Загадка на отгадку

— …!Чего встала!? Вперед! — выругался толстяк и опять легонько толкнул меня в плече.

Меня удивило такое отношение, у нас бы на Земле, уже бы была я избита и обвинена в двух убийствах или трех кражах, за неповиновение, а тут легкий тычек в плече.

Внутри здание было длинным, по бокам двери с номерами, и узкий коридор, в котором гуськом можно двигаться. Двери открывались, как в Японии, что бы идущий по коридору не был снесен из-за порыва открывающего. Вот за одну из таких дверей меня и завели.

В кабинете было светло и тепло, и я после темного коридора резко зажмурилась.

— Проходите, присаживайтесь- сказал не знакомый мужской голос. Меня с закрытыми глазами провели и посодили на стул. Я с таким удовольствием откинулась на спинку стула и открыла глаза. За столом сидел средних лет мужчина с пронзительно голубыми глазами, опушенные черными ресницами. Легкая небритость и помятость лица, говорила о том что он спал на рабочем месте и у него не было времени привести себя в порядок.

— Для начала, здравствуйте. — сказала я. — Мне жарко в вашем кабинете, можно мне снять теплое пальто, как никак осень уже подошла к концу. И наконец развязать веревку на руках, я как никак первокурсница. Даже экзаменационный лист могу показать., если разрешите принести мою сумку. Никакого плетения магического не изучала. — сказала я спокойным голосом. Если не били, не обвиняли, пока, ни в чем, то хотя бы с удобствами посижу. Вызывать Петра Ивановича не буду, до тех пор пока "милицейского произвола" не будет.

На меня удивленно смотрели эти прекрасные глаза, а сзади мне пришелся подзатыльник.

— Ты кого дуришь, шалава. С дружками своими награбленное не могла поделить? Надо было бежать в "Благополучный" район бежать? Думала тут они не будут трогать тебя, зная о патруле? — спрашивал этот толстяк у меня.

— Зачем же ты так, Шантар? Развяжи девушке руки, к тому же здесь магически нейтральный фон, атакующие заклятия она не кинет. — сказали эти прекрасные глаза.

— Все забываю об этом фоне, господин начальник. — сказал толстяк Шантар.

Игра "в плохого и хорошего копа", мне не понравилась. Когда руки стали свободными, я включила свой любимый артефакт записи, который я назвала по-русски "диктофон". И началась игра. Кто не спрятался я не виновата.

Спрашивали меня, наверное, очень долго, задавали одни и те же вопросы по кругу. Я не выдержала и вызвала Петра Ивановича.

— Оляна Спелая! — закричал толстый безопасник. — Что за чары вы применяли? Вы обвиняетесь в примении запрещенных чар в здании Безопасности по "Благополучному району" в столице страны.

И тут из портала вышел Петр Иванович. Одетый в бархатный пиджак, расшитый белым сутажем, рубашка черная и атласная, шейный платок и бриллиантовая заколка, волосы на бриолинены и уложены в идеальную прическу, брюки и туфли выше всяких похвал- образ идеал идеального.

— Оляна Спелая, кто бы мог подумать… — сказал Петр Иванович с иронией.

— Кто вы такой? — спросил толстяк и попытался придать себе угрожающий вид. А я услышала, как позади меня упал стул. Резко обернувшись, увидела, что голубоглазый красавец стоит вытянувшись во фрунт, а толстяк Шантар строил из себя "крутого мачо".

— Представьтесь, пожалуйста. — сказал Петр Иванович.

— А почему бы вам… — начал было Шантар, но обернулся посмотреть на голубоглазика. И тут я увидела как расширяются глаза у толстяка. — А-а-а-а почему-у-у… — и некрасиво начал тыкать пальцем в голубоглазого и Петра Ивановича.

— Петр Иванович, держите и попросите что бы мне вернули мою сумку с вещами. — протянула я ему "диктофон". Главный безопасник кивнул головой и голубоглазый красавец рванул выполнять мою просьбу. А сам пошел к столу голубоглазого.

— А теперь начальник Шантар объясните мне, почему, вы арестовали Оляну Спелую студентку первого курса столичной академии магии. — сказал Петр Иванович спокойным голосом. — Смирно! — заорал он командирским голосом так, что даже я вскочила со стула и встала по-стойке смирно рдом с Шантаром. — Оляна, вы можете быть свободны, а мы с начальнком отделения безопасности по "Благополучному району" побеседуем. — говорил мужчина, смотря при этом на толстяка. Я украдкой глянула на Шантара, у него по виску бежала струйка пота.

"— Ха! Так тебе и надо!" — зло подумала я. — " Знать высшее начальство надо в лицо, ну или портретик купить, что бы сравнивать изредка с оригиналом."- продолжила я про себя, улыбаясь только глазами. А Шантара продолжали отчитывать, но тут принесли мою сумку. Я обернулась на того кто принес мне сумку и опять попала в плен этих прекрасных глаз, захотелось признаться во всем сразу. ОХ! до чего же красивые глаза.

— Оляна, не смотрите этому молодому человеку в глаза, если не хотите подписаться во всех бумажках, какие начальник Шантар вам под ручку-то подсунет. — сказал Петр Иванович с улыбкой доброго дядюшки, а меня в пот прошибло. Я посмотрела на голубоглазого, тот покраснел, посмотрела на толстяка, тот побледнел.

— Значит ментальное воздействие. Что ж. Уважаемый Петр Иванович, хочу подать заявление на незаконное ментальное воздействие. — сказала я, глядяя в глаза главного безопасника. А он видимо за мой счет получал удовольствие ото всей ситуации в целом.

— Уважаемя Оляна, вы не можете предъявить обвинения оперативному дознавателю при исполнении, — сказал мужчина мне с улыбкой доброго дядюшки, — а вот его начальнику за халатность, да. — продолжил он с сожалением, но тут же изменился и:- Начальник безопасности по благополучному району Шантар, я удовлетворяю жалобу студентки Оляны Спелой, и вы отправляетесь… — Петр Иванович сделал теотральную паузу.-…в дальний гарнизон простым рядовым к границам с пустыней королевства Сабия.

В этот момент я смотрела на Петра Ивановича с долей восхищения и ужаса. "Вот это интригант! Никого не отправил на каторгу или в душеулавитель, действительно виновного оставил жить и еще при работе оставил, пусть и с нижних чинов, но при работе и живой. Мне очень хотелось узнать, что стала с Ваасси и Ионой, ведь Ваасси была беремена. И я решилась сделать это сейчас.

— Уважаемый Петр Иванович, можно мне задать вам интересующий меня вопрос?

— Вы о компенсации за причененный урон? Так не волнуйтесь, положенные двадцать четыре золотых, из которых четыре вы должны заплатить в казну короля, за такой скорый суд, вы получите в кассе этого учреждения. — сказал мне Петр Иванович.

— Спасибо, Петр Иванович. — сказала я, меня всегда учили быть благодарным за любую помощь и не оставаться в долгу. — Это очень большие деньги. Но я вообще-то интересовалась, другим. Точнее другими. — сказала я, и про себя подберая слова так, что бы он мне ответил сразу и не ушел от ответа. Пока я думала над дальнейшими словами, у Петра Ивановича на лбу появилась складка, а лицо с "приветливого дядюшки" сменилось на скучающепрезрительное, вроде бы говоря мне "что тебе еще надо и что тебя не устраивает". И я не стала больше думать как и что сказать и просто выпалила:- Я об Ионе Стерсон и Ваассии Тукхиной, Как никак, Тукхина была беременна. Мне важно знать: что с ними и что с малышом…

— С малышкой. — перебил меня Петр Иванович. — Она родила малышку, здоровую и ее отдали отцу. Участь же Тукхиной и Стерсон была решена уже их поступками. Покушение на жизнь является смертным приговором и Ваасси подверглась процедуре с уловителем душ. А Стерсон два месяца в каменоломне за пособничество.

— Спасибо. — только и сказала я. — А Ваасси видела свою девочку? — этот вопрос волновал меня очень очень.