Страница 90 из 132
Его разыграли. Как-то по-детски и вовсе не изящно. Но факт оставался фактом – Ник его кинул.
- Пустите меня! – шипел голубоглазый, отбрыкиваясь от друзей, что крепко держали, не давая ярости начать свое торжество.
- Да ладно тебе, Лекс, - примирительно усмехнулся Ник, - ничег…
- Ты вообще заткнись! – перебил драммера Марков. – Твои галимые оправдания мне по боку!
Оправдания действительно были не ахти. Все эти: «я стараюсь для нас!» и «план ведь работает», - не успокаивали вовсе. Хотя, если быть честным, ребяческий план Ника реально работал. Гонорары с вечеринок, на которые их приглашали (не без помощи Снежаны, конечно же) были тому подтверждением. И если бы не его вранье…
- А что мне оставалось делать, если она поехала на тебе? А ты поехал на своей Рите? – зло выплюнул Ник. – Я действовал в интересах группы!
- Я тебе сейчас покажу интересы! Дипломат хренов! – окончательно взорвался Марков, а ярость кровожадно ощерилась – цель была близка.
- Мальчики, все в порядке? – неуверенно прозвучало где-то сбоку.
Все музыканты разом обернулись на звук. Перед ними стояла испуганная девушка. Это было видно по лихорадочному блеску васильковых глаз и нервно сжатых ладонях.
- В полном, Снеж, - с непривычной нежностью отозвался Ник, не забыв бросить предостерегающий взгляд на Лекса.
Марков усмехнулся. Озарение пришло быстро. А ярость наконец-то нашла свой выход – в мести. Парень передернул плечами, сбрасывая руки, хватка которых заметно ослабла, и уверенно направился к своей цели – девочке с мертвыми глазами.
У нее тоже были синие глаза. Странная ирония. Наверное, затем он возненавидел Снежану больше всего именно за это - за то, что у нее были глаза той, которую он предал. И первый свой шаг к этому Сашка совершил именно в этот вечер…
До конца не осознавая того, что делает, полностью ослепленный яростью, Лекс приблизился к все еще испуганной девушке:
- Все в порядке, детка, - проворковал он, ухватив ту за подбородок, на миг уголки его губ дрогнули - Ник напрягся и немного подался вперед. Стратегия оказалась верной. - Тебе нечего бояться, - прошептал в самые губы он, спустя полсекунды захватывая их в свой плен.
Поцелуй вышел на удивление горячим для Снежаны, что самозабвенно отвечала парню, как будто ждала этого всю жизнь, и расчетливо-холодным для Лекса. Неожиданная пылкость девушки удивляла, но не трогала. Все, о чем он думал – Ник. Марков затылком чувствовал злой взгляд друга. И усмехался про себя - ярость пировала.
***
Расчет Лекса оказался верным – Ник был влюблен. Это случилось не сразу. А пришло постепенно. И, как ни странно, виной тому стала вовсе не эффектная внешность девушки, хотя, надо признать, и она сыграла не последнюю роль, а душа – одинокая и неожиданно близкая. Как и его.
Поначалу все было предвзято и по-мальчишески небрежно. Он просто позвонил ей, предвкушая разговор с «гламурной чикой», и не стал переубеждать, когда она приняла его за другого. С усмешкой наблюдал, как в реальной жизни Снежа бегает за ничего неподозревающим Марковым.
«Так даже лучше», - подумал тогда Ник, потихоньку продвигаясь к своей «цели». Не догадываясь, что в будущем это станет его кошмаром. Любить ту, которая любит твоего друга, - что может быть хуже?
А Ник любил… Когда он это понял? После того, как подстригся, когда в одном из диалогов Снежа шутя заметила, что «предпочитает» натуральный цвет волос? Или, когда он утешал её в своих объятиях, объясняя «странное» поведение Маркова? А быть может, виной тому стали разговоры, где он назывался именем другого, но, несмотря на это, в первый раз был действительно самим собой?
Он рассказывал ей все: о страшных годах, прожитых в детском доме; о юности, когда вел не совсем правомерный образ жизни; о музыке, что стала смыслом всего. Он рассказывал, а она слушала и принимала. Не шутила, не брезговала, а именно принимала. Разделяла его одиночество с ним. А нам всем только это и нужно – делить хоть с кем-то свое одиночество…
***
- У нее послезавтра день рождение, - выдохнул вместе с дымом Ник, опираясь на балконные перила.
Внизу все еще гуляла вечеринка. Если подключить воображение, то можно было легко представить, что все это глупый спектакль. Придурковатый фарс, где ты лишь зритель. А фантомная боль в сердце - так это всего лишь переживания за судьбу главных героев.
Однако, здесь была жизнь и сердце болело по-настоящему.
- Хочешь завернуть меня в оберточную бумагу и прицепить бант? – ехидно поинтересовался Лекс. Ярость, насытившись, исчезла, и присутствие драммера поблизости больше не вызывало навязчивого желания съездить тому по роже.
- Там будет её отец. Это шанс, - серьезно заметил Ник, наблюдая за танцующей на подиуме Снежей. Девушка заметила их. Улыбнулась - нежно и искренне, приветливо махнув рукой.
Ник тоже улыбнулся, повторив её жест. Марков же сделал вид, что ничего не заметил.
- Ты реально хочешь этого?! - Лекс повернул голову, вглядываясь в его лицо. - Ты же на нее запал! - он кивнул в сторону девушки.
Ник выпустил в ночь струйку дыма, продолжая разглядывать танцпол. Хотя, никого кроме нее, он сейчас не видел. Глаза жадно выхватывали каждый жест, движение, взмах волос, что, казалось, тоже танцевали. Сердце в груди заныло еще больше - парень отвернулся, встречая понимающий взгляд голубых глаз.
- Влюбился, - озвучил свой диагноз Марков.
- Группа дороже.
- Думаешь, сработает? - хмыкнул Лекс, отворачиваясь от слишком глубокого взгляда. Сейчас Ник действительно выглядел на свой возраст, а может, даже старше...
- Не знаю, - тот пожал плечами. – По крайней мере, мы ничего не теряем.
- Ничего не теряем, - повторил за ним Марков, сбрасывая входящий вызов от Риты. Он уже её терял и прекрасно знал об этом. Но глупая надежда умела залеплять глаза не хуже ярости.