рядом с Тинтир.

Проснулась я от странного вскрика рядом и резко наступившего холода. Первым делом я пошрила рукой рядом и найдя подругу, я испугалась что она начала холодеть. Кругом темнота, костер не горел, а угли в нем доживали последние секунды. Осторожно выбравшись из палатки, я почувствовала, что что-то вышмыгнуло из палатки вместе со мной. Испугавшись, над собой зажгла люминисцентную лампу, которой научил меня Аоиф. Пальцы согнулись сами, но солнышко вырвашееся из пальцев было размером с арбуз и иногда фыркало исками огня.

Картина представившаяся мне была отвратительной. Множество змееподобных мелких существ, паукообразных, тараканов заполонило место нашей стоянки. А за приделами контура стояли Ламии, огромные пауки с женскими лицами, шакалы с двуммя хвостами и даже скорпион мне до колена. Когда зажегся свет, они зашипели, заурчали, завыли щурясь. И тут я увидела обычную кобру. Змей я боялась до ужаса, поэтому не долго думая, завизжала во всю силу своих легких, переходя на ультрозыук. А запределами круга большинство тварей опрокинулось навзничь и извивалось в судорогах. У некоторых во круг их тела появились черные лужи. После такого визга большинство паразитов убежало к своим хозяивам. Только кобра и осталась около меня. В панике я совсем забыла, что змеи не слышат высоких звуков, а низкие частоты очень даже и за много метров. Но если я сейчас начну топать, то она среагирует не так как мне нужно. Я же не знаю, что это за змея, а вдруг она плюется? Но тут змеюка поднялась и раздвинула свой капюшон, как будто бы для атаки или предупреждения, и начала часто высовывать свой язык изучая меня и местность. От такого ее действия я напряглась, а твари, пришедшие в себя после моего вопля, внимательно следили за происходящим между мной и змеюкой. Когда кобра совершила маневр с капюшоном, они завыли и начали по-всякому выказывать радость.

— Хорошая змейка. — сказала я на всех языках, которые знала, успокаивая скорее себя чем ее. — Хорошая змейка. Я тебе ничего не сделаю, ничего плохого. Просто уйти от сюда и я попытаюсь полечить своих друзей. — разговаривала я и отходила от нее подальше.

Когда я отошла на приличное расстояние, по своему мнению, то топнула, при этом небольшую искру силы, отплавив в подошву ступни, чтобы топот получился достаточной силы для отпугивания. Но я переборщила. Все и вся подпрыгнули. Бедной змее досталось больше всго. Она подлете в воздух, а потом хрястнулась головой о песок и больше не двигалась.

— Вот черт! — испугалась я. — Змейка прости! Я не умею расчитывать силу, что бы аккуратно… Кто-нибудь научил бы меня таким вещам!!! — закричала я и заплакала. Сквозь пелену я увидела, что окружающие твари тоже валялись на земле после моего топота. Я испытывала огромное сожаление по отношении к этой змее, которая мне ничего не сделала. Заплаканная я подошла к ней, что бы отдать тварям за кругом. Но тут проявилось то рентгеновское зрение, как в ситуации с Алим. Посмотрела на змею. Благодаря ее телу внутренние органы не повреждены, сердце бьется. А вот трещина в черепушке и отекающие маленькие мозги в ней из-за удара о землю, говорили о скорейшей смерти холоднокровного.

Я решила попробовать вылечить ее. Но как? Мы не изучали как лечить такие сложные травмы. Что надо делать первым отек снимать или трещину сращивать? И еще много вопросов роились в моей голове, из-за которых она начала болеть, что усилило мои способности. Я увидела основное место где произошел удар мозга. В этой точке был оторван нерв. И я начала свою работу. Представила что из моего пальца выходит золотой лучик размером с волос и толкнула силу. Получился слишком яркий лучик, пришлось уменьшать ток силы. На лице и спине выступил пот, но я добилась того что мне нужно, не обращая жуткую боль в голове. Через нос ввела я свой волосок и аккуратно начала продвигаться к поврежденному участку. Вытерев пот с лица на сухо своей курткой, получилось я приблизила картинку, и теперь я видела повреждения более ясно, как под многократным увеличением микроскопа. Волоском я сшила разорванный нерв и мелкие вены. Восстановила кровоток по венам, теперь надо остановить отек мозга. Я ничего не могла придумать, как превратить свой волосок в лекарство, похожим на фурацилин.