Загадка на отгадку

— Да что с ней будет?! — деланно удивилась она. — Гоблины живучие, как бубашваба. И очухается быстро. Только вот ее не надо оживлять, пусть сдохнет! — и засмеялась, а окружающие поддержали ее.

— Петр Иванович, вы все слышали? — крикнула я. — А если нет, то у меня есть запись разговора. Аоиф Самалангис тут или его надо вызывать? — опять крикнула я. А эта родственница короля, услышав имя эксцентричного мужчины, дернулась, как от пощечины, и визгливым голосом начала возмущаться:

— Этого мужеложца! Сюда! В оплот знаний! Да что он умеет! Он только и умеет, что пыль в глаза пускать! Я лучше его и все это знают!

Прим. авт.: bubašvaba(сербский) — таракан.

Но она ошибалась. Аоиф был тут и услышав мои приперания с этой женщиной подошел или подплыл к нам. Глянул на гоблиншу и быстро начал даставать из сумки какие — то бутылочки, пустые скляночки, сухие пучки трав, завядшие растениеца с грязными корешками, походную горелку и чан с водой. Как все это поместилось в его сумку?

— Петр Иванович! — заорал он грубым мужским голосом так, что окружающие пригнулись и заозирались. Тут же подбежал тот, кого звали. — Петр Иванович, уберите этих бубашвабок, они свою миссию выполнили. Особенно прошу вывести от сюда родственницу короля. Не дай, Любящая, эта хворь перекинется на последний оплот наших надежд. — проговорил он уже другим жеманным и уже привычным всем голосом.

— Она выживет? — только и спросил Петр Иванович.

— Если не будут отвлека и помогать, то до прихода в операционную она продержится. — сказал он жеманно, но потом нормально. — Оляна, будешь помогать.

Иначалась работа. Аоиф сказал что бы я смотрела за ее состоянием через каждые пять секунд и периодически подавала то что он просит. Он объяснял, что и для чего нужно, какие растения у него в руках и какие действия принемают в конкретном вареве. Я не глядя что-то резала, что-то молола в ступке, что-то ломала. А состояние Алим ухудшалось с каждой потерянной секундой.

— У кого — нибудь здесь есть дар льда? — закричал Аоиф. — Мне нужен человек с даром льда!

На его зов прибежал парень в серой форме.

— Что нужно сделать? — сказал он.

— Нужно из горячего и полыхающего огня сделать ледяной огонь. — сказал Аоиф серьезно. Я заметила, когда Аоиф серьезен в лечении, то он говорит нормальным мужским голосом, а когда обычная жизнь, то его голос звучит противно, жеманно и слишком сласчаво, что приводит большинство в бешенство. Я думаю и пестрый наряд его призван для того, что бы злить окружающих, но никак не показывает, что этот мужчина нетрадициональной ориентации или что-то в таком роде. А тем временем, парень, который вызвался нам помочь с огнем, сидел и с красным и потным лицом, поддерживал ледяной огонь.

— Все. Оляна, снимай варево и просто мешай. Когда загустеет, то мешалкой не мешай, а поднимай снизу вверх, пока ложка не застынет. Потом позовешь.

Мешанием занималась я не долго, минуту, но за эту минуту Алим стало совсем плохо. Я позвала Аоифа и тут началиь чудеса. Он зажег варево каким-то тлеющим ароматным запахом веничком и вылил эту смесь на Алим. Я в ужасе закричала, но огненная смесь не принесла ей вреда, наоборот, она мгновенно впиталась в ее кожу. Алим засветилась изумрудным цветом.

— Всем, быстро собраться и в операционную номер один и отнести пациента! Приготовить набор пять-хирургический, набор два-терапевтический. — кричал Аоиф. — Оляна, ты идешь со мной, будешь мне помогать. — сказал он уже нормально.

— Постойте! Эта пигалица с первого курса? Тут есть и более опытные люди, с дипломом! — возмутилась родственница короля, которая пробралась обратно в аудиторию.

— Эта пигалица-моя ученица. — сказал Аоиф.

— Но вы женщин не берете в ученики!? — продолжила возмущаться она.

— Таких, как вы, не беру. — сказал, как отрезал целитель, а женщина возмущенно хватала ртом воздух.

Мужчина, схватив меня за руку, побежал. Скопившаяся толпа около дверного проема расступилась, пропуская нас. Мне было все равно, что потом будут говорить, главное сейчас- спасти подругу.

— Алим, ты только потерпи. Мы тебя сейчас подлечим, будет немножко больно, но ты главное держись. Не оставляй меня! — сказала я ей в операционной.

Это было последнее что я ей сказала в этот день, после были тяжелые часы операций. Их я помню только фрагментами. Вот, Аоиф в защитном халате и шапке-хирургичке. Руки не обрабатываются и не одеваются перчатки, а на них накладывают заклинание "перчаток", которое имеет ту же функцию, что и латексные тонкие перчатки на Земле, плюс антисептик. Вот, скальпелем, тут он называется ласково "ножичек", делают ей надрез на горле, вставляют трубку и подключают к странному аппарату на полкомнаты, как оказалось искуственного дыхания. Вот, делают отверстие в голове над тем местом, где был вживлен один из артефактов. Извлекают осколки, через маленькое отверстие специальным прибором- трубочкой с вакуумным отсасыванием. Со вторым вживленным артефактом и его разломленными кусками пришлось потрудиться. Самалангес пытался трубочкой с отсосом вытащить мелкие кусочки из полости, но как потом оказалось, они были искуственно сращены с головным мозгом Аоиф и ему пришлось идти на крайние меры. Пришлось применить энергозатратное заклинание, которое перчатку на руке мужчины трансформировал в "ножичек" размером с миллиметр. он отрезал этим норичном часть за частью, в интоге освободив все вживленные кусочки от ее головного мозга. За тем, порезал крупные кусочки и создав еще одним заклинанием мешочек, и собрал в него все кусочки сломанного артефакта, уменьшив при этом сам мешочек и его содержимое до супер минимальных размеров. Вот, мужчина залечивает все повреждения и опускается на пол без сил. Я подбегаю к нему, вижу его резерв пуст, еще чуть и он "выгорит".

— Вам надо сладенького и поспать. — говорю я целителю, а тот и ответить не может- сил нет. Смотрю на Алим- стабильна, можно переводить в реанимацию. Зову персонал, а персонала нет. Зову опять, никто не пришел.

— Что это такое? — возмущенно прокричала я, невольно будя Самалангеса.

— Никто не придет. Что бы не мешать ни эмоционально, ни тревожа магический фон. Никого нет в операционном блоке. Выйди из этой комнаты и дерни за шнур два раза. Придут… — прохрипел мужчина и снова отключился. Послышались не торопливые шаги и радостный смех.

— Быстрей! Помогите! — закричала я.

— Да что там увас такого, операция то плевая. — послышался недовольный голос. А когда зашли, начали шуметь и суетиться, как курицы-наседки. Они больше создавали шума, чем помогали мне. И тут пришел Бай Бобо и навел порядок. Те кто суетились, тут же прижухли и задом-задом выскользнули из операционой. В комнате стало тихо и Бай Бобо сначала осмотрел гоблиншу, кивнул сам себе, а потом посмотрел на нас. Глаза у него светились голубым потусторонним светом, что немного меня напрягало. Он подошел к нам.

— Отойди от Германа. Ты ему сейчас не поможешь, а я ему перелью немного энергии, что бы восстановился быстрее. — сказал главный целитель. Я аккуратно положила на пол голову Аоифа и отползла в сторону. А Бай приложил руки к Аоифу и начал процедуру передачи энергии.

После этого Алим и Аоиф были переведены в комнату интенсивного восстановления. После неделя шла спокойно: занятия, посещения Алим и Аоифа в целительской. Я решила не заказывать платья, как большинство девченок, и вообще не ходить на праздник, хотя я сплела две кружевных ленты в волосы и пояс с бисером. Они так красиво блестели при светильниках и свете свечей.

На пятый день очнулся Аоиф. Он собрался и ушел, сказав при этом, что завтра зайдет. Я отучилась, просидела у Алим, рассказывая ей лекции, то что прочитала в семейной книге. Потом пошла в комнату. В нашей общей комнате да и на этаже творилось безумие: кто-то бегал из комнаты в комнату, сталкиваясь между собой и ругаясь, кто-то дрался из-за шмотки с криками, сто он первый ее поросил, или увидел в лавке… и все в таком роде. Я шла и уварачивалась, стараясь не попасть под их горячую руку или ногу. Когда зашла в комнату, то облегченно выдохнула и села на злополучный диван, после отрубилась.