Загадка на отгадку

— Теперь ждем побочных эффектов. — сказала я.

— Думаю, что их не будет, если ты использовала крайне мало. — сказала Алим. — Хм, посмотри еще раз в зеркало. Мне кажется или твой цвет лица улучшился? — с сомнением проговорила она. Я побежала в ванную и увидела девушку с румяными щечками и здоровым взглядом. Мои ресницы и брови стали чернее, как будто бы их нарисовали углем, а губы за алели, точно их накрасили карминовой помадой. Я выскачила из ванной с изумлнием на лице.

— Алим, это еще не все. Ты глянь! — крикнула я гоблинше и тыкнула пальцем в брови и губы. — И это от маленькой дозы, что бы убрать мешки с синяками из-под глаз! — я распустила косу, в которую обычно собираю волосы, а там копна волнистых густых и блестящих волос. Я и раньше не жаловалась на свои волосы, но теперь мне потребуется не резинка для волос, а самая настоящая лента для волос или кожанный шнурок.

Бал начинался в четыре часа вечера- это рано для бала, но там предполагалась программа для гостя, поэтому на этаже девочек суматоха, визги, ругань и крики. Выходить было опасно. Алим оделась в свою одежду в которой была на экзамене. А на голову одела шапку со свисающей шкурой животного и оскаленной мордой прикрепленной к шапке. Я оделась более скромно. Ученическая форма подпоясалась приготовленным поясом. Под платье одела подъюбник на ладонь выше колена из сеткообразной многослойной ткани, что бы юбка платья приобрела форму колокола, на голове сделала глакий пучек, такой у нас делают с помощью губки, и обернув пучек кружевной лентой, сделала бант. На бант прицепила брошку в тон ленте. Образ получился строгий, но вечерний. Даже уродское ученическое платье теперь перестало быть таковым. На каникулах, которые были после экзамена, я приобрела бракованные бусины и бисер в лавке стеклодува, часть из них ушли на ленту и пояс, а оставшимися я расшила ученические туфли, что тоже оживило мой образ.

— Скромненько, но со вкусом. — сказала я, выходя из своей комнаты к Алим. Гоблинша лукаво улыбнулась.

— Ох, такуж и скромненько. Принцесска обзавидуется. И может твои кружева кого-нибудь да и привлекут к тебе, а то ты все учишься да учишься. Когда-нибудь и расслабляться надо. — сказала подруга и подмигнула мне заговорщицки.

— Я-то конечно не против, да только вот я за тобой Алим не вижу толпы поклонников. — попеняла я подруге.

— А за мной и не нужно. Я еще с детства обручена с гоблинов из горных. Они конечно же умом и красотой не отличаются, а вот силой и магическим резервом, да и ростом, от нас от степных очень. — спокойно рассказывала мне о своем женихе девушка. Я поняла, что особой любви у нее нет.

— Брак по-расчету? — поинтересовалась я.

— В какой-то степени "да". И вражды не будет среди гоблинов благодаря этому союзу. Много выгоды теперь будет с обоих сторон.

— То есть между вами абсолютный расчет. — удивилась я.

— Ну, а как по другому. Когда мы зажжем наш костер в степи, а после в горах и прольем над ним кровь, то я и он не сможем никого другого уже полюбить. У нас любовь приходит после обряда. Все гоблины живут уже так много циклов и никто не задумывался о любви до обрядового костра. — спокойно рассказывала о личном Алим. — Жен у нас мужья не обижают, как это например происходит в людских семьях. Так же мы забираем в свои семьи детей, которые остались без матери и отца по-разным причинам и воспитаем как своих. Так как у нас большая рождаемость, то и смертность детская большая. Из пятнадцати родившихся, самое большое, выживут трое. Поэтому мы так и относимся к своим отпрыскам. Так как у нас нет целителей и гоблинов с целительским даром не рождается, я решила быть первой, кто отучится в человеческой академии. И если этот год будет удачным, то мой отец отправит молодых гоблинов сюда учиться целителями. — рассказывая эти проблемы, я видела на сколько тяжело об этом говорить Алим, и какие нажеды на не возложены ее народом.

— Я надеюсь у тебя все получится, подруга. Не волнуйся. — поддержала я ее.

Вдруг на этаже стало тихо, как будто бы все или легли спать, или вымерли.

— Что это? Ты слышишь? Тишина на этаже. — поинтересовалась я у Алим.

— Глянь на часы. — сказала она мне. Я посмотрела на них и увидела, что время близится к четырем, точнее было время прихода парней за своей парой-без двадцати четыре. — Вот и все стали тихими, они ж приличные. — и захохотала.

— Особенно, когда ругаются. — поддакнула я и тоже посмеялась. Но тут нам в дверь постучались.

— Открыто. — громко сказала Алим. И в дверь зашли наши сопровождающие. Гоблин был одет в кожанный нагрудник с металическим бляшками у горла и меховую юбку с широким поясом, который был отторочен косой из светлих волос.

— "Даже думать не буду чьи это волосы." — про себя подумала я.

Томан же был одет в наемничью одежду. Только вот волосы были собраны на затылке в высокий хвост с одной тонкой косичкой белого цвета. Томан, в отличие от гоблинов, был обут в тяжелые ботинки увешанные металическими и серебрянными бляшками и шипами.

Увидев нас, гоблин со словами "Но-Хого!" упал перед Алим на одно колено, даже не обращая внимания на меня. Томан же стоял с задумчивым видом, держа в руках какую-то коробочку и смотрел на меня. Я улыбнулась всем присутствующим.

— Дорогие друзья, пойдемте покажем этому высшему обществу что и нелюди, да и люди низшего сословия, могут быть культурными! Утрем нос зарвавшимся выскочкам! — как победный лозунг громко произнела я, после чего подхватив своего сопроваждающего двинулись на бал.

Мы шли по лестнице, а меня распирало от любопытства, что ж означает эта белая косичка у Томана. Но в этот момент мы вошли в залу, где будет проводиться прием. Мимо нас проходили парочки, в основном пары состояли из себе подобных, то есть люди с людьми, а нелюди с нелюдями. Таких интернациональных как мы с Томаном нет. По началу на нас не обращали внимания, за то я рассматривала кто во что был одет. Девушки из людей были одеты в наряды разных цветов, вот только фасон подкачал — он у всех был одинаковый, как под копирку: открытые плечи, глубокое декольте и огромное количество воланов и рюшек на бальном платье.

Мы с моим сопроваждающим шли первыми, а потом шла Алим со своим. На нее не отбращали внимания, так как это было на нас с Томаном. По началу ни какой реакции не было, но потом появились шепотки и некоторые даже не прилично тыкали пальцем. Я не обращала внимание на гримасы презрения и отвращения. В детском доме я испытывала и более неприятные моменты и ничего же выжила. Но тут прозвучали фанфары и все разбежались по сторонам делая живой корридор и пропуская гостей.

Впереди шел ректор нашей академии, за ним гости. Белокурая женщина в платье по-моде, точнее такое же как и у всех присутствующих. Дорогие и тяжелые украшения украшают ее тонкую шею, а крупные и дорогие серьги оттягивают мочки ушей. На шаг позади нее шел высокий мужчина в дорогом камзоле с золотой вышивкой и алым поясом, видневшимся из-под растегнутого камзола. А заключал эту процессию скромно одетый мужчина, но с очень яркой внешностью. Если его представить с черными волосами, вместо стандартно белых, то можно сказать, что передо мной турок или испанец, но это был сабиец. Только у них в стране не считается позорным иметь загар не зависимо от положения в обществе. Да, он был скромно одет, но он шел с королевским достоинством и одежда была лишь аксессуаром, который умело водил за нос аристократов Флёрии. Я слышала шепотки и презрительные "фи" в его адрес от множества девушек позади себя и восхищенные "ахи" в сторону мужчины в камзоле.